8 октября я был премьер-министром огромного кладбища.
Сардар Сикандар Хаят Хан
Сто пятьдесят миллионов лет назад часть материка, на котором расположена современная Индия, принадлежала огромного континенту, носившему название Гондвана. Она занимала значительную территорию в Южном полушарии, а ее берега омывал первобытный океан Тетис. В период между юрским и поздним меловым периодами от Гондваны начали откалываться куски. Эти геологические процессы привели к тому, что отделившаяся Индия пустилась в свободное плавание. Она, как огромная баржа, дрейфовала в северном направлении, пока не врезалась в южную оконечность Евразии. Столкновение материковых плит потрясло и искривило дно Тетиса; от удара значительная его часть поднялась и взмыла вверх. Так образовались высочайшие горы мира, чьи вершины покрывают вечные снега. Эти хребты растянулись более чем на 2500 километров, от пустынных холмов Афганистана до тропических лесов Бутана, утопающего в зелени и цветах.
Подтверждением океанического прошлого Гималаев служит то, что по сей день на высокогорных плато ученые находят окаменелые останки трилобитов, морских лилий и других водных обитателей, живших некогда в теплых водах Тетиса. Гималаи и сейчас «растут»: каждые сто лет они поднимаются примерно на десять метров, так как Индия продолжает медленно «таранить» Центральную Азию. Время от времени, без четкой периодичности, эти процессы приводят к землетрясениям, которые прокатываются по Гималаям, остающимся одним из самых сейсмоопасных районов мира. Обычно толчки проходят незаметно. Однако раз в несколько десятилетий происходят более мощные колебания земной поверхности, от которых подпирающие небо пики начинают трястись, как кроны деревьев на ветру.
Именно такого рода катаклизм произошел на северо-востоке Пакистана примерно в 8.50 утра в среду, 8 октября 2005 года.
Был Рамадан, девятый месяц исламского календаря, когда правоверные мусульмане соблюдают строгий пост – им запрещено есть и пить в светлое время суток. В тот утренний час многие люди находились дома: одни занимались хозяйственными делами, другие легли поспать (ведь чтобы позавтракать, им пришлось встать до рассвета). Суббота в Пакистане – учебный день, поэтому дети были уже в школе, когда начались первые подземные толчки.
Первые колебания произошли на глубине 25 км ниже поверхности земли в районе кашмирской долины Нилум. Прямо над эпицентром находилась государственная школа для мальчиков-старшеклассников в городке Патика, что в двадцати километрах северо-восточнее Музаффарабада. В двухэтажном кирпичном здании в 8.30 собрались более восьмидесяти учеников. Первым уроком был английский язык, который вел двадцатичетырехлетний учитель по имени Шаукат Али Чаудри. Когда-то он партизанил в Кашмире, потом примкнул к талибам. Но все это было уже в прошлом, которое у Шауката было столь же сложным и запутанным, как кашмирская география.
Он родился в Патике в 1981 году. Когда ему исполнилось двенадцать, умер отец.
Индийские снаряды, выпущенные из шведских пушек «Бофорс» и поражавшие цель на расстоянии до сорока километров, долетали почти до самого порога их дома. Подростковые годы Шауката прошли под грохот канонады: Индия довольно часто обстреливала соседние деревни у реки Нилум.
Именно тогда, в юности, приходившейся на конец 1990-х, его потянуло присоединиться к бойцам, воевавшим за независимость Кашмира. Участников этого движения вдохновила победа афганских моджахедов над советскими войсками, одержанная в 1989 году. Шаукату исполнилось шестнадцать, и вскоре он примкнул к Фронту освобождения Джамму и Кашмира, прошел партизанскую подготовку и стал участвовать в вылазках против индийских отрядов, патрулировавших оставшуюся под юрисдикцией Индии часть Кашмира.
Именно тогда он впервые наведался в Кабул и потом приезжал туда еще несколько раз, чтобы подробнее узнать, как талибану удается поддерживать в своей стране строгий исламский порядок. Из Афганистана он совершал небольшие поездки по Центральной Азии, а также в Чечню. Вначале его привлекала идеология талибов, и он даже пошел к ним на службу. Однако впоследствии в нем стало расти отвращение к тому, как его новые «товарищи» обращаются с гражданским населением. Особенно возмутительным было их отношение к женщинам. К счастью, Шаукат владел арабским языком (в то время как большинство членов движения были вовсе неграмотными), поэтому прекрасно понимал, насколько исказили «братья по вере» подлинное учение Корана. Шаукат Али смело указывал им на это.
«Если бы эта женщина была вашей матерью или сестрой, – сурово вопрошал он, указывая на ту или иную жертву преследований, – посмели бы вы нанести ей побои или даже убить во имя ислама?»
Его разрывало на части: с одной стороны, он был прочно повязан с преступным режимом талибов, с другой – его тянуло вернуться к работе учителя. В конце концов он выбрал второе. «День, когда я навеки отложил автомат, сменив его на ручку и бумагу, был одним из самых счастливых в моей жизни, – признался он как-то в разговоре со мной. – Я верю, что Аллах призывает меня именно к такому джихаду».
Он пошел работать в государственную школу для мальчиков-старшеклассников в Патике, а также преподавал в находящейся неподалеку средней школы для девочек, где он учил трехсот барышень английскому, математике и экономике. Шаукат стал первым мужчиной в этом районе, которому разрешено было преподавать в женском учебном заведении. Он пополнел, стал носить очки в тонкой золотой оправе, но при этом сохранил длинную черную бороду, так что его облик причудливым образом сочетал в себе черты афганского моджахеда и солидного профессора психологии из Беркли. К осени 2005 года этот молодой, серьезный и талантливый ревнитель ислама посвятил всего себя взращиванию первого в Кашмире поколения образованных девушек, которые должны были впоследствии поступить в колледжи, получить профессию и найти достойную и интересную работу.
Утром восьмого октября урок должен был начаться с разбора английского предложения «Спорт и игры очень важны для физического здоровья человека». Но перед тем как прочитать его, Шаукат посмотрел на ребят и заметил мальчика по имени Тарик, который накануне пропустил учебный день.
«Тарик, – спросил учитель. – Почему тебя вчера не было?»
Тарик встал с места.
«Сэр, я заболел и не смог прийти, – объяснил он. – Не могли бы вы повторить еще раз вчерашнюю тему?»
Не успел Шаукат Али ответить, как послышался страшный глухой гул, прокатившийся по всей долине Нилум. Стены школьного здания содрогнулись.
«Бежим!» – крикнул Шаукат.
* * *
Он распахнул дверь и прижимал ее плечом, пока мальчики выбегали один за другим, а затем устремился за ними, бормоча слова первой Калимы – одного из пяти утверждений – символов исламской веры: «Ла Илаха илла Алла, Мухаммадун расулула-Лах» – «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его».
Учитель и ученики промчались по коридору, затем по лестнице вниз и выбежали во двор, где уже толпились другие ребята и их наставники. Все еще не вполне осознали, что же происходит, когда прямо на глазах второй этаж стал проседать. Стены пошли трещинами и развалились на куски. Шаукат Али и его коллеги стали пересчитывать детей, чтобы понять, все ли успели покинуть здание. Тут они заметили отсутствие директора Акбара Ахвана, а также учителя истории, профессора Халида Хусмани.
