Книга Воровская правда, страница 75. Автор книги Евгений Сухов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Воровская правда»

Cтраница 75

— Хорошая у меня баня! — не без гордости произнес Орех и плеснул ковш воды на аккуратно уложенные голыши. Камни протестующе зашипели, а в воздухе запахло мятой. — А дух-то какой! — Он вынырнул из клубов пара. — Сказали мне мужики, дескать, трудно без бани, так я в лепешку разбился, малявы во все концы Урала разослал и бревна нашел какие надо! Врать не буду — баня моя удалась, где я только не парился, а чтобы жар держался так долго, как здесь, не встречал! Да она лучшая за тысячи километров вокруг! Зарубку кладу, не вру! — хвастался Орех. — Ведь не для себя старался, а для мужиков. И без того тянуть срок в этих похабных местах не в радость, а тут хоть какая-никакая, а отдушина имеется.

Варяг подумал, что Ореху хотелось выглядеть этаким добрым помещиком, пекущимся о благе крепостных крестьян.

На самом деле «заботливый» Мишка установил такой порядок: каждый зэк должен был отчислять на общак десятую часть заработанных денег. Он обложил данью всех картежников, всех спорщиков и посягнул даже на деньги мужиков, что в иных правильных зонах посчитали бы за полнейший беспредел. Но Мишка ссылался на решение регионального смотрящего, по чьей маляве собирались гроши. Однако ходили разговоры, что в центральную кассу от его колонии не поступило даже рубля. Варяг решил, что наступило самое время, чтобы напомнить ему об этом.

— Баня у тебя действительно крепкая, Миша, — качнул головой Владислав. — А вот мне хотелось бы узнать, куда деваются башли, которые ты выколачиваешь из мужиков под предлогом общака?

Даже за густым паром было видно, как Орех нахмурился — на его узком лбу собрались мелкие складки, а вокруг рта обозначились две глубокие морщины. Братва приговаривала на смерть и за меньшие провинности. И если участь его уже решена, то, возможно, в предбанничке ссученного вора дожидаются два человечка, которые без особого шума затянут у него на шее длинное махровое полотенце.

— О чем ты говоришь, Варяг? Все деньги я переправляю в общак, а если курьеры берут себе на дорогу больше положенного, так это с них нужно и спрашивать. Если и можно меня в чем-то упрекнуть, так это в том, что я слишком доверяю людям.

Но два дня назад Варяг получил маляву, в которой были описаны «подвиги» курьеров регионального сходняка. Забрав у Ореха «капусту», они ринулись в первый подвернувшийся ресторан и стали швыряться там деньжатами, как будто это были конфетные фантики. На ночь они приволокли в гостиницу с десяток шалав и устроили в своих номерах такой бедлам, по сравнению с которым распутство городов Содома и Гоморры казалось всего лишь детскими шалостями.

Загул курьеров не остался безнаказанным. Смотрящий региона велел изловить «шальных» и вытрясти из них всю правду. Расколоть их оказалось просто — курьеров достаточно было посадить на ночь в свежевырытую могилу и закопать по шею, чтобы они без утайки поведали не только о собственных подвигах, но и о хитростях самого Ореха. И получилась весьма неприглядная картина: больше половины собранных денег Орешин каждый раз оставлял себе, хотя постоянно твердил о том, что часть общака уходит на подкуп администрации и на «дорогу».

— Твои слова напоминают мне байку о девке, что доверилась прохожему, да сама не заметила, как стала бабой. Не так уж ты наивен, как хочешь показаться! — ехидно заметил Владислав.

— Ты меня за свисток не дергай, Варяг! Мне бы очень не хотелось, чтобы отсюда мы вышли врагами. Мне трудно тягаться с твоим авторитетом, ты — смотрящий по России, знаменитый вор, но хозяин в колонии я, и мое слово — указ для всех… включая и тебя! — жестко отрезал Орех.

Он взял ковшик и снова плеснул воду на раскаленные голыши. Варяг почувствовал, как кожу обожгло жаром, и ему потребовалось сделать над собой немалое усилие, чтобы не вскочить с раскаленных досок. Похоже, Мишка зазвал его в парную для того, чтобы убить жаром: можно было догадаться, с какими насмешками «шестерки» смотрящего колонии вытащат из баньки его голый обваренный труп.

— Я ценю твою выдержку, Орех. Вижу, что ты сторонник не только крепких бань, но еще и спокойных бесед, а поэтому расставим все точки над «и». Отпрессуем по всем вопросам, чтобы между нами было полнейшее взаимопонимание. Первое, что хочу тебе сказать, — я не допущу того, чтобы эта зона из сучьей переродилась в еще более сучью. Второе, мне очень не нравится беспредел, который процветает на кичеване.

— Что ты имеешь в виду, Варяг?

— Не гони гусей, Орех, очень многое. Первое, ты не должен обижать мужиков и на радость администрации вытягивать из них все жилы. Им и без того достается — они вкалывают, выдают по три нормы, их давят «дубаки», а тут еще и ты наседаешь на них со своими «шестерками».

— Варяг…

— Это еще не все. Ты понапрасну обижаешь петухов. Да, это самая гнилая масть, не буду с тобой спорить о том, что дальше порога их пускать не следует и самое подходящее для них место — крышка параши. Но ты забываешь, что они тоже зэки и тюрьма для них тоже мать. Ты, как смотрящий, должен и о них заботиться. Ты ведь отец для всех зэков! Не случайно смотрящего на зоне называют паханом. Пускай петухи не самые любимые твои сыновья, но слова утешения ты обязан найти и для них. Ты же, вместо того чтобы наводить порядок у себя на зоне, начал с того, что душишь целые масти!

— Варяг, я уже вышел из того возраста, когда большие дяди грозили мне пальчиком и делали замечания. Я сам, как ты выразился, папаша, так что советы свои оставь при себе, а в свои дела я тебе вмешиваться не дам. А что касается петухов, то я им еще устрою петушиные бои, — расхохотался Орех и, вылив на себя таз холодной воды, произнес: — Жарко здесь. Пойду. Видно, придется тебе париться в одиночестве. А напоследок хочу тебе сказать: я здесь выбран сходняком, только сходняк вправе меня и разжаловать. — И, стараясь не поскользнуться на мокрых ступенях, Орех стал медленно спускаться вниз.

Во всю спину Мишки был наколот огромный пятиглавый собор — некое тюремное пижонство. — Остановив свой взгляд на звездчатых маковках, Варяг негромко произнес:

— Сходняк послал тебя сюда сидельцем, а как ты до пахана вдруг вырос, это надо еще проверить. — Владислав увидел, как при этих словах напряглась спина Ореха. — Ты забываешь о том, что российский сходняк дал мне особые полномочия. Ты был на этом сходе… И по своему усмотрению я могу разжаловать любого смотрящего.

Орех резко обернулся. Рот его скривился в усмешке, обнажив золотую фиксу.

— Ты мне угрожаешь? Да здесь твое слово значит куда меньше, чем приказ какого-нибудь красноперого первогодка!

Владислав выдержал паузу, потом спокойно сказал:

— Жаль, что мы не договорились с тобой, Орех. Ты не оставляешь мне выбора…

— Выбора, говоришь… Хочешь жить по понятиям? А может быть, зэкам действительно тогда стоит выбрать нового смотрящего зоны? Блатных здесь предостаточно, как они решат, так и будет. Чего же ты молчишь? Или боишься, что зэки предпочтут меня?

Это был вызов, который можно было бы приравнять к брошенной перчатке. Варяг среди клубов пара как будто бы даже рассмотрел ее контуры.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация