Новиков знал, что в «БМВ» должна была находиться Юлия, поэтому понятно, в каком состоянии он ринулся в особняк в поисках Панова, чтобы выяснить, кто приехал с ним в «тойоте». Надежды умирают последними, а последнюю надежду, что Юлия уцелела, Новикову оставалось связывать только с личностью пановской попутчицы. Закончив горькое повествование о нынешнем трагическом вечере, Новиков разразился жалобами на судьбу-злодейку, играющую с ним в какие-то дьявольские игры. Одна неприятность следует за другой, и все на его голову! Но Панов его уже не слушал, а звонил по мобильнику Курсакову, сообщая о случившемся несчастье. Следователь ответил, что сейчас же выезжает к месту аварии.
Когда Панов увидел раздавленный и догорающий «БМВ», покореженный джип и стоящий поперек дороги помятый «КамАЗ», груженный железобетонными плитами, частично вывалившимися на проезжую дорогу, обстоятельства, послужившие причиной аварии, стали понятны без слов. Сотрудник ГАИ прояснил детали происшедшего: «БМВ» и джип на большой скорости мчались по шоссе, когда путь им внезапно преградил «КамАЗ», выехавший на главную дорогу с нарушением всех правил дорожного движения. Водитель «КамАЗа», совершивший такой безумный поступок, благополучно уцелел, отделавшись ушибами и царапинами. Все, кто ехал в «БМВ», погибли мгновенно и сгорели, так что сколько там трупов — пока неизвестно. А в джипе ехали трое. Один погиб, двое в тяжелом состоянии отправлены в больницу.
Вместе с Новиковым и подъехавшим Курсаковым Глеб принял участие в работе оперативно-следственной группы. Среди местных работников у Курсакова и Панова нашлись хорошие знакомые, и к утру все обстоятельства происшествия были в основном выяснены. В «БМВ» оказался один труп. Как и предполагал Глеб, погибшим был водитель, охранник Артемов, тот самый, который первым обнаружил тело убитого у лесного озера Никиты. В джипе погиб Павел, напарник Тимура и тоже, как и Тимур, экс-охранник покойного Никиты. Двое других охранников Юлии, сопровождавших ее в джипе, пока оставались в живых, но лежали в реанимации в бессознательном состоянии. А с водителя «КамАЗа», по словам следователя, ведущего это дело, взятки гладки. Тот уже подал заявление в полицию, что машину у него угнали, когда он остановился, чтобы заправиться, у АЗС и на минутку отлучился в туалет. Угонщика, сидевшего за рулем «КамАЗа», задержали, но с него и вовсе ничего не спросишь: это двадцатилетний отморозок, как теперь не редкость, нигде не учившийся и не работающий и от службы в армии освобожденный по состоянию здоровья. К тому же клиент сразу двух престижных диспансеров: наркологического и психиатрического. Объясняет, что просто хотел покататься, а почему так получилось — и сам не знает, он ничего плохого сделать не хотел. И девяносто процентов, что оно так и было. Предположение Панова, что ДТП — не трагическая случайность, а спланированное, но неудавшееся покушение на дочку Никандрова Юлию, которая и должна была ехать в «БМВ», подтвердить невозможно. Невменяемый на тот момент, по предположению лечащего его психиатра, угонщик «КамАЗа» все же не такой дурак, чтобы признаваться в сговоре на умышленное убийство особо опасным для окружающих способом. Когда его подлечат и он через пару-другую месяцев выйдет из психушки, служба безопасности Никандрова, конечно, может с ним поработать и получить признательные показания. Но он, следователь, является законопослушным гражданином и не желает иметь с таким незаконным дознанием ничего общего, потому что денег на дорогих адвокатов у него не припасено.
