Но и деловые поездки тоже позволили Андрею много узнать о Даше. Она была разной, в зависимости от собеседника. Могла покрыть многоэтажным матом неловкого водителя, который чуть не задел крыло ее «мерса». Была нежной и ласковой с детьми своих знакомых, которых они встречали на улице.
Даша иногда представала в роли строгой хозяйки своего имущества, отчитывая директоров парикмахерских за недочеты в работе. Правда, она всегда делала это один на один, не при подчиненных.
Андрею казалось, что они были знакомы давным-давно, а не эти несколько дней. Он помогал ей закупать новые инструменты для салонов. Они вместе листали каталоги, и Даша рассказывала Андрею о новинках, которые разрабатываются за рубежом. Большей частью это касалось, конечно, женских причесок, процентов на девяносто.
— Меня всегда стригли одинаково, — сказал как-то раз Андрей. — Парикмахерская была возле дома, мама давала мне мелочь. Я сжимал ее в кулаке и шел стричься. Иногда там была очередь, приходилось сидеть и ждать. Стригли меня минут за двадцать, без особых изысков. Помнится, тогда всех мальчишек отделывали одинаково. Модельная стрижка, да, так называлось?
Даша расхохоталась.
— Да, вам, мальчишкам, было проще. А вот девчонкам носить эти дурацкие стрижки каково! Ты об этом, наверное, и не думал?
Когда Андрей с Дашей объезжали парикмахерские салоны, он обратил внимание на то, что все они сделаны в одном стиле.
— Ну да, это же сеть! — пояснила Даша. — «Чудесница» называется. Дурацкое название, но я ничего лучше не могла придумать. Везде все одинаково — два зала, отсек для маникюра, кофейный автомат, туалет, солярий, столик с журналами.
— И волнистые попугайчики, — добавил Андрей.
— Да, — радостно подтвердила Даша. — Это привлекает клиентов. Клетка висит в окне, птички прыгают, всем нравится. Лучше, чем телевизор. Мне это один человек… специалист посоветовал.
В один из дней Даша выглядела очень озабоченной. Она позвонила Андрею и сказала, что идет на митинг — да-да! — который народ собирается устроить в знак протеста, чтобы не сносили гаражи. Даша предложила встретиться только вечером, переночевать у нее, а утром поехать в управление внутренних дел.
Андрей ждал ее в машине, глядя на унылое коричневое здание, куда Даша вошла сорок минут назад. Он слушал радио, закинув голову на спинку сиденья, кажется, немного задремал и не заметил, как Даша подошла к машине. Мальцев очнулся только на звук открываемой двери.
— Ну вот, можно ехать, — сказала Даша. — Сегодня день, считай, потерян. Зато с гаражами решили вопрос положительно. Мне сначала в одну контору, потом в другую и снова сюда. Главное, чтобы бумаги сегодня сделать успели.
— Ты сама всем этим будешь заниматься? — удивился Мальцев, выруливая на центральную улицу.
— Нет, конечно. Это заняло бы несколько месяцев. За меня все сделают. Время — деньги. И этот случай тому подтверждение. Мне останется только получить ворох бумаг, заплатить исполнителям и откатить в ментуру.
— Не жалко? — спросил Мальцев.
— Время дороже, — твердо сказала Даша. — Прибавь чуть скорости, меня уже ждут в комитете по управлению имуществом.
— Что-то я не понимаю, как можно строить какие-то заведения на месте, где у вас гаражи? Там же развернуться негде, да и деревья мешают.
— Речь шла о другом гараже, — просто сказала Даша. — Это довольно далеко отсюда. Мы там раньше жили… с одним человеком. Я хочу, чтобы эта старая железяка оставалась там стоять столько, сколько сможет.
Крайнов вернулся со столичного совещания очень мрачным. Он был неразговорчив, бросил Власову, что все плохо, пообещал рассказать позже и прошел в свой кабинет.
В себя он приходил минут сорок, еще какое-то время смотрел отчеты и приход по наличным. Полковник нашел какие-то нестыковки и распекал подчиненных, повторяя: «Так работать нельзя». Потом он снова долго сидел один. Получилось, что Власова Крайнов вызвал только через полтора часа после приезда.
— Садись, Ваня, давай покалякаем о делах наших скорбных, — устало пошутил полковник.
Власов сел напротив и приготовился слушать.
— В общем, так, Иван. Были почти все заинтересованные лица. Два министра, люди из администрации, коммерсы и кое-кто из директората. Человек тридцать. У нас скоро появится новый губернатор. Но это мелочи. Главное в том, что их тревожит наша обстановка. Это было сказано прямо и неоднозначно.
Майор понимал, что это значит. В устах людей такого уровня слова стоили много, значили еще больше и отпускались малыми порциями в виде тщательно продуманных формулировок.
— Они боятся, что инвесторы начнут уходить отсюда, — пояснил полковник. — Никто не будет вкладывать деньги туда, где стреляют, где неизвестно, что будет завтра. Вот такой нюанс. — Крайнов помолчал и продолжил: — Потом была приватная беседа с нашим куратором наверху. Со мной говорили о Пепле и предложили урегулировать этот вопрос.
— Но ты же объяснил, что все непросто?..
Крайнов откинулся в кресле, потом резко нагнулся, со всей силы ударил кулаком по столу и заявил:
— Там ты можешь говорить только тогда, когда тебя спрашивают, ясно? И все, никаких объяснений.
Он устало поник, как-то сразу обмяк и постарел. Морщины на сероватом лице стали отчетливее и глубже. Это впечатление усугублялось тусклым светом настольной лампы и отблесками фонарей на зеркальной стенке одного из шкафов.
— Урегулировать вопрос, — повторил Власов. — Это может значить что угодно.
— Вот именно, — подтвердил Крайнов. — Если бы мне сказали: «Разберись с ним окончательно» или даже «Закрой этот вопрос», то было бы понятно. А так выходит, что все решать только мне.
Вечер медленно заползал в окна. Темнело быстро, как будто кто-то прикрутил регулятор освещения. Вдали засветилась цепочка фонарей вдоль прогулочного бульвара.
— Есть еще одно, — добавил Власов. — Эта информация идет от шведа, который приехал к нам в составе делегации…
— Ну да, — привычно перебил его Крайнов. — На этот долбаный форум. И что швед? Кто он такой?
— По-русски говорит без акцента. Зовут Йенс Карлсон, похоже, что из наших, только уехал давно и как-то так хитро там натурализовался, что я никаких следов найти не могу.
— Картотеку запрашивал?
— Конечно, почти пусто.
— А что есть?
— Биографии просто нет. Все начинается с получения им паспорта семь лет назад. А дальше обычная рутина — дом, кредиты, машина.
— А чем занимается?
— Тут был на фармацевтическом предприятии. Но он слишком хорошо информирован. Сведения, которые я от него получил, не подтверждены, но ты сам понимаешь, что мне такие запросы делать нельзя. Может быть, ты попробуешь через своих знакомых?
— Что нужно узнать? — насторожился Крайнов.
