— В большинстве ООО учредителями выступают некто, — Кротов сверился со своими записями, — Парышев Иннокентий Геннадьевич и Смотров Василий Петрович. В первом случае речь идет о 78-летнем старике, который живет в Самородово в покосившейся хибаре и ну никак не похож на владельца нескольких фирм в областном центре.
— В поселок звонили?
— Так точно. Старик сейчас в больнице, он уже одной ногой в могиле. Участковый обещал позвонить, когда тот объявится.
— А второй учредитель?
— Смотров Василий Петрович. Наркоман, дважды судимый. Откинулся, простите, освободился из мест лишения свободы три года назад. Самое интересное, что, судя по документам, одну из фирм он зарегистрировал, пока тянул лямку на зоне. После откидки о нем никто ничего не знает. Просто испарился. Учитывая, что он конченный наркоман с гепатитом и туберкулезом, явно уже крякнул.
— Хм, — отозвался Сам Лично.
— И обратите внимание, он наркоман. Опять речь о наркотиках. Не исключено, что перед тем, как загреметь на зону в последний раз, Смотров отдал свой паспорт в залог какому-нибудь барыге. Одному из людей Татула. А они по его документам сделали его учредителем нескольких фирм.
— Это лирика, давай факты, — буркнул нетерпеливо Хомич.
— Хорошо. Вот факты. Одна из фирм, ООО «Васаби Плюс Маркет». Официально уже банкрот, материалы сейчас в УБЭПе. Перед тем, как прекратить деятельность, со счетов «Васаби» на счета других таких же фиктивных фирм перегналось больше 5 миллионов рублей. И это только одно ООО, — подчеркнул Кротов. — А всего их больше десяти.
— И… о каких деньгах идет речь? — спросил Шевелев.
— Только в тех документах, которые у нас есть, проходит больше 50 миллионов рублей. А это наверняка на все. Основные деньги приходят от ООО «Зебра Клин Сервис». Это ООО перечисляет другим огромные деньги каждый месяц, потом они прокручиваются, перегоняются со счета одного ООО на счет другого — и в итоге отмываются.
— Что это за «Зебра Клин Сервис»?
— По данным налоговой, обычная автомойка, — отозвался Кротов. — Но я никогда в жизни не встречал автомойки, которая имела бы оборот в десяток миллионов рублей в месяц.
— Нехило, — признал Шевелев. А затем, поколебавшись, он задал главный вопрос: — Ну и при чем здесь Щербаков?
— Во-первых, это не чьи-то, это именно его бумаги. Во-вторых, Щербаков — эксперт по финансовым вопросам. В том числе по всем уловкам, чтобы уйти от налогов. Это не секрет, он даже семинары на эту тему проводит. В колонии, где сидит Татул, сообщили, что за 5 месяцев Щербаков приезжал к Татулу три раза. Три, Егор Ильич. Тогда как кассационной жалобы на приговор нет, то есть, формально у него нет повода контактировать с бывшим клиентом. А Дьяченко, компаньон Татула по наркоторговле, частый гость офиса Щербакова. Я сам его видел. Мы считаем, что Щербаков консультирует эту ОПГ, которая занимается сбытом героина. Поэтому наркоконтроль не смог найти даже следа денег. Они отмываются через кучу фирм-однодневок благодаря консультациям Щербакова. И все эти деньги от наркоты — они чистые благодаря нашему адвокату. А он имеет с этого свою долю.
— Налицо сговор, — поддакнул Хомич.
— Алла во время очередного скандала могла не выдержать и пригрозить Щербакову. Например, что она пойдет в следственный комитет. Или полицию. Или ФСБ. Куда угодно. Но если она дала ему понять, что она в курсе его махинаций и хочет использовать это против его… Учитывая, что у Щербакова и наркобарыг общий бизнес, Щербакову ничего не стоило попросить своих компаньонов избавить его от жены. На кону слишком большие деньги.
Визит к Шевелеву не дал практически ничего. Если не считать факта, что теперь шеф УВД был в курсе того, что накопала «проклятая группа». Сам Лично буркнул, чтобы они продолжали работать — и держали его в курсе. Универсальная и одна из самых часто повторяемых фраз начальства во всем мире.
А Гарин отправился на автомойку. Несмотря на название ООО, двухэтажное здание автомойки имело лишь скромную вывеску «Мойка». Мини-предприятие располагалось на северо-западе города, почти на окраине, у гаражных массивов. Автомойка, отделанная синим и белым сайдингом, стояло на пригорке, обращая к улице фасадную сторону с тремя подъемными воротами помывочных боксов.
Очереди здесь не наблюдалось, и Гарин просто загнал свою «Тойоту» в открытые ворота. Крепкий парень в комбинезоне с тряпкой в руке критически осмотрел машину, которую Гарин мыл лишь три дня назад.
— Как моем?
— Полностью, — заверил Гарин. — Кузов, салон, багажник. Багажник особенно.
— Машина чистая вроде…
— Я люблю чистоту, у меня бзик прям, — отозвался Гарин. — Пока моете, я могу где-нибудь посидеть или мне на улицу?
— Комната отдыха для клиентов там.
Парень махнул в конец коридорчика, тянущегося за боксами вглубь здания. Пройдя по нему, Гарин наткнулся на заляпанную прозрачную перегородку, за которой увидел диванчик и телевизор. Но когда он зашел, оказалось, что это комната администратора. Девушка лет 25 сидела за столом и считала деньги.
— Я машину помыть… Могу я тут посидеть?
— Да, конечно, садитесь. Звук добавить?
Девушка кивнула на телевизор. Но Гарин смотрел на нее. Стройная, симпатичная. С татуировкой на плече. Гарин испытывал слабость к татуировкам.
— Не, спасибо.
Плюхнувшись на диван, он засучил рукава. Заметив покрытые узорами предплечья Гарина, девушка украдкой улыбнулась.
— Какую машину моем?
— Мою, — улыбнулся Гарин.
— Марка?
Гарин назвал марку и модель, улыбаясь девушке своей фирменной улыбкой. Записывая данные в потрепанную рабочую тетрадь, администраторша снова скользнула по Гарину взглядом — на этот раз гораздо более заинтересованно.
На такой поворот Гарин даже не рассчитывал.
Есть контакт.
Во второй половине дня Шевелеву позвонили из приемной Прокопова. Секретарша осведомилась, на месте ли начальник УВД, и уведомила, что скоро к нему подъедет Андрей Павлович.
Кто такой Андрей Павлович, объяснять Шевелеву было не нужно. Начальник штаба из городского УВД Андрей Прокопов. А по слухам — один из покровителей Грищенко, благодаря которым тот в своем возрасте уже был первым заместителем Шевелева по линии криминальной полиции. И если Прокопов звонил не лично, а передавал послание через секретаря — дело было дрянь.
Так и оказалось. Напирать Прокопов начал, едва перешагнув порог кабинета Шевелева.
— Ты можешь объяснить, что у вас тут творится? Почему мне звонят и жалуются на твоих людей?
— Смотря кто.
— А ты не знаешь? Щербаков, адвокат! Слышал о таком?
— На нас висит мокруха, убийство его жены.
— И это повод копать под самого Щербакова?