Не спавший всю ночь Глеб сбился с ног в беготне между местом ДТП, полицией, прокуратурой, моргом и больницей, куда поместили пострадавших в аварии охранников. Только на следующий день после похорон бедняги Артемова Курсаков, Панов, Духанский и Новиков собрались на совещание в выделенной Никандровым для работы следователя комнате особняка. К следственной группе присоединился также владелец и руководитель охранно-сыскной фирмы «Следопыт» Павел Васильевич Горюнов, нанятый Никандровым по настоянию Курсакова и рекомендации Панова для помощи оперативникам в поисках похищенного Дэна и розыска убийцы Никиты. Глеб с бывшим закадычным другом лишь холодно раскланялся с другой стороны разделяющего их стола и под предлогом ширины этой преграды руки ему не подал. Остальные обменялись с Горюновым рукопожатиями.
Совещание началось с отчета Духанского о результатах уже проведенных им следственных мероприятий. Никита, как выяснила медэкспертиза, получил два сквозных пулевых ранения, одно из них смертельное. Пули не обнаружены, так как они улетели в озеро, а там на дне ила чуть ли не двухметровый слой. Гильзы нашли, и даже больше, чем нужно. Видно, к озеру часто приезжают верхом и приходят пешком местные любители охоты на ворон. Так что гильзы в изобилии валяются под каждым кустом. Но бросили ли их убийцы или просто досужие стрелки, определить невозможно. По характеру ранений можно предположить, что в него стреляли из карабина. Молодой следователь также успел допросить всю обслугу в никандровском поместье и даже проверить подноготную некоторых. Так, повар-китаец Ван проверялся на предмет его принадлежности к триаде. Это пока не подтвердилось, но подозрения остаются. Надежда Тимофеевна, командирша над прислугой, тоже проверялась и тоже вызывает подозрение. Алишер, подсобный рабочий на кухне, и садовник Вадим Васильевич — один другого стоят в смысле ненадежности. Горничные Лидия, Оксана и Елена — особая статья, их надо проверять и проверять. Есть в окружении Никандрова и еще более подозрительные личности. Судя по мрачным и недоверчивым взглядам, которые Духанский бросал исподлобья на Панова и Новикова, кого он считал самыми подозрительными фигурантами — сомневаться не приходилось. В тех же красках всеподозревающий следователь охарактеризовал и охранников Никандрова, Нелли Григорьевны и Юлии, в том числе и погибшего Артемова и Павла…
Потом слово взял Новиков. Он не возражал против проверки всех и вся, затеянной Духанским, и более того, предложил закинуть сеть расследования еще глубже, зачерпнув ею лиц, проживающих вне поместья, особенно контактировавших с Юлией. Ведь Юлия присутствовала при убийстве Никиты и ее, наверное, тогда тоже хотели убить. А теперь, возможно, на нее покушались во второй раз. Выяснить у Юлии, с кем она общалась в институте и других местах, мог бы Панов. Ведь у девушки несколько сложный характер, любого следователя она может просто послать… то есть отказаться с ним разговаривать. А Панов пользуется ее доверием и даже стал ее бизнес-партнером, пожертвовав выделенную ему Никандровым премию на новую Юлину затею — собачий санаторий. Олег Валерьевич еще долго распинался насчет того, что видит главную свою задачу в охране живых членов никандровской семьи, хотя готов всемерно участвовать и в поисках похитителей Дэна и убийц Никиты.
А Панов слушал его и удивлялся, с какой хитроумной ловкостью Олег Валерьевич попытался вызвать у следователей подозрение в отношении Юлии, в то же время выставляя себя главным радетелем ее безопасности. И еще Глеб вынужден был признать, что начальник охраны не зря ест свой хлеб: он прекрасно осведомлен обо всем, что делается в поместье. О собачьем санатории Глеб разговаривал с Юлией три дня назад. Все это время Новиков занимался расследованием ДТП, похоронами Артемова и Павла и устройством в элитную больницу раненых охранников. И все-таки ему успели уже доложить и о денежной премии Глеба, и о том, на какой бизнес-проект он ее истратил. Сам-то Панов не обмолвился об этом с Новиковым ни словом. Тогда от кого поступила информация? Кому Юлия успела рассказать о собачьем санатории и о его новоявленном соучредителе? Отцу? Нелли Григорьевне? Лидии? Оксане? Никандров с Новиковым почти не разговаривает… Остаются Нелли и горничные.
