Отец Тары, Барри Бишоп, фотограф журнала «Нэшнл Джиогрефик», покорил Эверест 22 мая 1963 года в составе американской экспедиции. Маршрут к вершине он проложил по фотографиям своего друга, сэра Эдмунда Хиллари. По поручению журнала Бишоп фотографировал и описывал восхождение. «Что мы сделали, когда наконец достигли вершины и рухнули от усталости? — писал Бишоп. — Заплакали. Да-да! Люди расплакались, как младенцы. Мы испытывали радость от того, что покорили самую высокую гору мира, и одновременно облегчение, потому что мучительное восхождение закончилось».
Во время спуска Бишопу пришлось нелегко. Он страдал от кислородного голодания, упал в расщелину и обморозился настолько сильно, что шерпам пришлось доставлять его в деревню Намче-Базар на себе. Оттуда на вертолете американца доставили в больницу в Катманду. Бишоп потерял кончики мизинцев и все пальцы на ногах. «В тишине больничной палаты я анализировал полученные уроки, — писал он. — Эверест — суровая и враждебная для человека среда. Решив покорить ее, вы объявляете ей войну. Готовиться к этому восхождению нужно так же сосредоточенно и безжалостно, как к военной операции. И когда битва заканчивается, гора остается прежней. В этой войне нет победителей — есть только выжившие».
Барри Бишоп выжил и вернулся домой. Президент Кеннеди встречал альпинистов в розовом саду Белого дома, как героев. В 1968 году Барри с женой, сыном и дочерью отправились в Непал. Два года они жили на западе страны, в Джумле. Все это время Бишоп писал диссертацию о торговых путях Древнего мира. В его доме бывал Джордж Шаллер, который в то время изучал природу Непала.
Затем Бишоп вернулся в Вашингтон и стал председателем Комитета по исследованиям и путешествиям, созданного журналом «Нэшнл Джиогрефик». Тара запомнила, как к ним приезжал друг отца, Эд Хиллари. Несгибаемые альпинисты вечерами сидели у телевизора, пили дешевое пиво, вспоминали Эверест и смотрели старые вестерны, которые оба обожали. В 1994 году Барри вместе с женой переехал в штат Монтана и собрал в своем доме одну из лучших в мире частных библиотек, посвященных Гималаям.
Барри Бишоп погиб в автомобильной катастрофе. За год до знакомства Грега и Тары он вместе с женой направлялся в Сан-Франциско. Его «форд-эксплорер», ехавший со скоростью 130 километров в час, сорвался с дороги, четыре раза перевернулся и рухнул в засыпанную песком канаву. Мать Тары была пристегнута, поэтому отделалась несколькими легкими травмами. Но Барри не пристегнулся От черепно-мозговой травмы он скончался на месте.
Тара Бишоп говорила, что отец вез ее детские рисунки и дневники; что посторонние люди собрали их на дороге и вернули ей; что они с братом побывали на месте аварии, повесили на придорожном кустарнике молитвенные флажки и вылили на место гибели отца бутылку его любимого бомбейского джина.
Она рассказывала обо всем этом человеку, с которым познакомилась всего несколько минут назад. «Самое удивительное было в том, что все это не казалось мне странным, — вспоминает Тара. — Открыть душу Грегу было совершенно естественно».
В зале зажегся свет, и Тони Беннетт запел свою коронную песню «Я оставил свое сердце в Сан-Франциско». Мортенсон почувствовал, что его сердце навсегда принадлежит только что встреченной им женщине. «На Таре были туфли на высоких каблуках (которые, кстати, никогда на женщинах мне не нравились), — вспоминает он. — К концу вечера у нее так разболелись ноги, что она переобулась в удобные ботинки. Не знаю, почему это меня так тронуло… Я смотрел на эту женщину в маленьком черном платье и ботинках и понимал, что она создана для меня».
Они вместе подошли к Хиллари. Знаменитый альпинист сказал, что сожалеет о гибели отца Тары. «Происходило что-то невероятное, — вспоминает Мортенсон. — Меня больше радовало знакомство с Тарой, чем возможность поговорить с человеком, который много лет был для меня кумиром».
