– Вернитесь, – за спиной раздался голос Захара.
Он понял, что выставив оперов, ведет себя недальновидно. Наконец до него дошло, что своим приходом менты преследуют другую цель. При наличии доказательств Захара бы просто грубо повязали, а не вели беседу, хотя все сказанное было в тему. Что же они хотят?
Борисов понял, что своей цели они достигли, Захар деморализован и заинтригован. Теперь пришло время говорить о главном, и Птицын мог развернуться в блефе и красноречии на всю катушку.
Опера, как бы нехотя возвратились и уселись на прежние места.
Захар поставил на стол бутылку виски и толстые стаканы.
– Давайте выпьем.
– Давай, – кивнул Воробей.
Пригубив ароматный «Бурбон», Птицын поставил стакан.
– Теперь слушай и не перебивай. Если я буду не прав, остановишь! Поехали!
Птицын встал и заложил руки в карманы пиджака.
– Ты правильно все понял, Захар. Разина мы задержали. Он убил Монгола, чтобы завладеть картиной и замести следы. Нетрудно спрогнозировать его последующие действия. Все, кто и когда – либо пересекались с Максом – умирали. Не любит он оставлять свидетелей. Следующим должен был стать ты. Если бы мы его вовремя не задержали, то завалил бы он тебя прямо в офисе. Не сомневайся – к трупам он привык. Да ты в курсе: сначала сотрудник колонии, затем Паршин, который Слон, профессор с домработницей и Монгол. Так что с тебя, Захар, за это причитается!
Как мы вышли на Разина, по понятным причинам не скажу. Знаю точно, что ты знал об убийстве оперативника из колонии, убийстве Слона. Ты навел Разина на квартиру коллекционера. Я не прав? – переспросил Птицын, глядя на Захара. Захар промолчал.
– Значит все верно. Но, продолжу. Ты прав в том, что твою причастность надо еще доказать. Видимо доказать ее будет нелегко. Чтобы тебя упаковать, показаний Макса для суда будет недостаточно. Тем более у тебя грамотные адвокаты и крутые связи. Так что на данном этапе можешь жить спокойно. Теперь проследим, как рядом с тобой появился Макс. Ты его знаешь по следственному изолятору. Тогда он был наивным юношей, но на зоне, под присмотром Филарета, заматерел. Прибыл он до тебя неспроста, а с определенной целью – убить Саврасова. Это, кстати, несчастный честный мент, который встал на пути Филарета, заказ которого должен был выполнить Макс. Кто-то, может ты, но я этого не утверждаю, сообщил адрес Саврасова, и Макс вместе со Слоном напали на него. После убийства Разин расправился с Паршиным и перевел на него стрелки, выставив преступником.
А теперь о главном. Почему Филарет заказал Саврасова? Да потому что он представлял для Филарета личную опасность. Что же это была за опасность? Вернемся немного назад. Тебе известно, как в один день накрылся канал связи с зоной Филарета. Тогда развалили систему, создаваемую годами. Почему? Откуда оперативники получили точную информацию? Ты, кстати, не знаешь, откуда? – обратился Воробей к Захару. – Вот молчишь, не знаешь, а Саврасов знал, и я теперь знаю, кто продал вас всех с потрохами, спасая свою шкуру. Сказать? Не поверишь ведь, Захар? Открыть правду – матку? А то держу тебя в напряге. Все, говорю – ФИЛАРЕТ. Как зеки говорят – ссучился он, и Саврасов его вербанул на свою голову.
– Не верю! Не может этого быть, – прохрипел Захар, – на понт берешь, мент. Я с Филом на одних нарах кантовался, как себе верю. Он авторитет, не мог ссучиться, не верю. Докажи сначала, а потом прогоняй! Знаю ваши ментовские штучки!
Захар не на шутку разошелся, и Борисов уже приготовился к непредвиденному развитию ситуации.
Воробей опять порылся в конверте:
– Доказать – да просто! Ты Филарета почерк знаешь?
– Знаю, что там у тебя? – протянул руку Захар.
Воробей разгладил на столе небольшой листок бумаги:
– Это донесение информатора, правда, только копия, но прочитать можно. Подлинник в надежном месте. Вдруг еще кому показать придется, если ты не поверишь? Тогда защищать его на правилове будешь.
Захар схватил бумагу. Его глаза долго бегали по строчкам, потом он отложил лист:
– Его почерк, сука! – угрожающе проговорил он.
– А я о чем говорю, – сказал Воробей. – Разве такому подонку место среди вас?
– Ты о нас не беспокойся, сами разберемся. Отдай мне это.
– Зачем? Тебе и так на слово поверят. Ты в авторитете.
– Что я скажу? Что менты мне по старой дружбе рассказали? Ведь это приговор тваре, и нужны доказательства!
Воробей посмотрел на Георгия:
– Ну что, поможем ворам? – Он протянул бумагу Захару. – Забирай, пока я добрый. Как достал, придумаешь.
Опера встали и не прощаясь вышли. Дело было сделано. Коля Саврасов отомщен.
Глава 15
Выйдя из гостиницы, опера присели на скамейку в сквере. Борисов набрал полную грудь прохладного воздуха.
– Хорошо как!
Птицын не ответил, так как манипулировал с портативным магнитофоном: перекрутил кассету назад и прослушал запись. Остановив пленку в нужном месте, остальную информацию стер.
– Теперь и Филарета в тюрьме посетить можно.
– Ты что там с магнитофоном нахимичил? – спросил Борисов.
– Удалил ненужные для дела фрагменты. Зачем Филарету знать, что записка у Захара?
Из ближайшего магазина Птицын позвонил по телефону Сухову и сообщил, чтобы дожидался их приезда.
Через час на автомашине Воробья оперативники подъехали к воротам колонии и припарковались на специально оборудованной стоянке.
Андрей встретил их на КПП. Вместе прошли в изолятор, где содержался Булыгин, расположились в комнате для допросов.
Вскоре привели Филарета. От его прежнего тюремного лоска мало что осталось. Лицо заросло жесткой седой щетиной. Одежда была помята. Шаркая ботинками без шнурков по бетонному полу, он зашел в помещение и сел на закрепленный в полу табурет. Обвел злым взглядом сотрудников:
– Что еще от меня надо?
Сухов встал напротив него и некоторое время молча разглядывал.
– Что уставился? – с вызовом спросил Булыгин. – Беспредел творишь, начальник!
– Ты тут не выступай! – прервал его Сухов. – Я тебе пообещал, что еще встретимся, если за нос водить вздумаешь.
Филарет с презрением отвернулся.
Сухов мигнул Воробью и тот щелкнул кнопкой магнитофона.
По мере того, как перекручивалась пленка, Филарет менялся в лице. В конце записи его начало трясти и, наконец, прорвало:
– Суки, легавые, вы что творите!!! – Он обхватил голову руками и закачался из стороны в сторону.
– Прекрати истерику и слушай меня! – громким голосом приказал Сухов.
Булыгин отрешенно опустил голову.
