«Гримторп, похоже, скучный тип», — подумал Левин, и по какой-то причине ему вспомнилось одно лето почти пятьдесят лет назад, когда он получил свой первый настоящий велосипед «Крессент Вэлиант». Огненно-рыжий. Наверняка такого же цвета, какой фигурировал в комиксах о принце Вэлианте. Он попросил отца, и тот рассказал ему об этом благородном рыцаре.
Принц Вэлиант жил очень давно. В те времена, когда не было никаких велосипедов. Взамен у него имелся конь. Сильный рыжий жеребец, казавшийся столь же упрямым и непослушным, как и первый велосипед Левина. И звали его Арвак, как рассказал отец Яна, и так его окрестили в честь другой лошади, но имени Арвак, которая, согласно исландской мифологии, таскала солнце по небосводу и которой, наверное, хватало работы в то лето почти пятьдесят лет назад, когда Ян Левин научился ездить на велосипеде.
Обо всем этом и еще о многом другом можно было прочитать в комиксах о принце Вэлианте в еженедельнике «Аллерс». И в поисках старых номеров Ян Левин и его отец провели целый вечер, перерыв массу ящиков и картонных коробок, стоявших на чердаке в пристройке их летнего домика. Им удалось найти по меньшей мере сотню газет с рассказами о благородном рыцаре, и, перед тем как заснуть, они с отцом обычно читали один или два выпуска об увлекательной жизни героя.
«Хотя это выглядит несколько странно», — думал тогда Ян. Его велосипед «Крессент Вэлиант» назван в честь любимого героя. Во всяком случае, так говорил отец. Но у принца был рыжий жеребец по кличке Арвак, поскольку в то время не существовало велосипедов. И как тогда, собственно, получилось, что его огненно-рыжего двухколесного друга окрестили не «Арвак Вэлиант», а «Крессент Вэлиант»? И кто такой был Крессент?
— Его, наверное, так звали по имени, — размышлял Ян Левин. — А вместе получалось принц Крессент Вэлиант.
И утром он собирался спросить об этом отца, который знал массу самых разных вещей, но потом заснул и, если память не изменяла ему почти пятьдесят лет спустя, так и не задал свой вопрос. Зато немало поразмыслил над этим, поскольку все было для него не так просто, пусть он и имел представление о мифологии уже в семь лет.
36
В то самое утро, когда на страницах «Смоландспостен» разгорелись дебаты на тему культуры, группа ППП прислала по электронной почте свой анализ смерти Линды Валлин, а в качестве приложения к нему — психологический портрет преступника.
Кроме того, их шеф комиссар Пер Йёнссон сообщил, что вместе с одним из своих сотрудников прибудет в Векшё сразу после обеда, поскольку во второй половине дня они собирались обсудить сделанные ими открытия с членами разыскной группы.
Бекстрём провел утро за чтением их двадцатистраничного отчета и, чередуя это занятие с вздохами и стонами, только к обеду осилил его окончательно.
«Хотя относительно самого преступления они, похоже, пришли к тому, что вполне по силам просчитать любому грамотному полицейскому», — мысленно заключил он.
А именно что преступник проник в квартиру, не прибегая к насилию, и был знаком с жертвой ранее, что их общение началось относительно мирным образом, особенно памятуя о том, как развивались события далее. Что сначала преступник и жертва имели секс на диване в гостиной, но в любом случае (будь то по обоюдному согласию или по принуждению) ограничились его мануальной составляющей. Потом они переместились в спальню, где действия как насильственного, так и сексуального характера достигли апогея, и преступник задушил жертву во время или по окончании анального акта. Что затем он пошел в ванную комнату, довел себя до семяизвержения искусственным путем, принял душ и покинул место преступления через окно в спальне.
Но после этого пошли обычные оговорки, которые никогда не приносили пользы никакому уважающему себя охотнику за убийцами, а могли лишь стать для него причиной головной боли и ночных кошмаров.
То есть нельзя было исключать, что Линда забыла закрыть дверь, а преступник тайком пробрался в квартиру или обманом заставил впустить его. Что он уже с самого начала с помощью прижатого к ее горлу ножа (например, того, которым он обзавелся на месте преступления) заставил девушку снять с себя драгоценности, часы и одежду и под угрозой смерти принуждал ее к различным действиям сексуального характера. Всю дорогу от дивана в гостиной и до кровати в спальне, где он ее задушил. Что преступник в худшем случае мог быть абсолютно незнакомым жертве человеком, с кем она никогда не встречалась ранее.
При мысли о личности жертв и с учетом присланного психологического портрета преступника последнее допущение выглядело достаточно реалистичным. По мнению специалистов из группы ППП, речь шла о мужчине возрастом от двадцати до тридцати лет. Проживавшем недалеко от места преступления (если не сейчас, то когда-то) или связанным с ним каким-то иным образом. Он, вероятно, коротал свои дни в полном одиночестве среди своих проблем, и окружающие считали его человеком странным. Ему тяжело давалось общение с прочими людьми или даже долговременные контакты с отдельными индивидуумами, он сидел без работы или перебивался случайными заработками, делая что-то по мелочи.
И вдобавок страдал серьезным психическим заболеванием. Для него было характерно иррациональное и хаотическое поведение. И его отношения с женщинами, мягко говоря, оставляли желать лучшего. В результате перенесенных в детстве травмирующих переживаний преступник подсознательно ненавидел их, в то время как ни он сам, ни его окружение не имели об этом ни малейшего понятия. Но обычным сексуальным садистом с хорошо развитыми сексуальными фантазиями он определенно не был.
Он обладал взрывным характером. При малейшем противодействии ему мог полностью потерять контроль над собой и, вполне возможно, перейти к насильственным методам. Эти свойства, скорее всего, проявлялись ранее в различной связи, и отсюда напрашивался вывод, что он вполне мог находиться в полицейском регистре за преступления насильственного характера, но также и в связи с наркотиками. Он обладал значительной физической силой. В любом случае достаточной, чтобы одолеть и задушить двадцатилетнюю женщину, которая была полицейским стажером и по уровню тренированности превосходила почти всех своих однокурсников независимо от пола. Например, в жиме лежа она поднимала штангу, на двадцать килограммов превышавшую ее собственный вес. Одновременно он был достаточно ловким, чтобы суметь выпрыгнуть в окно, расположенное на высоте четырех метров над землей.
«И при этом он ставит свои кроссовки на полку для обуви в прихожей. Красиво и аккуратно одну к другой, и ни единая душа, похоже, не видела его, когда он ретировался оттуда», — подумал Бекстрём и глубоко вздохнул.
Несмотря на такие противоречия, комиссар Пер Йёнссон произвел глубокое впечатление на большинство внимавшей ему публики к тому моменту, когда через час закончил свой монолог предложением перейти к обмену мнениями.
— Полагаю, у вас есть вопросы, — сказал Йёнссон и дружелюбно улыбнулся собранию. — Поэтому я к вашим услугам. Вы вправе спрашивать абсолютно о чем угодно.
