– И кто это? – Спросил Разин.
– Старший. – Уверенно сказал Саврасов.
Макс отвёл глаз: – Я сам упал.
Капитан ухмыльнулся.
– И сколько раз падал?
– Не помню.
Саврасов встал, сложив руки за спиной, прошелся взад-вперёд по палате.
– Не помнишь, значит?
Макс промолчал.
Капитан остановился и зло посмотрел на него:
– Выходит, зря я подсуетился. Тебе, видимо, больше у параши нравится. Ну что, воля твоя. Каждый сам себе жизнь выбирает. Смотри, срок длинный, может всякое случиться.
Саврасов ушёл. Макс задумался. Положение было не завидное. Пока он находился в санчасти в относительной безопасности. А что дальше? На душе стало очень погано. Отогнал дурные мысли. «Пока живой, а потом посмотрим».
Потом приходил старший лейтенант – дознаватель и вновь «колол» на старшего. Макс монотонно отвечал, что упал сам.
Лечили ровно две недели. Левый глаз удалось сохранить – он выглядел как обычно, но почти не видел. Гематомы рассосались, ссадины затянулись розовой кожицей.
* * *.
Макс зашёл в барак и проковылял к своей койке. Лёг поверх одеяла, закрыл глаза.
– Фил зовёт, – рядом стоял дневальный.
Макс уже разобрался в тюремной иерархии и знал, что в ней Фил стоит на верхних ступенях.
Разин, кряхтя, медленно поднялся и побрёл в каптёрку старшины. Филарет сидел за письменным столом и маленькими глотками прихлебывал крепкий чай из алюминиевой кружки. Старшина находился рядом и заполнял карандашом какую-то ведомость. Макс остановился напротив. Не отрываясь от писанины, авторитет кивнул на табуретку. Разин сел.
Фил окинул его изучающим взглядом и поинтересовался:
– Как здоровье?
– Вроде жив.
– Пока…,-вставил старшина.
Филарет повернул голову к старшине:
– Заглохни! – И продолжил говорить, четко произнося каждое слово:
– На работу он не выходит – будет при мне.
– Понял, – не отрываясь от бумаг, отозвался тот.
– Что вдруг? – Поинтересовался Макс, – он всё еще продолжал опасаться.
– Малява на тебя пришла. От Захара. Ступай пока. Нужен будешь, позову.
Произошедшее стало полной неожиданностью для Макса: «Вот уж неизвестно, где найдёшь, а где потеряешь».
* * *
С каждым днём здоровье шло на поправку. Макс так и остался при Филе. Выполнял его поручения и следил за порядком. Регулярно «качался» в тюремном спортзале. Если возникала необходимость вправить кому мозги, Макс по первому зову Фила впрягался в разборку и добросовестно ломал челюсти и носы провинившимся зекам. За последствия не опасался. Кто из избитых отважится пожаловаться администрации?
Единственно кто представлял реальную угрозу, это капитан Саврасов. Макс его одновременно ненавидел, боялся и уважал. Он видел, как контрят «цириков». Вначале разыгрывая напускное уважение и послушание, заставляют служивого поверить в свою крутость и власть. Затем слёзно упрашивают его о маленькой, совсем незначительной услуге – пронести с воли мелочёвку, вроде записки, алкоголя и тому подобные, запрещённые в обороте на зоне предметы. Разумеется, всякая услуга щедро оплачивалась. Деньги на зоне водились и ещё какие. Принимая во внимание очень невысокие оклады «службы», это играло решающую роль. С виду дармовой, лёгкий заработок бередил им душу. Если согласился на сделку и получил за это деньги – подписал себе приговор. С крючка уже не слезть. Отношение зэков в корне менялось. Теперь обращались, как к шестёрке. Отказать невозможно. Появился реальный страх быть изобличённым руководством и наказанным – спалить братва могла в один момент, а в особом случае – элементарно «прибить», даже за пределами зоны. Связь с волей была налажена на высоком уровне.
Другой тип сотрудников и вольных служащих – барыги. Эти сознательно волокли в колонию всё, на чём можно нажиться. Цены заламывали десятикратные. Отличались от первых наглостью и считали, что незаменимы. Кто же его заложит? А как потом жить?
Саврасов был достаточно осведомлён о разборках, внутренней жизни в колонии и в отряде. Неоднократно обращался к руководству с конкретными предложениями. Доказывал, что зоне уже наступил бардак. Если не принять срочные меры, то администрация не сможет в дальнейшем влиять на процесс разложения. Предлагал срочно уволить отдельных сотрудников, очистить учреждение от лидеров – развести их по разным зонам. Много ещё чего предлагал…
Вскоре в оперативную часть поступили сведения о появлении в обороте наркоты. Саврасов напряг по данной теме своего сведущего человека. Тот недолго, для приличия, поломался, а потом выдал такое, что «железный» Саврасов на некоторое время опешил.
Информация была неожиданной и очень серьёзной. Поэтому он решил не спешить с докладом руководству, пока не разберётся сам. Он не мог исключить утечки информации.
Всё досконально обдумал, взвесил и решил действовать через голову непосредственного начальства. Связался с одним из руководителей оперативного отдела Управления – Суховым, которому полностью доверял. Совместными усилиями, действуя в строгой тайне, подготовили и провели хитроумную комбинацию. Нарыв был вскрыт! Пачки с расфасованным по дозам гашишем, множество коробок с ампулами наркотических препаратов, крупная сумма денег были запаяны в полиэтилен и спрятаны в бочках с лаком, доставленных в колонию на служебном грузовике. Начались задержания и аресты, повальные обыски внутри зоны. Среди соучастников были выявлены и действующие сотрудники-оборотни. Шуму наделали много!
Отличившихся сотрудников поощрили. В учреждении, где работал Николай, провели тщательную служебную проверку, по результатам которой прежний начальник колонии был отправлен в отставку, благо выслуга позволяла. Заместитель по режиму уволен. Многие понесли дисциплинарные наказания, в том числе под «каток» угодили и абсолютно непричастные.
Начальником учреждения был назначен майор Сухов. Вскоре, пришел приказ о повышении Николая в должности. Этим же приказом ему присвоили звание «майор».
* * *
Произошедшие репрессии администрации никоим образом не коснулись положения Фила, хотя Макс был уверен, что он имел непосредственное отношение к товару, был в доле и лично рулил процессом. Сейчас Фил стал полноправным лидером. Макса перевел в ближайшее окружение. Он же двинул его заведовать вещевой кладовой. Макс прямо в помещение кладовой отгородил себе угол, где обустроил спальное место. Вроде как и жить можно. Время полетело быстрее. К тому же Ирина на воле подсуетилась и наняла дорогого адвоката. Макс не знал, как всё удалось, кто, кому и сколько заплатил, но он освобождался по УДО, отбыв в колонии на полтора года меньше положенного срока. С нетерпением считая каждый день, он жаждал свободы! Эти ожидания не давали покоя ни днем, ни ночью. В радужном свете он представлял, как заживет на воле: вместе с Ириной откроют кооператив – благо наступили другие времена – перестройка. Он обеспечит Ирине спокойную работу. Наехать никто не посмеет – сразу рога обломает. Как только потекут деньги – купит себе хорошую «тачку» и толстую золотую цепь. Все узнают, кто такой Макс Разин! – Под эти сладкие мысли он крепко засыпал на тюремной «шконке».
