Несмотря на полярность их личностей, в действительности они имели немало общего. Оба они управляли большими империями, во многом одинаково смотрели на мировые проблемы, грезили идеей мирового господства, и каждый из них был по-своему одинок. Добравшись до самой вершины, они и думать должны были одинаково.
Сталин собирал о Гитлере малейшие сведения. Его интересовало, какой он был в быту, а когда однажды услышал, что Гитлер любит пить вечерний чай в обществе адъютантов и секретарш, то лишь усмехнулся, заметив: «Он так и остался низшим чином!»
Осенью 1944 года линию фронта перешел немецкий майор Кюн, связанный с участниками заговора против Гитлера, и Сталин пожелал иметь протокол допроса. Внимательно его прочитав, он даже сделал на нем какие-то пометки. Всеволоду Николаевичу Меркулову порой казалось, что в России не было человека, который знал бы о Гитлере больше, чем Сталин.
– Значит, вы твердо уверены, что Гитлер покончил жизнь самоубийством? – переспросил Сталин тихим голосом, как если бы ожидал услышать иной ответ.
– Да, Иосиф Виссарионович, – уверенно отвечал Меркулов. – Гитлер застрелился.
– Как это произошло? – В голосе Верховного послышалась досада (а может быть, все-таки печаль?).
– О самоубийстве Гитлер заблаговременно сообщил своему окружению.
– Его не пытались переубедить?
– Пытались, товарищ Сталин, но Гитлер не согласился. Ему предлагали прорваться из окружения, но он не хотел об этом и слышать.
– Я его понимаю, – неожиданно широко улыбнулся Иосиф Виссарионович. – Примерно такая же ситуация у меня было осенью сорок первого. Я тоже не пожелал уезжать из Москвы, когда немцы были всего лишь в нескольких километрах от города. Так что там было дальше?
– Гитлер застрелился тридцатого апреля в своем личном кабинете. Ева Браун приняла цианистый калий. Первым к ним вошел Борман и личный адъютант Гитлера Линге. Еву Браун и Гитлера завернули в одеяла, отнесли в парк рейхсканцелярии, вылили на трупы бензин и подожгли.
– Как вы думаете, от них что-нибудь осталось? – с надеждой в голосе спросил Сталин, как если бы рассчитывал увидеть Гитлера живым.
– Надежды мало, товарищ Сталин, но мы будем искать.
– Уж попытайтесь. Не верится, что Гитлер мог обмануть меня таким образом. Найти место, где лежат его останки, и провести самое тщательное расследование.
– Слушаюсь, товарищ Сталин! – бодро отвечал Меркулов.
– Еще меня интересует, как продвигается операция «Копье Лонгина».
– Весьма успешно, товарищ Сталин, – столь же охотно отозвался Всеволод Николаевич. – Она вошла в завершающую фазу. Американцы приняли фальшивое копье за настоящее и всерьез рассчитывают оставить его в Белом доме.
– Вот и хорошо. Со своей стороны я тоже попытаюсь ускорить завершение этой операции, – хитро улыбнулся Иосиф Виссарионович. – Сегодня же напишу Эйзенхауэру о том, что Советский Союз будет крайне озабочен, если реликвия останется в руках Соединенных Штатов. Думаю, что они сумеют сделать из этого правильные выводы. А почему вы не покажете мне это копье? Вы мне докладывали, что его захватили наши разведчики.
Меркулов похолодел.
– Так оно и было, товарищ Сталин, Копье судьбы находилось у нас… За ним был отправлен специальный самолет…
– Что же вы замолчали? Продолжайте.
– В Москву копье должен был привести начальник разведки Алексеев, но где-то на границе с Польшей самолет потерпел аварию. На место падения самолета мы выслали специальную группу, обнаружили обгорелые останки людей… Само же копье погибло во время взрыва.
Сталин сокрушенно покачал головой:
– Жаль. Мне много приходилось о нем слышать. Но вы абсолютно точно уверены, что оно пропало?
– Оно действительно уничтожено, товарищ Сталин. – Меркулов уже всецело овладел собой. – От ящика, в котором перевозили копье, мы нашли всего лишь металлические скобки, а само копье просто расплавилось.
– Может, оно и к лучшему, – задумчиво протянул Сталин. – Подготовьте списки всех, кто отличился в этой операции.
– Слушаюсь, товарищ Сталин, – с облегчением произнес Меркулов, осознав, что гроза прошла совсем рядом.
Глава 32
ПЕРЕДАЧА КОПЬЯ СУДЬБЫ
1946 год, март
– Вы уверены, что копия неотличима от оригинала? – сурово спросил генерал Паттон, вдавливая в пол Уолтера Хорна тяжелым взглядом.
– Вы можете сами в этом убедиться, сэр, – не смутившись, отвечал капитан. Повернувшись к сопровождавшему ему высокому пехотинцу, сказал: – Джон, покажите генералу Паттону копья.
– Слушаюсь, сэр, – с готовностью отозвался пехотинец, открывая узкий и длинный чемодан.
На красном бархате, завернутые в мягкую ткань, лежали два копья, совершенно не отличимые друг от друга.
– Разверни, – распорядился капитан.
Пехотинец откинул лоскуты.
– Сэр, вы можете сказать, какое из них настоящее? – с улыбкой обратился капитан к генералу Паттону.
– Хм… Неожиданный вопрос. Они так схожи… Пожалуй, что и не смогу.
– Наконечники совершенно одинаковы, сэр, не только внешне, но даже по весу.
– А сам ты не перепутаешь копья? – с сомнением поинтересовался генерал, разглядывая наконечники.
Улыбка у капитана сделалась шире.
– Я тоже их могу перепутать, сэр, но для того, чтобы этого не случилось, на настоящее я повязал вот эту красную ленточку.
– А ты, однако, хитрец, – согласился генерал, – вот только как быть, если кому-то вздумается поменять ленточку. – Добродушное выражение сменила растерянность. – Вот то-то и оно, – буркнул генерал Паттон. – Лучше разложи их по разным чемоданам.
– Слушаюсь, сэр.
Посмотрев на часы, генерал Паттон продолжал:
– Через полчаса грузовики с имперскими сокровищами поедут в аэропорт. Австрийская сторона нас уже ждет. Сейчас в Вене царит настоящий праздник по поводу возвращения имперских реликвий. Копье судьбы будет встречать сам бургомистр.
Еще через полчаса оцепление на Оберон-Шмидгассе было снято. Грузовики, нагруженные имперскими сокровищами, стояли около входа в подземелье и дожидались распоряжение Паттона. Генеральский джип стоял немного в стороне от остальных, – на мягком заднем сиденье под присмотром адъютанта в длинном узком чемодане лежало Копье судьбы. Сам генерал, пребывая в благодушном настроении, оперевшись спиной о капот, докуривал сигарету. Его лицо невольно осветилось радостью, когда он подумал о том, как будет докладывать президенту Эйзенхауэру о завершении операции. Хотелось бы в следующий раз увидеть Копье судьбы в Овальном кабинете. Жаль, что Франклин Рузвельт не дожил до этого часа, он сделал очень многое, чтобы раритет попал в Америку.
