– Уезжай! – убеждали ее коллеги из местных. – Мы сами выходим своих парней! А ты возвращайся на родину. Вон сколько ваших покалеченных ребят отправляют в путь, и всем нужен досмотр. Уезжай, пока не поздно!
Ночами Пенни лежала в постели без сна, обдумывая, что ей делать. А может, коллеги правы? Обещала же она отцу вернуться домой, как только здесь начнутся военные действия. Это просто ее дурацкая гордость не позволяет признать очевидное: надо эвакуироваться вместе со своими, и точка. Но в любом случае для нее отъезд станет очень мучительным шагом.
В британском посольстве царила неразбериха, какая бывает всегда при срочных сборах. Никто ей особо не обрадовался, тем более после того, как она сама отказалась от регистрации.
– Вы поздно спохватились, юная леди! – недружелюбно бросил ей в лицо какой-то клерк. – Ваше судно уже в море. Надо было приходить вчера.
Кажется, особое удовольствие она доставила своим появлением мистеру Говарду. Тот даже не посчитал нужным скрыть язвительную ухмылку, заметив ее в очереди на регистрацию. Его самодовольная физиономия стала той последней каплей, которая снова поколебала решимость Пенни бросить все и уехать. Подло и трусливо – бежать от опасностей! Тем более она уже совершеннолетняя и сама может распоряжаться своей судьбой. Никуда она не поедет! Пенни расправила плечи и, гордо вскинув голову, направилась к выходу.
Полуденное солнце ослепило глаза, и она чуть не упала, неловко споткнувшись об одну из ступенек посольского крыльца.
– Осторожно! – раздался у нее над ухом зычный мужской голос, и чья-то рука подхватила ее и уверенно поставила на ноги, предотвратив незапланированное падение. После чего последовало новое восклицание. – Вот так встреча! А вы что здесь делаете?
Прямо перед собой Пенни увидела загорелое лицо Брюса Джардина. В первую минуту она страшно обрадовалась, но тут же спохватилась и постаралась остудить свой пыл. Будто она не знает Брюса! Сейчас начнет читать свои наставления!
– По всему получается, что мое пребывание в Греции продлевается! – коротко бросила она, всем своим видом показывая, что не намерена вступать в пространные объяснения.
– Ну и дела! Я же давным-давно объяснил Уолтеру, что вас нужно немедленно вытаскивать отсюда. Где вы были, мисс, все это время?
Пенни испепелила его презрительным взглядом.
– С вашего позволения, начиная с января сего года я находилась в районе боевых действий на границе с Албанией в составе миссии Красного Креста. Вот хотела забрать документы, чтобы уехать домой, но опоздала на один день.
– Обалдеть! Хорошо, я займусь вашей отправкой на туманные берега Альбиона. Но и вы поторопитесь! И чтобы все было шито-крыто! Никому ни слова! Немцы уже на подступах к городу. Я к вам, кстати, заходил…
– Знаю! Я тоже звонила вам, но трубку сняла ваша приятельница и сказала, что понятия не имеет, где вы.
– А, это Сади! Маленькая подружка Деннис. Я действительно отлучался… были кое-какие срочные дела… Ступайте за мной! И позвольте угостить вас виски. Пару глотков вам отнюдь не помешают. Какая же вы худенькая! Впрочем, вы всегда были немного похожи на огородную жердь. Ну, и как на фронте? Страшно? – У Брюса хватило совести напустить на себя участливый вид.
– Можно сказать и так, – неопределенно промямлила Пенни, совершенно выбитая из колеи неожиданной встречей. А ему хоть бы что! Ведет себя с ней так, будто они расстались только вчера.
Позднее, когда они уже сидели за столиком уличного кафе, потягивая коктейль и закусывая спиртное сухофруктами и орехами, Пенни, глазея по сторонам, с трудом верила, что сейчас, в это же самое время, где-то идет война. Вокруг текла нормальная, самая обычная жизнь. Громыхали трамваи, между столиками сновали уличные торговцы, предлагая свой нехитрый товар, жалобно повизгивали ослики, впряженные в повозки, заполненные пассажирами, сидевшими плечом к плечу в две шеренги, что делало их похожими издали на два ряда такси, замерших на солнце в ожидании клиентов. Что это, затишье перед бурей? Или сегодня ей просто повезло выйти из дверей посольства в нужное время? И вот ее уже увлекли, увели туда, где не слышно выстрелов, где все хорошо и спокойно.
– Я остаюсь! Я нужна своим раненым! – вздохнула она, глядя на царящую вокруг благодать.
– Не глупите! Греки сами справятся со своими проблемами. А мы им нужны для другого. Мы должны воевать, чтобы в один прекрасный день вернуться сюда с победой. Недаром, провожая нас, они кричат: «Nike!» Победа! Да и когда их ребята маршировали по городу, вернувшись после поражения, они тоже кричали «Победа!». В любом случае с греками этим негодяям будет непросто!
– А куда отправляетесь вы?
– А кто его знает! – неопределенно пожал плечами Брюс. – Туда, где мы нужны. Где нас выбросят на берег. Вернемся к вам. Сейчас я хватаю такси, и мы едем за вашими вещами. Нет уж! Больше я это дело не оставлю на самотек. Да я с вас глаз не спущу, пока не отправлю в открытое море. Эвадна убьет меня, если я не транспортирую ее драгоценную сестричку на родину, причем в собранном виде.
Лицо Брюса обветрилось и загорело дочерна, а потому и улыбка на этом задубелом лице показалась Пенни похожей на гримасу.
Почему-то ей вдруг стало неловко, и она даже почувствовала себя виноватой перед ним. Когда-то Брюс казался ей рыцарем на белом коне, призванным спасти свою ненаглядную принцессу из рук злого волшебника. И вот он уже в два счета убедил ее, что надо уезжать. И решение это оказалось таким простым и таким очевидным. Уж не стала ли их неожиданная встреча знамением, неким знаком, поданным ей свыше, что пора покидать эти благословенные места? Вот и снова их пути пересеклись, и снова, по странному стечению обстоятельств, решения принимает он. А что же она сама? Она-то сама хочет отправиться вместе с ним на поиски очередных приключений, где он всегда и везде будет главным, станет отдавать ей команды и контролировать все вокруг? Или все же стоит проявить характер, взбрыкнуть, уйти и следовать дальше своим путем? И куда приведет ее этот путь в итоге? После визита в посольство ей абсолютно ясно: дипмиссия умыла руки и больше не интересуется ее судьбой. Следовательно, она должна быть только благодарна Брюсу за то, что тот сам предложил ей помощь. Ах, если бы только рядом с ней была Йоланда! И почему это всегда в присутствии Брюса Джардина она кажется себе неразумной школьницей?
* * *
Вечером в порт Монемвасии вступила автомобильная колонна, в которой из столицы отъезжали дипломаты и члены их семей. Колонна двигалась под усиленным эскортом военных. Для дипломатов была зафрахтована яхта с паровым двигателем под названием «Иоланта». Что же до Пенни, то ее эвакуация должна была осуществляться более скромным способом. Вместе с некоторыми греческими политиками и членами греческого правительства они должны были выйти в море на плоскодонном рыбацком суденышке (греки называют такие суденышки «кайками»), позаимствованном на время у одного местного моряка, который, по словам Брюса, хорошо ориентируется в хитросплетении прибрежных и дальних островов, разбросанных по всему Эгейскому морю.
