– Ну, так что? – выжидательно посмотрел Сабур.
Судя по его поведению, он реально хотел подружиться с Мироном и, возможно, объединиться против заводской братвы. Но если так, то принцип «разделяй и властвуй» никто еще не отменял.
* * *
Отступает зима. Холодно еще, но уже вместо снега с неба капает дождь, смывая наледь с тротуаров. Вероника вышла из подъезда, раскрыла зонт и неспешной походкой направилась к остановке. Раньше она так лихо крутила «восьмерки», что дух захватывало. Сейчас эта женщина задницей напоказ не вихляет, но тем не менее движения легкие, грациозные, волнующие. Красивая у нее походка. И сама она яркая, возбуждающая. Мирон с вожделением смотрел на нее.
– Чего стоишь, поехали?
Отвал плавно тронул машину с места.
Крутые авторитеты предпочитают дорогие иномарки, но Мирон остановил свой выбор на «Волге» – в память о старых, хотя и не всегда добрых временах. Тем более «Волга» у него новенькая, и это уж никак не хуже, чем подержанная иномарка.
Отвал обогнал Веронику, остановился, и Мирон вышел из машины. Дождь идет, а ему хоть бы хны.
– Ты?! – шарахнулась от него женщина.
– Что-то не так? – нахмурился Мирон.
Красавцем он никогда не был, но бабы его любили – за крутой нрав, за смелость. И Вероника хорошо к нему относилась. На шею не вешалась, но и от себя не гнала.
– Да нет, все так… – натянуто улыбнулась женщина. – Просто все так неожиданно.
– Подвезти?
– Спасибо, я уже пришла, – показала она на остановку под шиферным козырьком.
– Королевы на троллейбусах не ездят, – покачал головой Мирон.
– Я не королева…
– Для мужа, может, и не королева…
– Для мужа-то как раз и королева, – не согласилась она.
– А чего ж муж на машине ездит, а ты пешком?
Мирон уже навел справки о ней. И про ее мужа, Заварихина Михаила Игнатьевича, узнал. Главный инженер дорожно-строительного управления, квартира у него в центре города, личная «семерка». Ничего особенного, но жили они с Вероникой неплохо, и даже в рестораны время от времени ходили.
– Ему машина нужней, – пожала плечами Вероника. – И прав у меня нет.
– А ты скажи, я куплю…
– Ух ты! – задиристо усмехнулась она, напомнив прежнюю Веронику. – С какой это стати?
– Да вот шефство решил над тобой взять. Времена нынче неспокойные, а я на положении, если вдруг что, можешь обращаться ко мне.
– На положении?
– Да, за городом смотрю.
– Круто.
– Наше время пришло, Вероника, – усмехнулся Мирон.
– Чье наше?
– Воровское.
– А я здесь при чем?
– Ну, была же при чем…
– Когда это было!
– Но ведь было! – Он пристально смотрел на женщину.
Хочет она того или нет, но ей никуда от него не деться. Они были в одной связке раньше и сейчас будут вместе. Только раньше у нее был Томат, а сейчас будет он… Эту мысль Мирон и пытался ей внушить.
– Ты меня пугаешь! – взбудораженно посмотрела на мужчину Вероника.
– Садись, поговорить надо, – властным тоном сказал он и взглядом показал на машину.
– Не надо ничего! – мотнула она головой.
– Я ведь не уйду. Хочешь, чтобы я промок?
– Э-э… Ну, ладно.
Не хотела она садиться к нему в машину, но деваться некуда. Мирон открыл ей дверь, помог сесть назад, сам устроился рядом.
– Куда едем? – спросил он.
– На улицу Фрунзе.
– Понятно, – кивнул Мирон.
– Что тебе понятно? – сквозь прищур внимательно посмотрела на него Вероника.
От нее потрясающе пахло, и ему хотелось обнять ее, носом зарыться в волосы… Мирон едва сдерживал себя от такой вольности.
– Ателье на Фрунзе, там работаешь, на полставки.
Вероника в прошлом шила себе сама, и это здорово у нее получалось. Всегда яркая и нарядная, как Нинка с картинки…
– Ты откуда знаешь?
– Не важно, откуда знаю. Важно, что хочу это знать.
– Зачем тебе?
Судя по ее взгляду, она жалела о том, что села в машину.
– Ты никогда не была дурой, – сказал Мирон, в упор и немигающе глядя на нее. – Ты всегда все понимала… И знала, что нравилась мне… Знала?
– Давно это было.
– Давно это было с Томатом. Потому что его больше нет. А со мной это было вчера. Потому что я есть. И всегда буду. И ты никуда от меня не денешься. Это мой город, и мое слово здесь – закон.
Вероника выразительно закатила глаза. И надо же было так вляпаться! Мирон угрожающе свел к переносице брови. Он не хотел быть дерьмом, в которое вляпалась Вероника. Он хотел, чтобы она липла к нему.
– Ты зря нос от меня воротишь, я ведь и обидеться могу.
– Мирон, ну чего ты? – Вероника улыбнулась хоть и с показной, но нежностью. И руку мягко положила на плечо. – Ну, зачем ты злишься? Мы же не враги?
– Не враги.
– А ты смотришь на меня, как будто я у тебя что-то украла. Если бы у нас что-то было, но ведь не было ничего, правда? – принужденно улыбалась она.
– Было, Вероника, было. У меня к тебе было. И осталось. Хочу я тебя. И раньше хотел, а сейчас еще сильней.
– Но у меня муж, и я его очень люблю, – с нескрываемой досадой проговорила женщина.
– Я все понимаю, но ничего не могу с собой поделать. – Мирон раздевал ее глазами.
– Ну, я не знаю, надо как-то пересилить себя… – Она лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации.
Пока еще не психовала, но уже была близка к тому.
– Зачем? Ты здесь, со мной, зачем я должен себя пересиливать?
– Но я не с тобой. Я с Мишей.
– Твой Миша полное ничтожество! – скривился Мирон.
– Нет, он хороший. Он очень хороший! – отчаянно мотнула головой Вероника.
– Чем хороший? Тем, что женился на тебе? Юлю твою удочерил?.. Кстати, сколько Юле лет?
– Восемнадцать… При чем здесь Юля? – испуганно спросила Вероника.
– Я тут на днях с девочкой был, лет семнадцать ей, не больше. Ничего особенного, скажу тебе. Хотя и неплохо… С тобой куда лучше, но с ней тоже хорошо.
– Только попробуй Юлю тронь! – вскипела она.
– Зачем ее трогать, если ты есть? – усмехнулся Мирон.
Юлю он уже видел. Красивая девчонка, чем-то похожая на мать в молодости. Но Вероника всегда была разбитной бабенкой, любила шиковать, а эта – мышка с красивой, но серой шерсткой. Не произвела она впечатления на Мирона. Но если нужно, он готов позабавиться с этой крошкой.
