Игорь Анисимов входил в их число.
Спецподразделение «Скиф» было строго законспирировано, и о том, какую работу выполняют его сотрудники, не знали даже их жены. Для каждой из них муж был рачительным добытчиком, просиживавшим в какой-то своей конторе до глубокой ночи, к тому же обремененным частыми командировками. Но даже самая проницательная из них не подозревала, что едва ли не ежедневно муж выматывает себя изнурительными тренировками, чтобы в указанный час выполнить поставленную задачу.
Раз в месяц каждый из них заступал на место мастера по ремонту бытовой техники, воспринимая это как некую неизбежную повинность. И пенсионеры, приносившие на починку электрические утюги, не догадывались, что из обычного электроприбора любой из этих мастеров может соорудить мощнейший взрыватель.
Кроме старых бытовых приборов, в подвале здания размещался уникальный архив, в котором содержались материалы по всем операциям спецподразделения. География этих операций простиралась от Латинской Америки до Гонконга. В отдельных несгораемых шкафах хранилось обширное досье на вероятных и потенциальных противников и на многих других, кто оказался в сфере интересов подразделения «Скиф».
Мастера с отвертками в мускулистых руках, не скупившиеся на комплименты хорошеньким девушкам, должны были незамедлительно уничтожить всякого, кто отважился бы посягнуть на эту сверхсекретную информацию.
Анисимов посмотрел на столбы, стоящие вдоль фасада, и тут же определил четыре видеокамеры, замаскированные под какие-то электрические устройства. Наверняка объективы должны быть где-то еще, но выявить их все было невозможно. На дорожке установлены датчики, срабатывающие на припрятанную под одеждой взрывчатку и оружие. Не исключено, что человек, оснащенный подобными предметами, даже не дойдет до двери — его пристрелят откуда-нибудь с крыши противоположного дома. Без всяких церемоний втянут в здание, а потом отвезут на какой-нибудь развалюхе на дальнее кладбище, где обычно погребают бездомных.
Игорь не сомневался, что его осмотрели, оценили на вероятность возможной угрозы, проверили на наличие оружия и, убедившись в благонадежности, с большим усердием принялись за ремонт пылесосов.
Он прошел в здание, окунувшись в прохладу холла. Пол устилал ламинат, слегка потертый у входа, стены обиты простенькими панелями. Все сделано так, чтобы посторонние поверили, что большими деньгами здесь и не пахнет. Но достаточно было войти в дверь в углу холла, чтобы сменить подобное мнение на диаметрально противоположное. Но вход посторонним сюда был строго заказан. Мало кто из клиентов видел, как отворяется эта неприметная дверь. Казалось, что она сделана просто для антуража. В действительности ее замыкали четыре крепких запора, которые открывались только по сигналу из специально оборудованной комнаты в глубине здания.
В какой-то момент Анисимов испытал легкое волнение. Дверь может не отвориться, а в качестве просителя находиться здесь он не привык. Но едва он подошел к двери, как она мягко и призывно распахнулась.
Анисимов шагнул внутрь и осмотрелся. От прежней казенщины не осталось и следа. Взгляд невольно теплел от многочисленных детских рисунков, развешанных по стенам. По широкой лестнице он поднялся на второй этаж. Чуть замешкался перед массивной дубовой дверью и, постучавшись, уверенно распахнул ее.
Вошел в комнату. Навстречу шагнул высокий седой человек с бравой осанкой — начальник подразделения «Скиф» Литвинов. Взгляд у него был пронзительный и острый. На какое-то мгновение Анисимову показалось, что его взгляд имеет материальную основу. Взгляд проник, так ему показалось, куда-то в мозг, на некоторое время блокировав центральную нервную систему.
Потребовалось изрядное волевое усилие, чтобы избавиться от этого наваждения.
— Не ожидал тебя здесь увидеть.
Рукопожатие крепкое. Всего на секунду задержал руку Анисимова в своей ладони, а создалось такое впечатление, что угодил в западню.
— Для меня это тоже неожиданно.
Небрежный жест на свободный стул с предложением устраиваться поудобнее. Анисимов поблагодарил легким кивком. Старался устроиться посвободнее. Всем своим видом он давал понять, что спокоен.
Анисимов распрямил спину, словно в самом деле почувствовал на плечах давящую тяжесть.
— Ты решил вернуться к нам?
Лицо Литвинова было спокойным, располагающим, такое бывает у человека, который повстречал доброго старого приятеля. Ничто так не связывает людей, как приятные воспоминания. Начальник подразделения «Скиф» сидел на соседнем стуле, на нем был безукоризненно отглаженный темно-синий костюм, который сидел как хорошо пригнанная военная форма.
— Нет.
— Жаль… Тогда что тебя привело к нам?
В вопросе проступила заметная сухость. Литвинов легко поднялся и застегнул пуговицы на пиджаке, словно заковывался в броню. Теперь до него не достучаться — перед Игорем стоял суровый командир, умеющий строго спрашивать.
— Мне нужна помощь.
— Вот как… Не ожидал. Это что-то новенькое. — В голосе Литвинова прозвучала ирония.
Литвинов разом отдалился, словно уменьшился в размерах. Анисимов невольно прикрыл глаза, стараясь избавиться от этого дурацкого оптического эффекта. Не помогло. Литвинов терпеливо дожидался ответа.
— Я обнаружил за собой слежку.
— Вот как? — В голосе Литвинова прозвучала заинтересованность. — Ты в этом уверен?
Ведь Анисимов когда-то был одним из них, а следовательно, пусть косвенно, но задеты интересы подразделения.
— Кхм…
— Ну, да, конечно, — согласился Литвинов. — Кому об этом знать, если не тебе. Как ты думаешь, это как-то связано с твоими бывшими делами? Сам понимаешь, это ведь может касаться нас. Ведь в одном котле варились. Еще неизвестно, как аукнуться может.
— Я подумал об этом. Считаю, что здесь что-то новенькое. У меня имеются кое-какие соображения. — Вытащив из кармана фотографию, Анисимов положил ее на край стола. — Меня интересует вот эта женщина… Она назвалась Людмилой Герасимовной Пономаревой. По ее словам, через неделю у нее должна была состояться свадьба, но неожиданно ее жених пропал.
— Как его зовут?
— Александр Стрельников. Она назвала мне несколько его приятелей, у которых он мог находиться. Я у них побывал, но никто не знает, где он. Мне кажется, что она чего-то недоговаривает.
Литвинов подошел к столу. Даже наклонившись, он не нарушил своей горделивой осанки. Взяв фотографию, он с минуту разглядывал привлекательное девичье лицо. С таким вниманием смотрят на хорошо знакомых людей, о которых знают почти все: кто родители, круг общения и даже какие болезни они перенесли в детстве.
— Ее адрес?
— Смоленская, сорок пять.
— Хорошо. Давай встретимся через пару дней. Здесь же. Получишь полный расклад.
Анисимов поднялся. Не следует злоупотреблять добрым отношением родной конторы.
