- Зоя, ты - молодая красивая женщина, которая имеет
право хотеть нормальную семью и законного мужа. И ты имеешь право задавать ему
любые вопросы и спрашивать обо всем, что тебя интересует.
- А если мне не хочется спрашивать?
- Ну, тогда конечно, - вздохнул Ташков.
По крайней мере одно уже понятно: в ночь, когда погиб Олег
Жестеров, доктор Волохов был с Зоей на квартире у своего приятеля. Вряд ли
взрывное устройство подложили в светлое время суток, народу кругом полно, да и
окна квартиры Жестеровых выходят как раз на то место, где стоит гараж. Коротков
называл ему время, когда были совершены и другие убийства, Александр все
сведения запомнил и собирался сейчас аккуратно построить разговор с Зоей так,
чтобы выяснить, нет ли у Волохова алиби и на эти моменты.
Предчувствия обманывали Короткова редко. Все получилось
примерно так, как он и ожидал, и это ввергало в уныние не только его, но и
Настю Каменскую, и даже Мишу Доценко, который, отлежавшись пару дней после того,
как надышался каким-то ядовитым газом, уже приступил к работе.
Первым делом установили адрес доктора Волохова. Жил он, как
выяснилось, в районе Электрозаводской, на Малой Семеновской улице.
- Ишь ты, - завистливо фыркнул Коротков, - везет же
некоторым. Удобно устроился наш доктор, имеет дружка с пустой хатой неподалеку
от собственного дома. Тут живет, а сюда баб водит, и практически без всяких
временных затрат на переезды. Как бы мне так наладиться?
- Погоди, Юрик, - хмуро сказала Настя, - это еще не
самое плохое. Я вот все думаю, зачем нашему доктору Волохову хата приятеля.
- Как это зачем? Очевидно же.
- В том-то все и дело, что не очевидно. По данным
паспортного стола и РЭУ, доктор наш не женат. То есть абсолютно холост.
- Да ты что! - Коротков аж задохнулся от возмущения. -
Как это он может быть не женат, когда у него жена - глубокий инвалид, и уже
много лет. Умерла она, что ли?
- Вот твоя доверчивость погубит тебя когда-нибудь, -
заметила Настя. - И меня, кстати, тоже. С чего мы решили, что у него жена есть?
С того, что якобы Романовская говорила Анисковец, а та, в свою очередь, якобы
пересказывала своему старинному другу-любовнику Родченко? Информация прошла
через десять рук, можешь себе представить, как она исказилась.
- Ну хорошо, а Зоя Смирнягина? Она ведь то же самое
сказала Ташкову.
- Ну, Юр, ну ты меня просто умиляешь иногда. Сразу
видно, что ты рано женился. Закоренелые холостяки сплошь и рядом обманывают
своих подруг, рассказывая им о своих женах. Это делается для того, чтобы
девушки с намеками на свадьбу не приставали. Представляешь, как хорошо
придумать себе жену-инвалида? И претензий никаких, и в то же время облик
благородного великомученика.
- Нет, Ася, что-то мне не верится, - покачал головой
Коротков. - Может быть, он со своей женой не расписан? Начали жить вместе,
сошлись когда-то зарегистрировать брак не успели, с женщиной случилось
несчастье, и они продолжают жить в одной квартире, он за ней ухаживает. И
выгнать не может. Или не хочет. Она может даже не быть прописанной у него,
потому в милиции и в РЭУ об этом сведений нет.
- Хорошо, проверим, - согласилась Настя. - Пошлем
нашего обаятельного Мишаню, пусть посмотрит, что там, в этой квартире. А с
алиби что-нибудь удалось установить?
- Пока мало что. Смирнягина утверждает, что в ночь,
когда Жестерову подложили взрывчатку, Валерий Васильевич был с ней на квартире
у приятеля, с семи вечера и до десяти утра. Остальные даты пока проверяются.
Доктор Волохов, между прочим, человек весьма любезный, по первому же требованию
выдал нам свой органайзер, в котором зафиксированы все встречи, визиты и
прочее. Очень собранный товарищ, все у него записано, размечено и спланировано
чуть не на месяц вперед. Вчера я мотался с этим органайзером, сегодня Селуянова
послал с людьми разговаривать. У меня куча долгов скопилась, хочу все бумажки
разом отписать, потому и поменялся с Колькой.