«Я СМОТРЕЛ НА ЭТУ ЖЕНЩИНУ В МАЛЕНЬКОМ ЧЕРНОМ ПЛАТЬЕ И БОТИНКАХ И ПОНИМАЛ, ЧТО ОНА СОЗДАНА ДЛЯ МЕНЯ».
Грег познакомил Тару с Жаном Эрни и Джорджем Маккауном. Потом они направились к выходу. «Тара уже знала, что у меня нет машины, и предложила подвезти меня домой, — вспоминает Мортенсон. — Я уже договорился ехать с друзьями, но сделал вид, что никакой договоренности нет. Я был готов на все, лишь бы побыть с ней».
В отель «Фэйрмонт» Грег приехал в обычном для себя состоянии — несчастным и одиноким. Уезжал — с перспективой получения значительной суммы и под руку с будущей женой.
Серый «вольво» Тары промчался через деловой квартал Сан-Франциско, преодолел пробку на шоссе 101 и выехал на мост. Мортенсон рассказывал о себе. О детстве в Моши. О Демпси. О перечном дереве, больнице, построенной отцом, школе, которую создала мать. О смерти Кристы… Двигаясь к огням Окленд-Хиллз над темными водами залива, Мортенсон строил новый мост, который навсегда соединил его с любимой женщиной.
ГРЕГ ПРИЕХАЛ В ОБЫЧНОМ ДЛЯ СЕБЯ СОСТОЯНИИ — НЕСЧАСТНЫМ И ОДИНОКИМ. УЕЗЖАЛ — С ПЕРСПЕКТИВОЙ ПОЛУЧЕНИЯ ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ СУММЫ И ПОД РУКУ С БУДУЩЕЙ ЖЕНОЙ.
Машина остановилась перед домом. «Я бы пригласил вас зайти, — сказал Мортенсон, — но эта квартира — настоящий кошмар». Они просидели в машине еще два часа, разговаривая о Балтистане, о тех препятствиях, с которыми Грег столкнулся в Корфе, о брате Тары, Бренте, который готовился штурмовать Эверест. «Я сидела рядом с ним, и мне в голову пришла очень четкая мысль, — вспоминает Тара Бишоп. — Мы даже не коснулись друг друга, но уже тогда я подумала: „С этим человеком я проведу всю оставшуюся жизнь“. Меня охватило теплое, нежное чувство».
«А можно я вас похищу?» — спросила она. Они приехали в ее квартиру в оклендском квартале Рокридж. Тара разлила по бокалам вино и поцеловала своего гостя. Под ногами, отчаянно лая на незнакомца, крутился тибетский терьер Таши.
«Добро пожаловать в мою жизнь», — сказала Тара, глядя Мортенсону в глаза.
«Добро пожаловать в мое сердце», — ответил он, заключая ее в объятия.
На следующее утро они отправились в международный аэропорт. Мортенсон уже забронировал билет на рейс «Бритиш Эйрвейз» в Пакистан. Самолет вылетал в воскресенье. Вместе они смогли уговорить кассиршу перебронировать билет на следующее воскресенье. Счастливые влюбленные так очаровали ее, что она даже не взяла за это денег.
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МОЮ ЖИЗНЬ», — СКАЗАЛА ТАРА, ГЛЯДЯ МОРТЕНСОНУ В ГЛАЗА. «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МОЕ СЕРДЦЕ», — ОТВЕТИЛ ОН, ЗАКЛЮЧАЯ ЕЕ В ОБЪЯТИЯ.
В то время Тара заканчивала обучение в Калифорнийской школе профессиональной психологии. После лекций и семинаров она была свободна. А у Мортенсона больше не было дежурств в больнице. Естественно, все свободное время они проводили вместе. На стареньком «вольво» Тары они уехали в Санта-Круз и посвятили целый день общению с матерью и сестрами Мортенсона. «С Грегом было спокойно и комфортно, — вспоминает Тара. — Он без колебаний разделил со мной свою жизнь, ввел в свою семью. До этого мои отношения с мужчинами складывались иначе. Я поняла, что значит найти своего человека».
В воскресенье самолет, на котором должен был находиться Мортенсон, улетел в Пакистан без него. Грег и Тара гуляли по бурым холмам, покрытым зелеными рощами каменного дуба. «Когда мы поженимся?» — спросила Тара Бишоп и повернулась к мужчине, которого встретила всего четырьмя днями раньше.
