— Ты уверен? — спросил он и, резко выдвинув стул, присел напротив Горшакова.
— Отвечаю.
— Когда он приехал?
— Не знаю, Нес. Он нарисовался у Артура. Помнишь такого? Словом, все, как и предполагал. — Горшаков бросил на стол серебряный портсигар с выгравированной на крышке пастью разъяренного тигра. — Меня ищет, падла.
— Ну, а что Артур?
— Ничего не сказал, естественно. Говорит, я знать ничего не знаю… Кулагин ему сказал, что остановился в гостинице «Венесуэла». Артур тут же отзвонился Лису, и тот его встретил в номере. Но Кулагин, по ходу, почуял… Короче, ушел, гнида.
— Это плохо. Очень плохо. Куда он теперь сунется?
Шумский встал и подошел к бару. Выбрав из многочисленных бутылок дорогой французский коньяк, он вернулся обратно к столу.
— Гостиницы, — ответил он на собственный вопрос. — Надо все гостиницы проверить.
— Зуб даю, теперь он не сунется в гостиницу, — отмел это предположение Горшаков и потянулся за портсигаром.
— Откуда ты знаешь? Да он может подумать все, что угодно. Да мало ли… Его дела помнит полгорода. Проверить все равно надо.
Шумский разлил коньяк по рюмкам. Друзья молча чокнулись и выпили.
— Ладно, гостиницы я возьму на себя. — Горшаков откинул крышку портсигара.
— Шмаль? — Шумский недовольно покосился на руки Артема.
— Да, Нес, я немного. Одну затяжку. Не могу. — Он достал обернутую в желтоватую бумагу папиросу.
— Оксана! — гаркнул Шумский.
Девушка тут же появилась в комнате.
— Оксана, включи кондиционер.
Секретарша засеменила мимо Горшакова в противоположный угол комнаты. Тот закурил и откинулся на спинку стула. На его лице появилась довольная улыбка. Сладковатый табачный дым прозрачным облачком повис в кабинете. Секретарша отыскала на тумбочке пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. Кондиционер бесшумно заработал, мгновенно растворяя в воздухе клубы табачного дыма.
— Может быть, вам кофе приготовить, Нестор Мстиславович? — спросила Оксана и кокетливо поправила прическу.
— Нет, — отрезал Шумский. — Не надо.
Оксана аккуратно взяла со стола шефа кофейную чашку с блюдцем и молча удалилась, бесшумно прикрыв за собой дверь.
— Копнин его задел? — спросил Шумский, когда девушка скрылась за дверью.
— Не знаю. Он не понял. Темно было.
— Надо было сразу у врачей проверять. Ты не связывался?
— Да. У наших старых он не появлялся. Я по всем прозвонил. Ни один ничего не слышал.
— А он сам-то Копнина узнал?
Горшаков выпустил в воздух кольцо дыма.
— Хрен его знает, узнал, не узнал! Вряд ли… Как Лис сказал, там темно было. — Горшаков немного помолчал. — Слушай, я тут тумкал, тумкал… Как ты думаешь, Кулагин совсем приехал?
Шумский только пожал плечами:
— Насчет общака, может быть, пробивает, я не знаю. Как сукой был, так сукой и остался. Ты чего о нем еще слышал?
— Да толком ничего! — неохотно признался Горшаков. — Он как дернул в загранку, вообще о нем никакого базара не было… Слушай, Нес, у тебя есть связи в верхах. Может, дать раскладку столичным авторитетам? А?
— Я сделаю пару звонков, — сдержанно произнес Шумский. — Думаю, что встречу будет нетрудно устроить. Короче, похлопочу об этом. И я хочу, чтобы ты тоже поприсутствовал на этой встрече.
Горшаков молча кивнул и затушил сигарету, рассыпав в пепельнице остатки забитой в папиросную бумагу травки.
— Все равно время терять нельзя. Пока он здесь, надо этим воспользоваться, — сказал Шумский.
Он встал из-за стола и вновь подошел к аквариуму. Слегка постучал пальцами по боковому стеклу. Разноцветные рыбки с большими прозрачными хвостиками стали выплывать из многочисленных каменных домиков и пещерок, расставленных на дне и, плавно огибая водоросли, устремились вверх к кормушке.
— Что же делать? Слушай, а если по девкам его поискать?
— Это, я сразу тебе скажу, глухо, — не согласился Горшаков. — Он с Лизой.
Шумский вновь стал беспокойно перемещаться по кабинету.
— А оружие? Позвони браткам. По старым каналам.
В это время на столе у Нестора завибрировала трубка сотового телефона. Шумский изменил направление движения и взял трубку.
— Да, Слава, я… Мне плевать! Оглох, что ли? Плевать, я говорю! Делайте что хотите! Вышвыривайте всех к черту!
Шумский отключил телефон и швырнул трубку обратно на стол.
— Черт, надо еще выпить! Ты будешь?
— Нет, — отказался Артем.
Шумский подошел к столу. Налив коньяк, он сжал рюмку в ладони.
— Кто звонил? — поинтересовался Горшаков.
— Славка, говорит, надо прижать на базаре армян. Со следующего месяца не будет поставок цитрусовых…
— И что ты думаешь?
— Какие цитрусовые? Какие армяне? Это херня! Сейчас дело с Кулагиным решать надо… Что Копнин теперь думает?
— Копнин по своим каналам шукает.
— Знаешь что?.. У Вована надо проверить. Кулагин мог за стволом к нему сунуться. Ты не узнавал?
— Нет. Но он не найдет теперь Вована. Он же в другом районе теперь.
Нестор опрокинул в рот подогретую на ладони рюмку коньяка и делано рассмеялся.
— Найдет. Кулагин, если захочет, кого угодно найдет. Надо предупредить Вову, чтобы не делал глупостей, если что. Пусть скажет, что завязал. Где теперь купить, не знает. Пусть скажет, что теперь техникой торгует.
— Да это без проблем. Хоть сейчас. — Горшаков поднялся со стула.
— Позвони, когда с Вовой переговоришь.
— Ладушки.
Артем, не прощаясь, пошел по направлению к двери. Шумский налил себе еще порцию коньяка.
2007 год. Ж.-д. вокзал С чистой совестью
Мазитов спрыгнул с подножки раньше, чем поезд успел окончательно остановиться.
— Совсем с ума сошел? — крикнула ему в спину проводница, но Илья даже не оглянулся на нее.
Ему не терпелось. Хотелось как можно скорее насладиться запахом так долго ожидаемой свободы. В поезде это было совсем не то. Совсем другие ощущения. А вот теперь, когда после столь долгого вынужденного отсутствия Мазитов оказался в родном Новоречинске… Вот это было как раз то, что нужно. То, чего он ждал, к чему стремился. То, что помогало ему на зоне преодолевать определенные трудности…
Размашисто шагая по перрону с единственной, заброшенной за плечо спортивной сумкой, Мазитов улыбался и игриво подмигивал каждой проходившей мимо него девушке.
