— А знаете, это она! — уверенно произнес он.
— Вы в этом уверены? — стараясь сохранить спокойствие, спросил Чертанов.
— Абсолютно! Я вам уже говорил, что такую красивую женщину невозможно позабыть. И потом, я ведь видел ее не мельком, а на протяжении двух вечеров. Правда, на этой фотографии у нее какое-то странное выражение лица. Наивное, что ли. Обычно такие лица встречаются у выпускниц школы. Будущее представляется им сплошным праздником. Но в действительности все оказывается не так-то просто. Я ее видел немного постарше, что ли. Уже умудренной несладким жизненным опытом. Так вы ее нашли?
— Пока еще нет, — сказал Чертанов, бережно пряча фото в бумажник. — Спасибо, вы нам очень помогли.
— Собственно, я ничего такого и не сделал, — пожал плечами Старостин. — Просто узнал ее.
— Именно это я и хотел от вас услышать. Всего хорошего.
Чертанов специально оставил машину в двух кварталах от офиса Старостина, чтобы немного пройтись пешком. Как это ни странно, но во время ходьбы его посещали самые неожиданные идеи. А потом, он просто не упускал случая, чтобы поиграть в беззаботного гуляку.
Неожиданно в опасной близости от него раздался скрип тормозов, и его окликнул чей-то знакомый голос. Повернувшись, Чертанов увидел улыбающегося Кузю, выглядывающего из салона «Мерседеса».
— Садись, начальник, подвезу.
— У меня машина вон за тем углом, — махнул рукой Чертанов.
— Давай подвезу до угла. — И, заметив нерешительность Чертанова, Кузя слегка надавил: — А может, ты боишься? Что-то я не узнаю прежнего Беса!
— Хорошо, — согласился Михаил, — только до угла. У меня сегодня нет желания раскатывать в чужой машине. — Устроившись рядом с Кузей, он спросил: — Так что у тебя за дела?
Кузя продолжал широко улыбаться:
— Все вы, опера, такие торопливые. Вечно куда-то спешите.
Михаил усмехнулся:
— Куда же нам еще спешить? Разумеется, ловить опасных преступников.
Кузя отмахнулся:
— Напрасно суетишься, майор, все равно всех не переловишь!
— На мой век хватит, — угрюмо протянул Чертанов. — Так что ты хотел?
Он обратил внимание на то, что в этот раз Кузя сам был за рулем. Весьма редкий случай для смотрящего. Обычно он предпочитал пышное сопровождение, да и в салоне всегда сидело трое вооруженных «быков». А тут один. Значит, нужда!
Смотрящий усмехнулся:
— А если просто решил поговорить со своим старым приятелем? Что, не может быть такого?
— Не юродствуй, Кузя, — серьезно заметил Чертанов, — подобный балаган тебе не к лицу.
Неожиданно Кузя посуровел:
— Верно, не похоже. Я к тебе по делу.
— Сразу предупреждаю, если нужно кого-то вытащить из-под следствия, то я пас.
— Не повторяйся! — заметил Кузя. — Для этого у меня своих людишек предостаточно. Сами подойдут ко мне и спросят, а не помочь ли вам в чем, уважаемый Степан Валерьянович. Главное, чтобы хрусты водились! Если что, я и тебя могу вытащить, — с иронией произнес Кузя, — ты только дай знать.
— Оставим пустой базар, — раздраженно произнес Чертанов. — Говори, зачем я тебе понадобился?
Машина Кузи была совершенно новой, ее просторный салон был буквально пропитан устойчивым запахом свежей кожи. Чертанова всегда удивляла склонность авторитетов разъезжать непременно в «Мерседесах». Например, можно было бы прокатиться в «БМВ» или выбрать себе «Ауди». Тоже крутая машина! Так нет, подавай обязательно «мерс», да чтобы еще с бронированным днищем.
Свежий запах кожи щекотал ноздри и очень раздражал. Разумеется, если бы хозяином этой тачки был он, то подобного бы не случилось. Надавив на кнопку, Чертанов слегка опустил стекло.
— Ты ведешь дело Резвана? — неожиданно резковато спросил смотрящий.
— Предположим. А что? — насторожился Чертанов.
Кузя стиснул челюсти:
— Найди эту суку, что его замочила! Если найдешь, я на твой счет тридцать тысяч баксов перечислю. Бля буду!
Разговор был необычен еще и тем, что, как правило, блатные открещиваются от дружбы с сутенерами, считая их дело неворовским промыслом. И редко кто из авторитетов идет с ними на сближение. Конечно, за сутенерами стоят крупные фигуры, дающие им «крышу». Но даже и тогда никто никогда не афиширует своих приятельских отношений с сутенерами. А часто и вовсе общаются с сутенерами через доверенных лиц, чтобы нечаянным контактом не подпортить репутацию. А Кузя, похоже, пренебрег условностями и едва ли не в открытую признавался в дружбе с почившим сутенером. Такое поведение авторитета ему не прибавит.
Хотя, если разобраться, Кузя был не так прост. Ведь на встречу он приехал без свидетелей.
— Не клянись… Деньги мне, конечно, нужны, но, во всяком случае, не от тебя.
Кузя усмехнулся:
— Что ж, идейный мент — это лучше, чем продажный. Внушает уважение. Но свое слово я сказал. Если его найдешь раньше, чем я, хрусты твои. А там можешь делать с ними все, что захочешь.
Можешь перечислить в «Фонд мира» или еще куда-нибудь. Мне без разницы! Я знаю, что ты пластинку гнать не будешь. Когда-то Резван мне очень помог, не буду вдаваться в детали, это ни к чему. Я попытался вернуть ему долг «капустой», но он не взял. Так что косвенно я возвращу ему эти деньги, правда, уже после его смерти. Что ты на меня так смотришь, начальник, удивлен? — спросил Кузя.
— Есть немного.
— Честно говоря, я сам себе удивляюсь. С какой это стати смотрящий за сутера просит? Ведь так?
Чертанов улыбнулся:
— Предположим.
— Хочу тебе заметить, Резван ведь не всегда сутером был. Имел такой вес, что дай бог каждому!
Немного помолчав, Кузя продолжил:
— Конечно, я не должен общаться с презренным сутером, но жизнь погано устроена и гораздо сложнее, чем нам кажется. Сегодня мы на коне, но что будет завтра, не знаем. Парень он был надежный, вот что главное. Я его знал очень давно. И даже хотел вытащить из сутенеров. Всегда важно иметь рядом с собой верного человека, в наше смутное время — это большая редкость.
Теперь смотрящий предстал перед Чертановым совсем с другой стороны. Странно, оказывается, он может быть и таким.
— И как ты думаешь, кто его мог убрать? — спросил Михаил.
В салоне сделалось жарко. Кузя включил кондиционер, и тот заработал почти неслышно, охотно поглощая накопившийся зной.
— Насколько мне известно, особых врагов у него не было. Я ведь все-таки «крыша», и о подобных вещах должен был знать в первую очередь. Пробил через своих людей, но там все чисто. Мое мнение, что его сделал кто-то из залетных. Вряд ли кто рискнет конфликтовать со мной, а его убийство — это откровенный вызов лично мне!
