К месту назначенной встречи Земфира вышла заблаговременно, в руке небольшая неброская сумка. Именно с такими обычно уезжают за город. Так что в толпе прохожих она будет выглядеть вполне обыкновенно. Заняла свободную скамеечку и стала ждать появления Тимофея.
Когда до назначенного времени оставалось несколько минут, она стала нервничать: по ее мнению, Тимофей должен был подойти заблаговременно, расположиться на прежнем месте и взглядом, полным надежды, смотреть туда, откуда она должна подойти. Стрелка перевалила назначенное время и принялась отсчитывать опоздание.
Земфира в отчаянии посмотрела на часы: прошло полчаса, теперь она понимала, что Тимофей не придет. О худшем не хотелось думать: девушка утешала себя мыслью, что с Тимофеем все в порядке, наверняка застрял где-то в автомобильной пробке и заставляет ее нервничать.
Надо успокоиться, в такой ситуации лучше всего помогает сигарета, открыв сумку, девушка вытащила распечатанную пачку и вытянула сигарету.
– А я и не знал, что ты куришь, – услышала она рядом разочарованный голос.
Повернувшись, Земфира увидела Мухаджира. Чиркнув зажигалкой, он поднес огонек к ее сигарете.
– Теперь вот знаешь, – затянулась Земфира едким дымком.
– И давно ты куришь?
– Тебя что-то смущает? – откинулась она на спинку скамейки. – Или ты решил выступить в роли родителя и сделать мне внушение? Я так понимаю? – Выпустив упругую серую струйку, добавила: – Ну, так давай, я готова тебя выслушать.
Мухаджир усмехнулся:
– Коран не запрещает курить… Я давно не помню тебя такой рассерженной. Что это вдруг на тебя нашло? Похоже, что ты чем-то сильно расстроена. – Мухаджир сел рядом, смотреть на красивую девушку было приятно. – Поделись.
– Ты хочешь выступить в роли утешителя? – процедила сквозь зубы Земфира.
– Совсем нет, просто спрашиваю. Если тебе одиноко, пойдем ко мне, там ты получишь все, чтобы облегчить свою душу.
– Это не тот случай. Я тебе не съемный вариант. Для удовольствия советую тебе позвонить в какой-нибудь новомодный «Досуг», говорят, там классные девочки.
– А ты злая. А ведь у меня почему-то порой возникало чувство, что между нами вспыхнула искра. И если ее подпитывать сухим хворостом, то мог бы получиться целый пожар.
– Тебе это просто показалось, – сухо сказала Земфира. – У нас с тобой нет ничего общего.
Девушка смотрела прямо перед собой, понимая, что Тимофей уже не придет, а значит, новой жизни, о которой она мечтала, не предвидится. С ним что-то случилось, обмануть ее он не мог.
– Ты чем-то очень расстроена. Глаза какие-то грустные. Такие глаза у людей бывают, когда разбиваются их надежды. Или – несчастная любовь. Ты не испытываешь чего-нибудь подобного?
– Тебе ли говорить. Разве ты что-нибудь понимаешь в любви? – Губы Земфиры скривились.
– Прежде ты со мной так не разговаривала. Не могу понять: или ты очень повзрослела, или отбилась от рук. Первое не так уж и плохо, а вот за второе можно наказать. Как бы там ни было, но мне это очень не нравится. Причем весьма серьезно. А может быть, ты говоришь о той любви, когда ты заходила к тем мальчикам, на которых я тебе указывал? Хочу тебе напомнить, что ни один из них не вынес разлуки с тобой и пустил себе пулю в лоб. Вот так-то!
Земфира невольно вздрогнула.
Сигарета была докурена, в плотно сжатых губах осталась горечь. В какой-то момент Земфира поймала себя на том, что ей стало совершенно безразлично, что думают о ней окружающие. Она как будто бы отделилась от внешнего мира непроницаемой стеной. Была бы подходящая компания, так она залила бы тоску крепким вином, здесь же, на скамейке. В какой-то момент жизнь потеряла свою изначальную ценность, только сейчас она поняла, насколько высоко она воздвигнула воздушные замки, и вот теперь, в наказание, находилась под их обломками.
– В общем, так, хочу сказать тебе откровенно. Мне не нравится твое настроение. Даю тебе пару часов, чтобы привести себя в порядок. У меня для тебя есть дело.
Земфиру тронуло подозрение: а что, если Мухаджир оказался на бульваре не случайно? Что, если он причастен к исчезновению Тимофея? От пришедшей мысли стало не по себе. Не дожидаясь ответа, мужчина поднялся и быстро пошел вдоль бульвара.
– Мухаджир! – крикнула вслед Земфира.
Обернувшийся Мухаджир стоял против света. Странное дело, но он даже не зажмурился, смотрел цепко, широко раскрыв глаза.
По коже пробежал неприятный озноб.
– Ты что-то хотела мне сказать, радость моя?
– Я просто подумала… Нет, ничего.
– Вот и славно. Я жду тебя через два часа.
– Как ты узнал, что я здесь?
– Не забывай, я знаю все, что происходит с моими людьми… Все! Даже об их личных привязанностях.
Улыбнувшись, Мухаджир пошел дальше. Земфире показалось, что в этот раз его походка была несколько тяжеловатой.
* * *
Дом, в который привезли Тимофея, находился далеко за Кольцевой дорогой. Определить направление дороги он так и не сумел. Затемненные стекла салона скрывали ориентиры, и он мог видеть только каменные однотипные коробки, да вот еще стремительно проносившиеся автомобили. Дорога показалась ему весьма утомительной, через часа полтора «буханка», тяжеловато переваливаясь, съехала с главной дороги и покатила по проселочной колее.
– Скоро подъедем, – бесцветным голосом сообщил Игорь Невольский, сидевший за рулем, – осталось каких-то минут десять.
– Хорошо бы, – устало отозвался Воропаев. – А то надоело трястись. А куда мы едем?
– Не положено знать.
Не прошло и десяти минут, как машина остановилась у крепко сколоченных ворот. Тимофей распахнул дверцу автомобиля: в салон дохнуло прохладой, послышался отдаленный лай собак, и он готов был поклясться, что услышал даже звук колодезной цепи.
Он невесело осмотрелся вокруг. Типичное захолустье. Более емкого слова подобрать трудно. И в какой такой стороне они сумели отыскать подобную экзотику, когда в радиусе ста километров от Москвы уже, наверное, не сыскать ни одного деревянного строения. Очевидно, очень здорово старались.
Впрочем, цивилизация шагнула и в этот отдаленный уголок: через перелесок, стоявший редким частоколом, возвышался жилой массив новостроек. Пройдет каких-то несколько месяцев, и этот лесок будет безжалостно перемолот урбанизацией. Где-то вблизи дороги, не пугаясь грохота проезжающих грузовиков, закуковала кукушка.
– Вы что, сюда меня на пикник, что ли, привезли? – усмехнулся Тимофей. – Если бы я знал, так шашлыки замариновал бы. В этом деле я большой специалист.
– Как-нибудь в следующий раз порадуешь нас, – отозвался второй телохранитель по фамилии Ермолаев, которого Невольский почему-то называл Зяма. – Тебе здесь долго сидеть, так что еще успеешь.
