— Да-а, для нее это удар… Побеседуй пообстоятельнее с ней, может, она расскажет что-нибудь дельное. Поспрашивай, какие отношения у них были между собой. Ладили или нет? Знает ли она о его связях на стороне? Но только потактичнее как-нибудь, сам понимаешь. Ну что ж, ступай. Жду от тебя новостей!
* * *
К вдове Шуркова Чертанов подошел сразу после поминок. На похоронах, где, казалось, присутствовала вся администрация города, майор держался скромно, стараясь запомнить всех присутствующих. Наверняка с одной из близстоящих автомашин велась оперативная съемка, скрупулезно фиксирующая каждый вздох пришедших. Но одно дело, когда фиксирует бесчувственная пленка, и совсем другое — личные наблюдения. Ведь ни одна пленка, какой бы качественной она ни была, не обладает интуицией, у нее отсутствует опыт, и, конечно, она не может заменить живого общения. На похоронах Шуркова майор Чертанов находился далеко не из праздного любопытства. Каждому оперу было известно, что преступники любят появляться на похоронах своих жертв, а некоторые из них льют горькие слезы наравне с родственниками. Странный феномен человеческой природы. Именно так два года назад был пойман сексуальный маньяк, истерзавший четырех девочек. Можно было только догадываться, какие чувства испытывают эти нелюди, когда льют слезы у свежего холмика.
В этот раз все было как и обычно. В общем-то, почти все присутствующие были заочно знакомы Чертанову, кто по газетам, а кто иной раз разглагольствовал о ценностях жизни с экрана телевизора. Обыкновенный людской зоопарк, где все роли были распределены и выучены назубок. Оставалось только полюбоваться игрой и мастерством исполнения. Некоторые из действующих лиц были просто талантливы! Со скорбными лицами они подходили к вдове, трепетно жали ей руку, с непроходящей тоской в глазах высказывали соболезнования и отходили, напрочь позабыв о покойнике.
Как ни старался Чертанов, но выделить из толпы он никого не смог. А ведь не исключено, что среди хорошо одетых людей толкался тот самый человек, что хладнокровно вырезал господину Шуркову половые органы и всадил пулю в лоб.
Михаил появился у вдовы, когда улеглась похоронная суматоха.
— Я бы хотел поговорить с вами, — осторожно начал он.
Вдова посмотрела на Михаила, и он невольно подумал, что она необыкновенно хороша. А траурный наряд, который по замыслу должен был состарить ее на десяток лет, только оттенял белизну ее кожи, придавая тем самым еще большее очарование. Видимо, покойный Валерий Алексеевич Шурков и впрямь был незаурядной личностью, если его полюбила такая женщина.
— Да-да, — несколько растерянно ответила вдова. — Меня уже предупреждали.
— Я понимаю, что вам сейчас трудно, можете назначить время, я подойду попозже, — ненавязчиво сказал Чертанов, не в силах отвести взгляд от ее выразительных глаз.
Печальная улыбка. Но она лишь подчеркивала горе и вызывала сострадание.
— Разве это что-то изменит? Вы придете ко мне через неделю и станете спрашивать о том же. Нет уж. Лучше давайте закончим сейчас. И так на душе тошно!
В ней чувствовался настоящий характер, и наверняка покойному было с ней нелегко. Такие женщины не склонны прощать слабости.
— Вы давно женаты?
Первый вопрос должен быть нейтральным. Сначала нужно разговорить и попытаться вызвать к себе доверие, и только когда женщина почувствует в тебе союзника, можно будет переходить к конкретным вопросам.
— Теперь нужно говорить в прошедшем времени… Семь лет. Срок достаточный, чтобы устать друг от друга, но я любила Валеру и думаю, что он тоже любил меня до самого последнего дня.
Чертанов понимающе кивнул. Задумался. Сказанное никак не соответствовало тому, что он успел узнать о Шуркове. Или она его настолько любила, что не хотела замечать некоторых вольностей своего обожаемого супруга, или покойный был асом конспирации.
— Да, это действительно большой срок, чтобы узнать друг друга, — согласился майор. — А вы могли бы сказать, с кем Валерий Алексеевич общался в последнее время?
Вдова поправила платье — ни капли кокетства, просто естественное желание женщины выглядеть хорошо.
— У него был очень широкий круг знакомств. Честно говоря, я даже и не знаю всех его приятелей. С некоторыми из них он учился в школе или в институте, с другими работал, третьи были друзьями детства. Часто он приходил с ними домой. Знаете, Валера был очень живой в общении, любил компании, застолье. Я бы сказала, что он был человеком легким. Только не подумайте, что легкомысленным. Именно легким! На работе его очень ценили. Об этом вы можете спросить у кого угодно. Место очень хорошее, случайных людей на таких должностях не бывает.
— Я понимаю, — согласился Чертанов. Нос у вдовы был аккуратненький, с едва заметными веснушками, что делало ее необыкновенно трогательной и очень похожей на девочку-старшеклассницу. Чертанов понимал, что это не так. У этой девочки, несмотря на молодость, за плечами семь лет брака, малолетний ребенок и потеря супруга. Но он никак не мог избавиться от наваждения. — А Валерий Алексеевич часто рассказывал вам о своей работе?
Женщина отрицательно покачала головой:
— Он был не из тех мужчин, что любят загружать супругу собственными проблемами. Но, судя по его настроению, я могу сказать, что неприятностей у него никаких не было. Он был неконфликтный человек и по возможности старался избегать ссор. — Задумавшись, она добавила: — Конечно, я могу припомнить случай, когда он настаивал на своем, когда дело касалось лично его и было для Валеры чрезвычайно важным. Но это скорее всего исключение из правил. — Губы вдовы разошлись в горькой улыбке. — Если бы вы знали, сколько упорства Валера проявил, чтобы добиться моего расположения! А ведь моим избранником мог оказаться другой.
— Не сочтите за бестактность, но кто именно? — негромко спросил Чертанов и посмотрел на руки вдовы, которые сейчас неловко перебирали самый краешек черного платка.
Она слегка смутилась.
— Не знаю, встречались ли вы с этим человеком. Он работает в отделе Валеры, его помощник. Они учились вместе: его фамилия Абрамов. Федор Абрамов.
Михаил не стал отрицать:
— Да, я с ним разговаривал.
— Я тогда была совсем молодая, а они старшекурсники. Дружили между собой и как-то одновременно стали ухаживать за мной. Может, мне и не стоит этого говорить, но тогда Федор мне нравился больше. Но Валера был очень настойчив, навещал почти ежедневно, всегда с букетом цветов, бесконечно шутил, все время старался меня рассмешить, и очень часто ему это удавалось. С ним было легко. А Федор в моем присутствии больше молчал. Может быть, робел? Не знаю! В конце концов, я отдала предпочтение Валере и ни разу об этом не пожалела. Мне кажется, что мой выбор как-то повлиял на их взаимоотношения. После этого они охладели друг к другу, а потом и вовсе отдалились. И вновь стали общаться уже только после того, как Валеру перевели в отдел, где работал Федор.
Чертанов задумался. Абрамов об этом не рассказывал. Хотя разве мог он поступить иначе? Если бы он упомянул о любовном треугольнике, то сразу стал бы подозреваемым номер один.
