– Министерства внутренних дел уже там, где будут жить, и вот они уже граждане Израиля. У соседнего столика – их новые друзья. Познакомились в самолете, даже уже успели подружиться: страшновато все-таки начинать все сначала, без языка, а так вроде есть с кем поделиться и посоветоваться, почувствовать, что не только ты барахтаешься, пытаясь выплыть. Новые знакомые дали телефон родственников, у которых собирались жить первое время, – мобильных тогда еще не было. Конечно, одна видимость – потом они потеряли друг друга из виду, хотя Саша с их сыном еще долго общались по телефону, – но успокаивает. У новых знакомых процедура явно затягивается: народу больше и фамилию из 11 букв переводят уже два сотрудника. Они тоже получают документы, даже номера близкие.
– Стоп. Вот оно.
– Дан, есть одна мысль, – неуверенно произнес Алекс.
–
– Всего одна? – мрачно спросил босс. – Давай выкладывай. У меня так вообще ни одной нет.
– Шварц не может поселиться в гостинице: там надо регистрироваться, а он в розыске, – начал Левин.
– Спасибо, просветил, – огрызнулся старший инспектор.
– По той же причине не будет снимать квартиру, – хозяин потребует паспорт, может попросить гарантийный чек или еще чего-нибудь, – продолжил Алекс, не обращая внимания на поведение Дана. Он понимал, как тому сейчас тошно. – Не пойдет он и в сомнительные номера или комнаты.
– Там опасно, такие ночлежки не для молодого человека, интеллигентного вида, с баулом, набитым огромными ценностями.
– И где он? – безнадежно в сотый раз спросил Шапиро. – У него родных здесь нет, более или менее знакомых мы проверили.
– Он может быть у знакомого человека, которому доверяет, но с которым давно не общался, то есть, которого мы, по его представлению, вычислить не сможем. Он же прекрасно понимает, что полиция проверит всех, с кем он сталкивался в последнее время. Я думаю, скорее всего, это девушка.
– По себе судишь, – несмотря на тяжелую ситуацию, Дан не смог удержаться от шпильки.
– Умение поставить себя на место преступника – главная добродетель сыщика, – нравоучительно произнес Левин и продолжил: – и по себе тоже. Он ведь почти мой ровесник и дважды соотечественник. Так вот – надо ее найти, вернее, вычислить.
– Каким образом? – уныло поинтересовался босс.
– Это может быть человек, репатриировавшийся с ним в одно время, скорее всего, они прилетели вместе, одним самолетом, – медленно произнес Алекс.
– Почему ты так думаешь? – удивленно спросил Дан.
– Толком я тебе объяснить не могу. Просто я прикинул ситуацию на себя, вспомнил наш первый день, общую растерянность: чужая страна, языка не знаешь, родных нет, знакомых тоже. Тоскливо, хочется быть уверенным, что ты не один такой, перекинуться словом. Мои родители в самолете познакомились с несколькими семьями, потом перезванивались. По мере обустройства пути разошлись, и они друг друга из вида потеряли, но ведь уже столько лет прошло. А Шварц всего два года как приехал. Конечно, многое зависит от характера человека – может, он нелюдим, но попробовать надо.
– А почему девушка?
– А ты бы в такой ситуации предпочел старуху?
– Алекс, ты гений! Попробуем у Арика получить список пассажиров,
– прилетевших из Санкт-Петербурга одним рейсом со Шварцем, а через Министерство внутренних дел выясним, кто получал документы в аэропорту в этот день.
– Дан, ты все-таки не очень рассчитывай, ведь это все мои домыслы, – попытался остудить пыл начальника Алекс, но старший инспектор только отмахнулся.
– Он снова был воплощением энергии и решительности. Быстро разогнал всех сотрудников с наказом добыть срочно необходимые данные и немедленно начать проверять всех, не исключая глубоких стариков и старух. Сам стал звонить в аэропорт своему приятелю с просьбой раздобыть список пассажиров, прилетевших два года назад в Тель-Авив из Санкт-Петербурга одним рейсом со Шварцем. Арик, уже давно переставший чему-либо удивляться, обещал все сделать в ближайшее время. Шварц, конечно, мог приплыть и пароходом из Одессы, но такой вариант был маловероятен.
– Списки обработали быстро. Выявили две подходящие кандидатуры: Ирина Шульгина, двадцати четырех лет, проживает в Иерусалиме с родителями, работает медсестрой в поликлинике и Юлия Ваксберг, двадцати девяти лет, проживает в Хайфе одна, работает служащей в банке.
– Юлия, – вынес вердикт Алекс. Шапиро удивленно поднял брови.
– Ты явишься в дом девушки, живущей вместе с родителями, с баулом и просьбой пожить месяц-другой-третий? – ответил на безмолвный вопрос Левин.
– А в чем проблема? Я жил у Алоны некоторое время – пока мы искали квартиру на съем, и ее родители ничуть не возражали. Потом мы съехали, конечно, и года через два поженились.
– Вот она – разница в ментальности, – тяжко вздохнул Алекс, – не понять тебе загадочную русскую душу. Прими как данность.
– Хорошо, хорошо, пусть будет Юлия. Поезжай в Хайфу, а в Иерусалим я отправлю Рони.
– Звонок от Алекса прозвучал на следующий день.
– Здесь он.
– Видел Шварца? – напрягся Дан.
– Нет.
– Так почему ты решил…
– Девушка со мной знакомиться не желает.
– И??? – оторопел Шапиро.
– У меня проколов не бывает, – хмыкнул помощник. – Занята она. Домой торопится. Полные сумки тащит, – телеграфным стилем продолжил он доклад. – Одной столько не съесть.
– Может, гостей позвала?
– Может. Я проверю, – отбарабанил Алекс и отключился. Через некоторое время телефон Дана снова ожил.
– Нет гостей. Сами все трескают. Меня бы пригласили. Целый день на одних булках с водой живу.
– Ты Шварца видел?
– Угу. Силуэт в окошке.
– Жди. Сейчас пришлю подмогу. Сам не суйся – этот парень уже человека убил, ему терять нечего, – распорядился старший инспектор и первый раз за последние несколько дней улыбнулся.
Глава 13
– И снова неподвижное лицо, маска спокойствия и мечущиеся руки, будто пытающиеся успокоить одна другую. Теребят край рубашки, ерошат светлые волосы. Надменно поглядывая на Шапиро, задержанный произносит речь о полицейском произволе, о попрании демократии в Израиле и о преследовании выходцев из бывшего Советского Союза.
– Алексу стало скучно. Он незаметно зевнул и перестал слушать пламенные речи. Мысли потекли в другую сторону. Он не мог понять, почему люди, готовые лизать ботинки любому американскому чиновнику, лишь бы получить вид на жительство за океаном, или кланяться и стараться завести дружбу с раздатчиком обедов в бесплатной столовой в Германии – лишь бы получить еще одно яблоко, так ненавидят страну, которая приняла или готова принять их без всяких условий, только
