– И установить личность бомжа нам удастся без особого труда. Потому что он местный, не исключено, что из этого самого микрорайона. Не потащит же убийца его сюда из Москвы или из Видного.
– Точно, – согласился Гуров. – Пошли. Нам предстоит бессонная и очень утомительная ночь. Будем сидеть, ждать и методично анализировать информацию.
– Будем работать пауками, – поддакнул Крячко. – Неплохо было бы еще понять, кто именно нам нужен, вокруг кого плести паутину.
Глава 10
Сотрудники местного УВД хотели открыть сыщикам кабинет старшего оперуполномоченного уголовного розыска, но Гуров настоял, чтобы их поместили вместе с тем оперативником, который сегодня дежурил по управлению. Тот буквально через полчаса уехал с дежурной машиной на происшествие. Крячко по настоянию Гурова завалился на старый диван и задремал. Смысла бодрствовать двоим Лев Иванович не видел. Мало ли какая возникнет ситуация, а они оба будут как сонные мухи.
Гуров ходил по кабинету из угла в угол с мыслью о том, что у него какой-то разлад внутри. Обычно он мог хорошо, плодотворно думать, когда удобно располагался на своем диване в кабинете. Или уж, на худой конец, в каком-то кресле. Он покосился на мирно посапывающего Крячко и усмехнулся.
«Стасу всегда и везде хорошо, а я вот сидеть не могу. Меняюсь с возрастом, или нервы уже шалят. Хорошо, что Маша предложила в санаторий вместе поехать. Может, и правда?.. Массажики, сероводородные ванны, морской целебный воздух».
Зазвонил внутренний телефон. Лев Иванович подошел к столу, на котором стоял аппарат, и поднял трубку.
– Полковника Гурова, пожалуйста, – послышался голос дежурного.
– Я слушаю. – Лев Иванович крепче стиснул трубку.
– Вам звонит капитан Сергушенко. Я могу все вызовы переводить на вас без предупреждения?
– Да, можете. Соедините с Сергушенко.
Что-то сначала потрескивало, вяло прозвучал один длинный гудок, в трубке воцарилась тишина, потом из нее прорезался голос капитана:
– Лев Иванович, личность убитого, кажется, установили. Он из местных бомжей, у них лежка тут за рынком. Пропал как-то внезапно. Говорят, раньше за ним такого не водилось. А один мужик рассказал, что видел его на улице вместе с каким-то высоким человеком. Это было с двенадцати ночи до часа. Описать не может, пьяный был, но что высокий, это он помнит точно.
– Хорошо, понял. Есть кто-нибудь, кто мог бы уверенно опознать обезглавленное тело?
– Выясняем, – вяло ответил Сергушенко. – Голова и руки еще не нашлись?
– А с чего ты взял, что они могут найтись? Тоже решил, что преступник специально подбрасывает их?
– Да вы сами говорили, – виновато ответил капитан. – Я и подумал, что, может, уже…
Примерно минут сорок никто сыщиков не тревожил. Гуров ждал, но теперь по кабинету не ходил. Помощник дежурного по его просьбе сбегал в соседний круглосуточный магазинчик, принес хлеба и мясной нарезки.
Лев Иванович смотрел на закипающий чайник и ждал звонков. Теперь все зависело только от того, как пойдет розыск. Никого торопить не нужно, все знают свои задачи, поняли, как их решать. Сейчас надо ждать результатов и анализировать их.
Звонок раздался вместе с щелчком реле, отключающим закипевший чайник. Гуров взял трубку.
– Товарищ полковник! – послышался голос патологоанатома. – У меня для вас небольшое уточнение. С уверенностью процентов на восемьдесят я могу утверждать, каким именно инструментом отделялись голова, а главное, кисти рук у всех трех трупов. Это армейский нож «Катран».
– Да? И что в нем такого особенного? Как вы определили это, вплоть до марки ножа?
– Видите ли, Лев Иванович, это ведь часть моей профессии – определить, каким инструментом или оружием нанесено то или иное повреждение, ранение. Мне удалось примерно вычислить размеры орудия, которым отделялись головы и кисти рук Литвиненко и Россихина. Последний труп подтвердил мои подозрения. Все три расчленения проводились одним и тем же орудием. Мне удалось рассчитать его размеры, твердость стали, соответственно, и тип. Под эти характеристики попадает только один фирменный нож, используемый в наших вооруженных силах, – это «Катран-1».
– Любопытно! Вы уверены в своих выводах? Именно армейский?
– Если вы подразумеваете, что убийца – действующий или бывший военнослужащий, то на этот вопрос я вам ответить не смогу. «Катраны» с удовольствием забирали с собой на гражданку все, кто только мог это сделать, отписываясь рапортами об утере холодного оружия в боевой обстановке. Их дарили друг другу генералы и старшие офицеры. Так что попасть в руки убийцы нож мог откуда угодно.
– Да, это понятно. – Гуров покачал головой. – Пожалуйста, просветите меня насчет свойств этого ножа. Почему именно он, чем этот клинок удобнее других, какие особенности помогли вам опознать оружие?
– «Катраны» так и остались оружием экспериментальным, таких ножей произведено не так уж и много. Через мои руки прошли четыре модификации, которые я и изучил. Это «Катран-1», «Катран-1С», «Катран-2» и «Катран-45».
– И что, между ними большие отличия? Принципиальные?
– Как вам сказать. Местами существенные, позволяющие точно отличить одну от другой. Не знаю уж, даст ли вам это что-нибудь. «Катран-1» создавался как нож боевых пловцов, а остальные – как сухопутные или ножи выживания. Как я определил это оружие?.. Во-первых, все модели в корневой части основного лезвия имеют так называемую серейторную заточку. Она нужна для перерезывания веревок, канатов, даже парашютных строп. Есть на лезвии и специальный крюк для резки сетей. Хотите вы или нет, но иногда во время работы нож у вас обязательно сорвется и оставит хоть разок характерные рваные повреждения на тканях.
– Тем более что человек давно не пользовался им и отвык, – добавил Гуров.
– Это вы сказали, а не я, – заметил медик. – Но в принципе именно к этому я и клонил. Так вот. «Катран-1» имеет полуторную заточку. С одной стороны на всю длину лезвия, с обратной – до половины. Остальная часть клинка волнообразной формы. Это пила для резки дерева, кости. Понимаете?
– Кажется, да. А остальные модификации?
– Они имеют отличия в ножнах, обработке рукоятки, металле лезвия, заточке. Я долго не мог выбрать между «Катраном-1» и «Катраном-45». Последняя модель изготавливалась по заказу разведывательного полка ВДВ. У него на обухе имелась прямая пила. Я долго сверял следы и теперь уверен, что это все-таки «Катран-1».
– Понятно. Значит, нож мог попасть к убийце откуда угодно. Но этот человек прекрасно осведомлен о его свойствах, а значит, он бывший военный.
– Я бы все-таки уточнил, что не просто бывший военный, а имевший отношение к определенным службам и подразделениям. Прежде всего «Катран» попал в спецназ МЧС. Только потом он стал поступать в подразделения специального назначения МВД и ФСБ. Вы, Лев Иванович, сами понимаете, что речь идет о тех подразделениях, которые участвовали в боевых действиях в горячих точках.
