Неподалеку от берега стоял танкер, на котором, вооружившись шлангами, стояли люди и с интересом наблюдали за приближением двух лодок. В руках у людей в лодках были палки с крюками, веревки, лестницы, топоры. Юсуф Ахмед поглядывал на них с интересом: судя по всему, пираты отрабатывали захват многотоннажного судна.
Со времен золотого века пиратства мало что изменилось, в их арсенале те же самые топоры, канаты, крюки. Хорошо подготовленным пиратам потребуется всего лишь минут десять, чтобы овладеть суперсовременным танкером. Единственное, что может спасти судно, так это скорость, но подавляющее большинство кораблей подобным преимуществом не располагали.
Точно брошенные крюки хищно вцепились в борта, а ловкие быстрые руки принялись тянуть канат, приближая лодку к танкеру. Один из сомалийцев распрямился, чтобы ухватиться за борт судна, но был сбит сильной струей воды из шланга: не удержавшись, он плюхнулся в море под громкий крик наблюдателей. Другой, успев закинуть лестницу на поручни, теперь закрывался от упругой струи. Преодолевая ступень за ступенью, он поднимался все выше. Ему оставалось только перекинуть ногу через борт, чтобы оказаться на палубе, но подбежавший «моряк» танкера ткнул его длинным шестом в живот. Прежде чем упасть в воду, тот успел швырнуть на палубу зажженную дымовую шашку, что быстро окутала судно клубами дыма. Прикрываясь непроницаемой дымовой завесой, на палубу вскарабкались еще два пирата. Стоявший на носу тощий сомалиец взмахнул белым флагом. Судно капитулировало.
Довольно хмыкнув, Юсуф Ахмед двинулся дальше.
– Ваши люди хорошо тренированы, – заметил Джон.
– Не удивляйтесь, приятель, это их работа. Они получают за это деньги. Если у них вдруг пропадет желание служить нашему делу, то уже через час на их место найдется сотня желающих. Так что им есть из-за чего стараться.
– Почему же кланы никак не могут договориться между собой и прекратить, наконец, боевые действия? – спросил Джон Эйрос, едва поспевая за стотридцатикилограммовым Юсуфом Ахмедом. Несмотря на могучие габариты, тот перекатывался по берегу с легкостью футбольного мяча.
– Слишком много стран считают своим долгом вмешиваться в наши внутренние дела, – произнес он брезгливо. – Даже миротворцы, что стояли здесь почти два года, принимали сторону то одного, то другого полевого командира. Они делали все возможное, чтобы раскачать ситуацию, и наконец добились того, что страна развалилась. Еще у нас много полевых командиров, которые мнят себя настоящими хозяевами страны.
– А как же официальная власть? Вы ее не признаете? – подивился Джон.
Юсуф Ахмед громко рассмеялся, отчего его огромный живот принялся подпрыгивать. В какой-то момент Джону показалось, что он отделится от своего хозяина и, скатившись по склону, заживет самостоятельной жизнью. Однако не случилось, Юсуф Ахмед успокоился столь же быстро, как и развеселился.
– Президент в нашей стране ничего не значит. В столице он контролирует только пару районов, примыкающих к центру, остальные районы поделены между кланами. И эти кланы находятся по отношению друг к другу в настоящей войне. Если кто и имеет у нас в стране власть, так только исламиты, поддерживаемые извне. Иностранцу во всем этом очень трудно разобраться.
– Уже сообразил, – невесело согласился Джон.
Вышли в центр поселка. Он мало чем отличался от других селений где-нибудь на Средиземноморье, если не знать того, что находишься в столице пиратов. Джона опять удивило обилие людей на улицах, на первый взгляд праздношатающихся, но в действительности у большинства из них была цель – обойти многочисленные ресторанчики, где бойко торговали алкоголем.
– Сомали – мусульманская страна. Неужели здесь официально разрешают торговать спиртным?
– Мы очень любим наших гостей, – ехидно улыбнулся Юсуф наивности Джона, – а потому делаем для них исключение. Надеюсь, что Аллах на нас не прогневается.
В подавляющем большинстве здесь были матросы гражданских судов, в уже изрядно потрепанной одежде, проматывающие последние гроши в ожидании долгожданного выкупа. Некоторые из них провели на берегу Пунтленда многие недели. Поселок напоминал перевалочный пункт, где моряки могли сойти на берег, чтобы выпить пару рюмок виски, насладиться безотказной любовью местных красавиц и, хорошо передохнув, отправиться к месту приписки корабля.
Среди прочих выделялась четверка японцев: худые, небольшого росточка, они не отставали друг от друга ни на шаг, напоминая однояйцевых близнецов. Джон Эйрос всерьез полагал, что даже случайную любовь они делили на четверых.
Остальные, будто бы бисер на блюде, держались врассыпную, лишь иной раз при встрече улыбались друг другу.
Территория поселка была выжжена солнцем: порой виднелись чахлые заросли акации и тамарисков, у речушки, едва пробивавшейся из-под камней, росли фикусы с гарциниями, выглядевшие среди остальной стелющейся флоры гигантскими растениями.
Под одной из гарциний, взявшись за руки, стояла молодая пара. Трудно было понять, кто они такие: не то это молодой пират, отыскавший во множестве борделей нетронутый цветок, не то пленники, что ищут уединения среди здешней беспорядочности сутолоки.
– Что это за пара? – спросил Джон, указав на юношу и девушку.
– Это тоже мои гости из России, – уточнил Юсуф Ахмед. – Представляете, у них свадебное путешествие, и они решили сделать небольшую остановку в нашей стране.
– И во сколько же им обойдется ваше гостеприимство? – ехидно поинтересовался Джон Эйрос.
– Все зависит от того, сколько они здесь пробудут.
– Надо полагать, что сумма будет немалая.
Юсуф Ахмед внимательно посмотрел на Джона.
– Не переживайте понапрасну – больше, чем нужно, мы не возьмем. Нам не нужно чужих денег.
– Интересно было бы побеседовать с кем-нибудь из… хм… с теми людьми, что находятся у вас в гостях. Вы можете предоставить мне такую возможность?
– Мы твердо встали на путь демократических преобразований и больше не собираемся с него сворачивать. Если вы считаете, что вам нужно побеседовать с ними, то пожалуйста. Пойдемте!
– Господин Юсуф, вы меня не так поняли. Вряд ли мне удастся разговорить их в вашем присутствии.
– Почему же? – удивление Юсуфа Ахмеда выглядело вполне искренним.
– А вы не догадываетесь?
– Вы полагаете, они будут меня стесняться? – брови Юсуфа Ахмеда вскинулись на середину лба.
– Просто им легче быть откровенными именно с журналистами.
– Ну если так... У вас полчаса. Думаю, что этого будет вполне достаточно. А потом я покажу вам еще нечто занимательное.
Подождав, пока Юсуф Ахмед отойдет на значительное расстояние, Джон Эйрос подошел к молодым людям.
– Здравствуйте, – произнес он.
В какой-то момент Джон испытал желание обернуться: между лопатками вкрутился чей-то острый взгляд, без труда преодолел плотную ткань и теперь, врезавшись в кожу, приносил болезненные неудобства. Хотелось просто задрать рубашку и, позабыв обо всем на свете, унять этот зуд.
