Серебрянников не стал дожидаться, чтобы Копалин попросил его из палатки:
– Я тоже пойду, проверю готовность к учениям.
Представитель вышестоящего штаба кивнул:
– Хорошо, Василий Георгиевич, встретимся на условной площадке приземления роты!
Проводив командира полка, Копалин присел на табурет у стола, взглянул на Голубятникова:
– Ну что ж, Святослав Николаевич, слушаю вас. Наверняка у вас ко мне личный вопрос? Чем смогу, как говорится, помогу! Выкладывайте, что там у вас.
– У меня к вам не личный вопрос. Судя по тому, как складывается обстановка в Чечне, можно с большой долей уверенности предположить, что в ближайшее время в мятежную республику будут введены войска. И в первую очередь соединения и части ВДВ. Возможно, одновременно с подразделениями внутренних войск, что в принципе особого значения не имеет. И навести порядок двумя полками не удастся. Убежден, Дудаев встретит нас хорошо организованной обороной. У батальона же нет навыков ведения боевых действий в горно-лесистой местности. Что в случае боестолкновения с сепаратистами может привести к большим потерям среди личного состава. Учитывая все вышеизложенное, штаб батальона подготовил дополнительный вариант проведения ротных тактических учений, приближенный к обстановке, что может реально сложиться в Чечне. Гор здесь, понятно, нет, но «зеленки» хватает. Прошу разрешения на проведение учений по, назовем его так, «чеченскому» варианту.
Копалина аж передернуло. Чего-чего, а подобного он никак не ожидал.
– Ты в своем уме, Голубятников? Подумал, что сказал? Что предложил? Какая война? Что за панические настроения?
– Я не паникую, товарищ полковник, но логика диктует…
– Да мало ли что диктует тебе твоя логика? Ты считаешь, там, – он указал пальцем на крышу палатки, – наверху, дураки сидят? И хуже какого-то комбата ориентируются в обстановке? Или, может, ты директиву Генштаба получил? Персонально, так сказать?
– Никак нет, ничего я не получал, и ваша ирония, товарищ полковник, неуместна.
Копалин вздохнул, покачал головой:
– Знаешь, Голубятников, почему ты до сих пор в комбатах ходишь, хотя вполне бы мог быть и начальником штаба, и даже командиром полка? Потому, что слишком много думаешь о том, о чем думать не следует. Твоя задача выполнять приказы вышестоящего командования, а не рассуждать хрен знает о чем. Тебе что, больше других надо? С Дудаевым ведутся переговоры. И если Москва решит пойти на силовой вариант разрешения проблемы с Чечней, то, будь уверен, Генеральный штаб и без твоих предложений организует подготовку войск к наведению порядка на Кавказе. И ты с батальоном еще набегаешься по лесам, отрабатывая задачи по скорректированным или измененным планам учебно-боевой подготовки.
– А если обстановка потребует незамедлительных действий? И заниматься подготовкой будет просто некогда? Тогда что?
Полковник повысил голос:
– Тогда ты будешь действовать по обстановке! И прекрати задавать детские вопросы.
– Вы что, полковник, не понимаете: если батальону придется действовать по обстановке и без надлежащей подготовки, то нам не избежать крупных потерь. А эти потери будут. Учитывая то, что чеченцы готовятся к войне серьезно, имея все необходимое – кстати, нами же и оставленное Дудаеву – вооружение и боевую технику. Или вам плевать на жизни солдат и офицеров?
– Ты слова-то подбирай, комбат! Повторяю, на данный момент войска не имеют приказа на подготовку к широкомасштабным действиям ни на Кавказе, ни где-либо еще на территории России или за ее пределами. Части и подразделения должны заниматься учебно-боевой подготовкой. У тебя есть утвержденный командиром полка план проведения ротных тактических учений?
– Так точно!
– Так точно… Вот и отрабатывай задачи согласно утвержденному плану. А инициативы оставь при себе. Это приказ!
Голубятников козырнул:
– Есть отрабатывать задачи согласно утвержденному плану!
– Вот так-то лучше. А то тоже мне стратег нашелся.
Копалин подошел к Голубятникову:
– И прекрати проявлять инициативу. Усложнять службу подчиненным. Или тебе мало тех нагрузок, что испытывает батальон в нынешних условиях? Возможно, это действует и на твою психику. Понимаю, тебе тяжело, а кому легко? Возьми себя в руки. Я должен бы доложить в штаб о твоем поведении, настроении, неадекватном восприятии реальной ситуации, но не сделаю этого. Не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы. Но и ты больше не нагружай меня лишней работой. А насчет людей? Ты не прав, мне не наплевать на жизни наших солдат и офицеров. Если что, нам всем вместе придется защищать интересы государства. И мы решим все те задачи, что будут поставлены перед нами командующим войсками и руководством страны. Чечня не Афганистан. И если в Афгане мы держали в узде местных духов, то уж с Чечней как-нибудь разберемся. И пусть Дудаев бесится в Грозном сколько угодно. Против регулярной армии его банды и суток не продержатся. Бросят оружие и свалят в горы, где их достанет авиация. И не надо преувеличивать возможности чеченов. Они весьма ограниченны. Поверь, я знаю, что говорю!
– Позвольте узнать, откуда? – невесело усмехнулся Голубятников.
– Что откуда?
– Откуда у вас информация о низком боевом потенциале бандформирований Дудаева?
– А вот это уже не твое дело, подполковник!
– Ну, не мое так не мое, больше вопросов нет.
– Тогда, – Копалин взглянул на часы, – пора начинать учения!
– Рота уже рассредоточивается на условной площадке приземления.
– Вот и посмотрим, как действуют ваши подчиненные!
– Мне находиться при вас?
– Зачем? Занимайтесь своим делом, а мы с командиром полка займемся своим.
– Есть!
Впрочем, Копалин с командиром полка вскоре вернулись на временный командный пункт батальона. Здесь было гораздо удобнее контролировать ход учений. И к тому же полковники прекрасно знали, что будут делать десантники. Учения из года в год проводились по одному шаблону, что, несомненно, поддерживало высокий уровень боевой готовности батальона. С одной поправкой: готовности для решения задач в условиях знакомой до мельчайших подробностей местности. Но и это уже немало. Адаптация к новым условиям – вопрос времени. Вот только предоставит ли его реальный, а не вероятный противник, если придется столкнуться с ним?
Между тем личный состав роты закончил рассредоточение на условной площадке приземления. Боевая техника также заняла места, где должна была бы приземлиться при реальном десантировании. Механики-водители и наводчик-оператор заняли места в БМД-1, как и экипаж БТРД – машине, имеющей задачу эвакуации раненых с поля боя, а при необходимости и боевой поврежденной противником техники в ближайшее укрытие. О чем командир роты доложил комбату. Голубятников, используя радиостанцию Р-159, передал капитану Кошереву приказ:
