Месяц спустя…
Я прихожу вечером домой и… Вернее, мне все труднее называть это место домом — тут нет ничего моего, все мои попытки отвоевать себе хотя бы крошечное пространство немедленно пресекаются.
Стол — его, компьютер — его. Мои файлы по-прежнему хранятся на дисках, и не дай бог мне сдвинуть иконку на рабочем столе, он даже не разрешил мне настроить для себя почтовую программу.
Спальня — это его кабинет, гостиная — это его комната отдыха, тут он смотрит телевизор и делает при этом страшно умное лицо.
Мне остается кухня. Благо она большая, и я могу себе позволить поваляться на диване и потрещать с подругами по телефону.
Я недавно заехала вечером к себе домой и чуть не расплакалась — такое все родное. Повинуясь внезапному порыву, позвонила Володе и сказала, что переночую у себя. Он сказал, что не против.
Я рухнула на диван, я включила телек, я посмотрела какую-то мелодраматическую муть, я сделала маску и накрасила ногти.
Честно говоря, я давно так не расслаблялась. Кайф.
Месяц спустя…
Володя очень мил. Секс с ним по-прежнему доставляет огромное удовольствие.
Но сегодня я, как довольно часто в последнее время, осталась у себя и только в два часа ночи вспомнила, что забыла его об этом предупредить.
Что характерно, он тоже не позвонил.
Жизнь
Ира потрясенно смотрела на экран. Она догадывалась, что после первой брачной ночи отношения слегка расхолаживаются, но чтобы вот так… Драма в том, что никакой трагедии: ни измены, ни скандалов, ни расхождения по поводу принципиальных вопросов. Просто люди привыкли друг к другу.
Петрова вспомнила, что хотела устроить Марине беременность, но при таком развитии ситуации об этом не могло быть и речи. «Чего это я, — вяло подумала Ира, — я же могу все исправить. Я хозяйка в этом мире». Но исправлять ничего не стала. Потому что понимала: получится неправда.
И никакая она не хозяйка, она просто летописец. Где-то там, в Марининой квартире, лежит тонкая и звонкая девушка, и помочь ей ничем нельзя. Нельзя заставить этого козла Володю даже позвонить и побеспокоиться, потому что говорить он будет скомканно и дежурно. Наверняка смотрит какой-нибудь козлиный футбол или читает козлиную газету. Одно слово — козел.
Хотя почему козел? Нормальный мужик, получше многих. По крайней мере, делом занимается, а не гундит, что его никто не любит.
Ира механически разделась, приняла душ и завалилась спать.
На работу Петрова пришла с получасовым опозданием и в той же меланхолии, которая скосила ее накануне, но насладиться этим чувством ей не дали. В дверях ее встретил Юрий.
— Радость моя! — строго сказал он. — Ты сценарии доработала?
Ира тихо ахнула. Она же еще позавчера обещала доработать список конкурсов с учетом купленных подарков. И забыла.
— То, что между нами ничего не было, — продолжал начальник отдела маркетинга, — не дает тебе права меня игнорировать.
— Я сделаю! — взмолилась Петрова. — Сегодня же вечером…
— Каким вечером? Завтра отъезд! Прямо сейчас все перепишешь.
— У меня же работа.
— На сегодня я нашел тебе замену, — Юрий продолжал изображать строгую справедливость вкупе с справедливой строгостью, — пойдем познакомлю.
Когда Ирина перешагнула порог бухгалтерии, там царила непривычная веселость. При появлении Петровой оживление усилилось. Ира шагнула к своему рабочему месту и застыла. На стуле перед монитором полулежала здоровенная резиновая кукла.
— Знакомьтесь, — сказал Юрий, — это Милочка, она подменит тебя. Милочка, это Ира, она на пару дней уходит в пред-декретный отпуск.
Ирина в который уже раз за последние дни подавила в себе стремление к паническому бегству и даже постаралась ответить в тон:
— Очень приятно. А… Милочка справится?
— Еще как! Я в нее душу вложил! — Юрий изобразил надувание воздушного шарика. — И частично тело.
Ира сморщила нос.
— Понял. Последнее утверждение признаю неудачным и беру назад. Пошли, будешь у меня в отделе работать.
— Нина Аркадьевна? — повернулась Петрова к главбуху, но та только махнула рукой, давясь от беззвучного хохота.
Судя по всему, резиновую Милочку Юрий надувал в бухгалтерии и красочно комментировал этот процесс.
В отделе маркетинга пустующий компьютер нашелся быстро — ребята часто бегали по городу. Впрочем, скоро все присутствующие собрались за спиной Ирины и своего начальника — посмотреть, над чем те так хохочут. Сначала Петрова была сильно против, но потом оказалось, что в маркетинге работают остроумные люди с богатой фантазией. Ира записывала только сравнительно пристойные идеи (то есть пять процентов от предлагаемого), но и этого оказалось достаточно. В конце концов Юрий и Петрова заявили, что прием предложений завершен, дальше будет только обработка и систематизация. Маркетологи недовольно разошлись, а организаторы праздника склонились над монитором с видом не то заговорщиков, не то влюбленных.
Перед выездом нервы у Петровой были натянуты до предела. Пусть сценарий готов, пусть реквизит закуплен, но остается еще куча мелочей, которые нужно учесть в последний момент. Юрий навыдумывал кучу всяких дополнительных развлекалок — были заказаны медали «Лучшим в номинации», которые придумывали всем отделом, гривуазно гогоча. Вручать это счастье предполагалось на следующий день после основного банкета, когда все проспятся и соберутся позавтрак-обедать. Но сценарий этого вручения был не готов, Юра отмахивался и говорил, что «напишем на месте». Он вообще вел себя совершенно не ответственно — хихикал, все перепридумывал по нескольку раз, начинал рассказывать анекдоты под руку, вместо того чтобы помочь набрать сценарий.
Ирина нервничала и дергалась, ей хотелось одного — чтобы весь этот праздник поскорее закончился, а потом вернуться к себе в бухгалтерию и нырнуть с головой в привычные отчеты. Одно было хорошо: при этой нервотрепке она очень похудела — четыре килограмма улетело буквально за неделю.
— А во сколько у нас автобус?
— А что с собой брать?
— А где мы встречаемся?
— А как туда проехать?
Стоило Ирине показаться в коридоре, на нее обрушивался шквал вопросов. Куча людей, с которыми она раньше даже не была знакома, тормошили ее и пытались что-то выяснить. В конце концов, Петрова поступила радикально — распечатала всю информацию и прилепила на дверь кабинета и теперь просто молча махала головой в нужную сторону. У них перед кабинетом теперь всегда было весело.
— Ира, а в чем ты поедешь?
Петрова уже собиралась по привычке махнуть на дверь, но в последний момент застыла в ужасе и уставилась на вопрошающего, вернее вопрошающую.
— А в чем надо?
