Зная ее адрес, Гарин довольно быстро вычислил ее окно. А через пару минут за окном мелькнул силуэт Аксеновой. Гарин усмехнулся. Он мог делать это до бесконечности: Гарину нравилась его машина, нравилась его магнитола, нравились песни, записанные на его флэшке. Донимать Аксенову он мог бы еще неделю.
Но женщине хватило и этого. Отойдя от окна, она вытащила из своей сумочки кошелек. Нашла в отделении для карточек визитку, которую ей вручил Кротов. После чего, поколебавшись, набрала его номер.
— Алло, капитан Кротов? Это… Аксенова. Подруга Аллы. Мы можем встретиться?
Гарин остался внизу, к Аксеновой Кротов поднялся один — логично посчитав, что после такой наглой слежки, которая продолжалась полдня, Аксенова вряд ли захочет созерцать физиономию Гарина у себя дома. Что удивило Кротова, женщина не стала задавать вопросов про Гарина и слежку. Вместо этого она сразу перешла к делу. Кротов уловил от нее легкий запах спиртного. Аксенова выпила для храбрости, понял он.
— Алла была несчастлива в браке, — сказала она. — Очень несчастлива.
— Мы уже догадались.
— Она жила как… как в зоне боевых действий. Хотя на людях они делали вид, что у них все в порядке. Алла не могла жаловаться родителям. Те любили ее, но они боготворили Щербакова. Богатый, успешный… Однажды Алла попыталась на него пожаловаться, но родители посчитали, что это блажь какая-то. Поэтому она никому не могла… ни с кем не могла поделиться. Кроме меня.
— Он ее избивал?
Аксенова подавленно кивнула.
— Несколько раз эта скотина отправлял Аллу в больницу с переломами. Он держал Аллу, как рабыню, понимаете? Она должна была выполнять все его прихоти, спать с ним по первому его щелчку — и никогда не перечить. Одно слово против — и он пускал в ход кулаки. Особенно ей доставалось, когда Щербаков выпивал. А в последнее время он стал приезжать домой пьяным все чаще и чаще…
Сделав паузу, она продолжила:
— Я у них дома не бывала уже три года. Щербаков был против. Он считал, что с такими отбросами и неудачниками, как я — это его слова — ей общаться не стоит. Хотя на самом деле он просто боялся, что Алла будет жаловаться и рассказывать о нем. Поэтому она скрывала от мужа даже сам факт того, что мы с ней вообще общаемся.
— Почему же она не развелась с ним?
Аксенова горько усмехнулась.
— Сразу видно, что вы его не знаете.
— Так расскажите.
— Он не просто угрожал Алле, что оставит ее без всего. Он говорил, что она не сможет найти работу в этом городе, если уйдет. Что она сдохнет в нищете. Что он легко это устроит, потому что весь город у него вот здесь.
Аксенова сжала кулак, демонстрируя, где находится город у Щербакова. Кротов машинально заметил, что рука Аксеновой чуть дрожала.
— Эта скотина просто хотел, чтобы она терпела все его выходки. И молчала. Ему нужно было полное подчинение. Хотя внешне все супер, да? Красивая одежда, дорогая машина, огромная квартира в элитном доме… Но жизнь Аллы не была похожа на сказку. Разве что на байки из склепа. Она жила как в аду. Алла говорила, что Щербаков ей изменяет. Он даже не пытался это скрыть, понимаете? Но Алла не имела права даже заикнуться, что она против. Один намек — и он сразу пускал в ход свои… свои поганые кулаки. Алла тысячу раз звонила мне в слезах и говорила, что не хочет жить.
— А ее травмы?
— О, это отдельная история… В первый раз он отправил ее в больницу с переломом после того, как Алла заикнулась, что хочет развестись. Это было года три-четыре назад, где-то так. Она вызвала полицию прямо туда, в больницу. Но полицейского в приемном покое встретил сам Щербаков. — Аксенова бросила быстрый, опасливый взгляд на Кротова. — Не знаю, о чем они там говорили… Но этот полицейский до Аллы так и не дошел.
Кротов промолчал. Все было понятно.
— Щербаков потом завалил Аллу цветами. Приходил к ней, плакал, просил прощения. Представляете? Он был такой… такой убедительный, что Алла поверила, что все кончено. Но не проходило и месяца — и все начиналось сначала. А ее машина, БМВ? Этот подарочек он сделал после того, как отправил Аллу в больницу во второй раз. Она тогда «заработала» вывих руки и перелом двух ребер.
— И что? У нее два перелома, а она не попыталась снова обратиться в полицию?
— Вы меня не понимаете, — закатила Аксенова глаза. — Слышите, но не слушаете, да? Алла БОЯЛАСЬ. К Щербакову домой знаете кто приходил в гости? Например, председатель городского суда. Как вам такое? Или какой-то полковник из УВД области… Элита, понимаете? И Щербаков на короткой ноге с ними со всеми. И во время каждого скандала он орал, что просто уничтожит ее, если она попытается уйти. И Алла… она верила. Она знала, что это не пустой звук. Алла до смерти его боялась, — помолчав, она тише добавила: — Да что там… Даже я боюсь.
Кротов попытался представить. Но не мог.
Нет, Кротов много раз сталкивался с домашними деспотами, но в основном это были маргиналы. Как правило, пьют или оба, или муж — тот, кто и распускает руки. Жена грозится бросить его, развестись, порвать с ним. Обидчик приползает на коленях, распускает нюни, уверяет, что не может жить без нее… И женщина оттаивает. Пару раз Кротов был свидетелем противоположных историй, когда семейным деспотом была жена. Некоторые из этих историй заканчивались бытовухами. Или деспот увлечется и забьет пассию до смерти. Или наоборот, жертва семейного насилия не выдержит и пырнет ножом мучителя (или мучительницу). Но ни одна из этих историй не вязалась с историей Щербакова. Потому что обычно в таких случаях о проблемах в семье знали очень многие. В первую очередь — соседи.
Соседи, подумал Кротов и, достав блокнот, сделал пометку.
— Три года назад Алла все-таки ушла от него, — продолжала Щербакова. — Точнее, попыталась. Приехала ко мне. Щербаков сразу же прислал каких-то громил. Их было двое. Они дежурили в подъезде, у двери. Внаглую, понимаете?
Двое громил. Кротов напрягся.
— Вы их видели? Помните, как они выглядели?
— Прошло почти три года, говорю же, — Аксенова покачала головой. — А пока они держали нас в осаде, Алле звонил Щербаков. И угрожал. Алла увидела, что я сама чуть не… что я сама жутко испугалась… И тогда она ушла. И вернулась к этой скотине. К этому… маньяку. Он больной, понимаете? На всю голову.
Кротов долго думал перед тем, как сказать.
— Допустим. Но вот смотрите, Настя, какая ситуация. Об этом говорите только вы. Вы единственная. И ваши слова ничем не подкреплены. А у Щербакова, как вы правильно заметили, куча связей. Судьи и полковники из областного УВД.
Аксенова кивнула.
— Это не просто слова.
Она встала и вышла из комнаты. Чтобы скоротать время, Кротов подошел к окну. Во дворе около черной «Тойоты» Гарин любезничал с парочкой смеющихся барышень. Кобель, усмехнулся Кротов. Иногда складывалось ощущение, что где-то внутри Гарина спрятан издающий особые волны передатчик, на которые, как мухи на мед, слетаются все девушки.
