Надин откинулась на спинку кресла и кивнула. Однако говорить ничего не стала — прослушивающая аппаратура продолжала вести запись.
— Я не собираюсь клеветать на своих друзей с экрана.
— Понимаю.
— Это вредит бизнесу, — безжизненным голосом пояснил Стайнбергер. — Официально я держусь версии об убийце со стороны. Но мне не дает покоя мысль о том, что в ночь убийства Кей-Ти была с одним… с одним из наших.
— Вы кого-то подозреваете… — Надин сделала большие глаза. — Джоэль!
— Я не намерен обсуждать это даже при выключенной камере. Возможно, у меня просто воображение разыгралось. Знаете, если бы Кей-Ти не поднялась на крышу, потакая своей отвратительной привычке, она до сих пор была бы жива.
— Говорят, даже фитосигареты наносят вред здоровью.
— Гораздо хуже, когда в них подмешивают притупляющие чувства наркотики вроде «зонера». — Стайнбергер помахал растопыренными пальцами возле лица. — Вонь от них невообразимая. Простите, я расстроен и очень устал. Не хочу говорить о мертвых плохо, да и вам это ни к чему. Опять же, и бизнесу вредит.
— Джоэль, ведь я тоже была там! — Надин подалась вперед и накрыла его руку своей, продемонстрировав тем самым участие и солидарность. — Я не посторонняя. Если вы знаете, кто… кто убил Кей-Ти, скажите мне. Я не стану предавать это огласке.
— Я так не могу. Дайте мне день или два. — Он перевернул ладонь, похлопал Надин по руке и сжал ее. — Мне нужно разобраться. А теперь давайте закругляться. У меня сегодня был тяжелый день.
— Разумеется. — Она откинулась в кресле и выключила камеру. Пара ничего не значащих вопросов помогли ему расслабиться и снова войти в рабочий ритм.
«Независимо от цели интервью, его будет не стыдно пустить в эфир», — решила Надин.
— Еще раз большое спасибо, что согласились побеседовать со мной. Я понимаю, как глубоко все вы потрясены этим трагическим событием.
— Жизнь и работа идут своим ходом. Я провожу вас.
— Спасибо, не стоит.
— Я и сам ухожу. Как я уже говорил, сегодня был тяжелый день.
Когда Стайнбергер открыл дверь, ему навстречу бросился Джулиан.
— Джоэль!.. Извини, Надин, мне нужно срочно поговорить с Джоэлем.
— Не вопрос, Джулиан. — Она коснулась его щеки. — У тебя такой усталый вид.
— Мы все не в себе. Я не могу работать в таких условиях! С меня хватит! Джоэль…
— Проходи в кабинет. Мы присядем и все обсудим. Доброй ночи, Надин. — Стайнбергер послал ей долгий и печальный взгляд из-за плеча и закрыл дверь.
— И что это было? — пробормотала она. — Какого черта?
Войдя в кабинет, Джулиан принялся беспокойно мерить его шагами.
— Бога ради, Джулиан, сядь! У меня от тебя в глазах рябит.
— Я не могу сидеть! Я не могу работать! Я не могу думать и перестал спать ночью! Джоэль, я один сплошной обнаженный нерв! Ты видел Даллас, слышал, что она сказала? Она собирается кого-то арестовать. Что мне делать? Я должен поговорить с ней и все объяснить…
— И речи быть не может. Возьми себя в руки! Я ведь обещал, что обо всем позабочусь? Это был несчастный случай, и тебе ни к чему отвечать за то, чего ты не совершал. Разве это вернет Кей-Ти?
— Нет, но…
— Ты хочешь угодить за решетку, Джулиан?
— Господи, конечно нет…
— И закончить свою карьеру, потерять все, что у тебя есть? Чего ради?
— Я не знаю! — Джулиан вцепился себе в волосы, мечась по кабинету. — Я уже ничего не понимаю! Мысли в голове крутятся, а выхода я не вижу.
— Джулиан, ты был пьян, поэтому мало что помнишь. Мальчик мой милый, — так ласково проговорил Джоэль, что актер остановился и тяжело вздохнул, — послушай меня. Твоей вины в этом нет. Ты доверился мне и обещал сделать так, как я скажу.
— Ну да. Я тебе верю. Не знаю, что бы со мной было без тебя!
— Тогда возвращайся в отель, налей себе бокал или даже два того чудного вина, что я принес вчера.
— Ты велел мне его не пить.
— Это было вчера. — Джоэль похлопал его по спине. — Завтра у тебя съемок нет. Отдохни как следует. Выпей бокал вина, понежься в джакузи. Я понимаю, у тебя сильный стресс. Выкинь из головы все проблемы, хотя бы ненадолго.
— Джоэль, все так запуталось…
— Знаю. Последуй моему совету: вино и джакузи.
— Вино и джакузи. — Джулиан вздохнул, потом кивнул в ответ на пристальный взгляд Стайнбергера. — Хорошо, так и сделаю. Вино и джакузи.
— Вот увидишь, сразу полегчает. А завтра все будет хорошо. Все снова наладится.
— Вряд ли все когда-нибудь наладится. — В глазах Джулиана плескались горе, вина и печаль. — Джоэль, я никогда в жизни и пальцем никого не тронул. Я никогда…
— Она сама себя наказала, — ровным голосом произнес Стайнбергер. — Запомни это. Знаешь что? Я подвезу тебя. Меня ждет водитель, и я подброшу тебя до гостиницы.
— Ладно. А может, зайдешь ненадолго? Терпеть не могу одиночества!
— Мы же договорились, Джулиан! Сегодня ты последуешь рецепту доктора Джоэля, верно? А завтра мы пообедаем вместе и все обсудим. Если ты не придешь в себя, обсудим другие варианты.
— Точно, обсудим варианты. Спасибо, Джоэль.
— Для того и нужны друзья!
Ева стояла в хозяйской спальне резиденции Стайнбергера и слушала краткое изложение интервью Надин в исполнении Фини, а Рорк тем временем обыскивал шкафы с одеждой.
Вместе с группой экспертов они уже провели обыск в гостиной, в столовой, в кабинете, на кухне и даже на террасе. Ева надеялась найти хоть что-то на втором этаже, но пока результатом был круглый ноль.
— Ясно, держи меня в курсе, — попросила она и убрала рацию обратно в карман.
— Он сказал Надин, что едет домой — долгий день, усталость накопилась и все такое. А сам позвонил другу-продюсеру и уговорил его пойти куда-нибудь выпить и поужинать.
— Значит, еще полно времени, прежде чем он явится и даст волю гневу.
— Ну да. Возможно, у него возникла острая потребность в общении. Или в алиби. Если верить Фини, Надин заставила его попотеть. Связала воедино смерть его бывшей жены, беременной любовницы и туда же приплела компаньона, приятеля по колледжу и прадедушку первой жены.
Рорк взглянул на нее.
— Ты с удовольствием посмотрела бы на это, но глаза у тебя заблестели по другой причине.
— Он попросил Надин выключить камеру. Весь такой взволнованный был. Надин умница: камеру выключила, а обещать ничего не стала. Адвокаты взвоют, когда узнают о прослушке, но у нас есть ордер. В общем, Стайнбергер пытался разыграть ее — сделал вид, что ему известно нечто и это его изрядно беспокоит, однако сказать конкретнее не вправе. Не будет бросать камни в друзей и все такое.
