– В нашем городе не все обстоит благополучно, война между кланами может вспыхнуть в любой момент. А официальная власть ситуацию в городе совершенно не контролирует, за исключением некоторых районов. – Широко улыбнувшись, Мерриман добавил: – Так что в каждом районе свое начальство.
– В городе много разрушенных домов, – заметил Джон.
– Совершенно верно. Но это здание одно из самых безопасных в городе. На подступах к нему находятся мои люди, да и в самом доме очень хорошая охрана. Вы можете чувствовать себя в полнейшей безопасности.
Брайс Мерриман говорил на хорошем английском, наверняка за его плечами был престижнейший европейский университет.
– Надеюсь, что это так.
– Но я бы все-таки посоветовал вам одеться в сомалийскую одежду, в ней вы будете чувствовать себя значительно спокойнее. И ваш внешний вид не будет бросаться в глаза.
– Я последую вашему совету. У вас хороший английский, вы учились в Лондоне?
Брайс Мерриман с готовностью кивнул.
– Да. Окончил юридический факультет. У меня была возможность заняться в Англии адвокатской деятельностью, благо, что средства мне позволяли, но я решил вернуться в Сомали, чтобы хоть как-то помочь своему многострадальному народу. Можете назвать это мальчишеским романтизмом или еще как-то иначе, но я действительно так думал... Сейчас от этих иллюзий не осталось и следа. Я понимаю, что нам много предстоит сделать и нужно будет пройти огромный путь, чтобы называться цивилизованным государством, но мы готовы к этой дальней дороге. А вы знаете о том, что у нас уже была развитая серьезная цивилизация еще в то время, когда в Европе бегали дикие племена варваров? – с воодушевлением спросил хозяин дома.
Джон улыбнулся. Собственно, первое впечатление не такое уж и неприятное: первый вывод, какой он сделал, так это то, что сомалийцы весьма общительные и улыбчивые люди, при этом они склонны пускаться в долгие рассуждения.
– Я этого не знал.
– Так вот, могу вам сказать, что прежде на этом самом месте было знаменитое государство Пунт, знать которого служила при дворцах египетских фараонов. Отсюда в Египет мы поставляли мирру и ладан. Наши древние порты Авалит и Малао успешно торговали с Римской империей, – со значением сказал хозяин дома. – За долгую историю кого здесь только не было: турки-мамлюки, португальцы, итальянцы... Но мы не потеряли своей самобытности и остались прежними. А насчет пиратства, о котором в настоящее время так много говорят, хочу вам заметить, что пираты здесь были всегда. Сначала наши предки нападали на египтян, потом на турков, сейчас вот на проплывающие мимо суда. Что поделаешь, если Господь не наградил нас особым изобилием природных ресурсов. А о себе могу сказать следующее – мои предки были пиратами еще в то время, когда египтяне возводили свои великие пирамиды. Так есть ли смысл менять то, что мы делаем хорошо? А теперь давайте поговорим о наших делах... Мои лондонские друзья попросили принять вас. Они сказали, что у вас имеется какое-то интересное сообщение. Так с какой же целью вы прибыли в Сомали? – Заметив, что Джон Эйрос выразительно посмотрел в сторону Митхуна Мунка, Мерриман добавил со снисходительной улыбкой: – Можете говорить смело, этот человек мое доверенное лицо.
Джон кивнул:
– Если так... У меня к вам имеется конкретное предложение. Мне известно, что пиратство для вас основной промысел...
– Только, ради бога, не говорите мне, что мы пираты, – взмолился Брайс Мерриман, протестующе подняв руки. – У нас этого слова никто не любит. Человека с менее крепкими нервами подобная фраза может просто вывести из себя. Возможно, что в глазах всего остального мира это выглядит именно так, но в действительности все мы – рыбаки и крестьяне. У нас, как и у всякого морского государства, имеется береговая охрана, а вот она контролирует наши границы.
Хозяин выглядел обезоруживающе любезным. Возразить ему было нечего.
– Предположим... Но все эти годы вы занимались тем, что брали выкуп за пассажиров. Груз как таковой вас особенно не интересовал.
– Возможно, он бы нас заинтересовал, – вновь прервал Брайс Мерриман своего гостя. – Но для того, чтобы его продать, должна быть хорошо развита инфраструктура. Например, дороги... У нас же они отсутствуют. Так в чем заключается ваше дело?
– Я могу сказать вам следующее: через две недели в Аденский залив должно прийти судно, на борту которого будет стрелковое оружие на сумму в сотни миллионов долларов. Судно идет из Китая в Ливию.
– Вы можете конкретно сказать, на какую именно сумму там товара?
– На семьсот миллионов долларов.
– Откуда вам это известно? Это слишком секретная информация, ни одна корпорация не афиширует подобные операции. Давайте откроем карты. Мне хочется, чтобы вы все назвали своими именами. Хотя мы и наводили о вас справки, но я хочу услышать правду от вас. Итак, кто вы?
– Я представляю интересы английской разведки.
– МИ-6?
– Именно так.
– Ваша журналистская деятельность – всего лишь прикрытие?
– Для такой серьезной организации, как МИ-6, выправить удостоверение журналиста-международника несложно.
– Возможно. Но подумайте, как мы должны воспринимать то, что на нашей территории работает разведка другой страны? Если мы сейчас отдадим вас на шариатский суд, то наши сограждане воспримут подобное с пониманием.
– Вам не следует этого делать, у нас с вами общие интересы. Прежде чем отрубить мне голову, я прошу внимательно выслушать меня.
– Думаю, что отсечение головы вам не грозит, вас могут просто лет на двадцать посадить в тюрьму. Вряд ли вы сумеете выдержать хотя бы половину этого срока – в наших тюрьмах очень суровые условия. Но я готов вас выслушать.
– Сейчас между Европой и Азией идет необъявленная экономическая война. Я всего лишь один из пехотинцев этого сражения, а моя задача – следить за поставками, которые идут из Китая в Северную Африку и в Старый Свет. По-другому, за это мне платят деньги. За последний год было семь крупных поставок, каждая из которых была на сумму около трехсот миллионов долларов. В основном это был всякий ширпотреб, одежда, машины, мотоциклы. А сейчас идет самая большая и не совсем обычная партия за последнее время. Это стрелковое оружие и лазерные прицелы самой последней разработки. Предполагается, что половина партии уйдет в ближайший месяц.
– Но что нам делать с таким большим количеством стрелкового оружия? – удивленно пожал плечами Брайс Мерриман.
– А вам не нужно ничего с ним делать, – твердым голосом произнес Джон Эйрос. – Вы просто скажете китайским производителям, что взорвете судно с оружием, если вам не выплатят половину его стоимости.
– Однако! Это будет триста пятьдесят миллионов долларов! Думаете, они пойдут на это? – задумчиво протянул Мерриман.
– Им просто некуда будет деться, – убежденно ответил Эйрос. – Переговоры, конечно, будут долгими, они попытаются снизить цену.