Он задумчиво допил чай из высокой чашки с отколотым
краешком, потом упрямо помотал головой.
- И все-таки ты не права, мать, - заявил Юрий. - Если у
Волохова нет жены-инвалида, то зачем ему встречаться со своими любовницами на
чужих хатах? Водил бы к себе. Ты вспомни, он много лет встречался с Галиной
Терехиной на квартире у Анисковец. Почему?
- Ну мало ли почему. Может, у него родители живы, и
нравы у них в семье строгие. Он ведь вовсе не стар, ему пятьдесят один всего,
так что вполне могут иметь место и мама, и папа. Правда, по его адресу они не
прописаны, но это, как ты понимаешь, ни о чем не говорит. Жить они могут и у
него. Странный он какой-то. Не нравится мне этот Волохов.
Остаток дня потонул в текущей работе, и, когда Настя
спохватилась, шел уже девятый час. Пока она размышляла, ехать ли домой прямо
сейчас или все-таки дописать справку, раздался вежливый стук в дверь. Появился
Миша Доценко.
- Ну что, Мишенька? Чем порадуете? - спросила она.
- Не знаю, обрадует ли вас это, но Валерий Васильевич
Волохов живет совершенно один". Ни сожительницы, ни родителей. Соседи
гарантируют, они много лет заходят к нему со своими проблемами, это удел
всякого врача. Более того, родители Волохова действительно жили раньше вместе с
ним, но в последние лет десять живут вообще в другом городе, поближе к младшей
дочери, поскольку у той есть семья и трое детишек, и старики возятся с внуками.
- А может быть, раньше жена все-таки была? - с надеждой
спросила Настя.
Ей так хотелось, чтобы странному поведению Волохова нашлось
простое и логичное объяснение, но чем больше информации о нем поступало, тем
менее понятными становились его поступки.
- Соседи утверждают, что жены никакой не было. Даже
сожительницы. Правда, они видели, как к Валерию Васильевичу то и дело приходили
женщины, но ни одна из них никогда не жила в его квартире. Остаться ночевать -
это максимум, что он им позволял.
- Насколько надежны слова соседей? - уточнила Настя. У
нее, выросшей в большом городе и всю жизнь прожившей в многоквартирных домах,
всегда просыпались подозрения, когда жильцы слишком много знали о своих
соседях. Москвичи давно стали равнодушными друг к другу и чаще всего не знают
даже по именам тех, кто живет с ними на лестничной площадке.
- Обижаете, Анастасия Павловна, - улыбнулся Доценко. -
Я ж не абы с кем разговаривал, нашел женщину, которая за хорошую плату ходит к
Волохову убираться в квартире и стирать.
- И она, разумеется, сегодня же расскажет ему, что
приходили из милиции и спрашивали, как он ведет себя с дамами?
- Это вряд ли. Я ведь журналист, готовлю материал об
одиноких людях, а поскольку женщина эта одинокая, то и пришел к ней
побеседовать, интервью, так сказать, взять. А вывести разговор на одиноких
мужчин было совсем не сложно. Она мне сама все и рассказала. Причем даже
фамилия Волохова ни разу не прозвучала. Просто ее сосед, такой симпатичный,
доктор медицинских наук, а вот надо же, как сложилось... И так далее. Я вам диктофон
оставлю, сами послушаете. Убрав бумаги в сейф и собравшись было идти домой,
Настя вдруг поняла, что явно переоценила свои силы. Слишком рано она выскочила
на работу, обрадовавшись, что вчера температура за целый день не поднялась выше
тридцати семи и пяти. Пока сидела за столом, болезненное состояние было не так
уж заметно, но стоило ей встать и пройти два десятка метров по коридору, как
одолела противная слабость, ноги стали ватными, в глазах потемнело. "Эдак
я, пожалуй, до дому не доеду", - подумала она огорченно, возвращаясь в
свой кабинет. И именно в этот момент, как назло, в коридоре появился Гордеев.
