УСАМА БЕН ЛАДЕН ПРИЗВАЛ СВОИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ ПОВСЮДУ НАПАДАТЬ НА АМЕРИКАНЦЕВ И «ПРИЧИНЯТЬ ИМ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ВРЕДА».
Подобно большинству граждан США, Мортенсон в то время еще не слышал о Бен Ладене. Он чувствовал, что находится в эпицентре исторических событий, и не хотел покидать город. Кроме того, было трудно найти подходящее сопровождение. Перед отъездом из Корфе Грег обсуждал свои планы с Хаджи Али. «Пообещай мне одну вещь, — сказал старый балти. — Никогда никуда не езди в одиночку. Найди человека, которому сможешь доверять, лучше всего вождя деревни, и жди, пока он не пригласит тебя в свой дом выпить чаю. Потом попроси его об охране. Только это обеспечит тебе безопасность».
* * *
Найти в Пешаваре человека, заслуживающего доверия, оказалось труднее, чем думал Мортенсон. Город издавна был главным черным рынком Пакистана, он буквально кишел подозрительными личностями; тут торговали опиумом и оружием. В дешевом отеле, где поселился Грег, постоянно встречались какие-то странные люди. Ветхий дом, в котором Мортенсон провел пять ночей, некогда был особняком богатого торговца. Его комната располагалась на женской половине. Окна, закрытые причудливой каменной резьбой, выходили на улицу. Отсюда женщины могли наблюдать за происходящим на базаре, сами оставаясь невидимыми для посторонних, как того и требовали исламские законы.
В пятницу утром швейцар отеля предупредил его, что иностранцу лучше не показываться на глаза местным жителям. В этот день в мечетях, заполненных возбужденной молодежью, муллы произносили самые подстрекательские и яростные проповеди. Пятничное возбуждение толпы, взбудораженной известиями из Афганистана, — реальная угроза для любого иностранца, тем более для американца.
Мортенсон услышал стук в дверь. В комнату с чайником на подносе и свертком под мышкой вошел Бадам Гуль. На его нижней губе висела сигарета. Мортенсон познакомился с этим человеком накануне вечером. Бадам Гуль тоже жил в отеле. Вместе они слушали по радио, что стояло в вестибюле гостиницы, сообщение Би-би-си о ракетных обстрелах Кабула.
ПЯТНИЧНОЕ ВОЗБУЖДЕНИЕ ТОЛПЫ, ВЗБУДОРАЖЕННОЙ ИЗВЕСТИЯМИ ИЗ АФГАНИСТАНА, — РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА ДЛЯ ЛЮБОГО ИНОСТРАНЦА, ТЕМ БОЛЕЕ ДЛЯ АМЕРИКАНЦА.
Гуль рассказал, что он — выходец из Вазиристана. Занимался тем, что ловил по всей Центральной Азии редких бабочек и продавал их европейским музеям. Мортенсон подумал, что через границы региона он перевозил не только бабочек, но выяснять подробности не стал. Узнав о том, что Мортенсон собирается посетить Вазиристан, Гуль предложил проводить его в свою деревню Ладху. Хаджи Али подобный план не одобрил бы. Но Тара была беременна, должна была через месяц родить, и у Грега не было времени на поиски надежного сопровождающего.
Гуль разлил чай и развернул сверток. В газету с изображениями бородатых вооруженных мужчин был завернут белый традиционный костюм. Рубашка без ворота была расшита на груди серебром. К костюму прилагался серый жилет. «Так одеваются мужчины Вазиристана, — сказал Гуль, прикуривая вторую сигарету от первой. — Я выбрал самый большой размер. Можешь заплатить сразу?»
Прежде чем убрать деньги в карман, Гуль тщательно их пересчитал. Они договорились отправиться на рассвете. Мортенсон заказал трехминутный международный разговор. Он сообщил Таре, что направляется в такую местность, откуда не сможет звонить ей несколько дней. Он пообещал вернуться в Америку ко времени ее родов.
На рассвете Мортенсон осторожно спустился в вестибюль. Его уже поджидала серая «тойота». Несмотря на то что Гуль выбрал для него самый большой размер костюма, рубашка туго обтянула плечи, а брюки доставали лишь до середины икр. Улыбаясь, Гуль сообщил, что его неожиданно вызвали в Афганистан по делам. Но водитель Хан родился в небольшой деревне рядом с Ладхой. Он согласен доставить пассажира по назначению. Грег хотел отказаться, но все же решился ехать.
Машина мчалась на юг. Мортенсон слегка отодвинул белую кружевную занавеску, которая защищала заднее сиденье от любопытных глаз. Огромные укрепления крепости Бала-Гисар пылали в лучах восходящего солнца, как вулкан накануне пробуждения.
Проехав сто километров к югу, они оказались в Вазиристане — самой непокорной приграничной провинции Пакистана, буферной зоне между Пакистаном и Афганистаном. Издавна племя вазири оказалось разделенным между двумя государствами.
ПРОЕХАВ СТО КИЛОМЕТРОВ К ЮГУ, ОНИ ОКАЗАЛИСЬ В ВАЗИРИСТАНЕ — САМОЙ НЕПОКОРНОЙ ПРИГРАНИЧНОЙ ПРОВИНЦИИ ПАКИСТАНА.
Когда Жан Эрни назначил Мортенсона директором Института Центральной Азии, Грег поклялся себе, что станет настоящим специалистом. Всю зиму между поездками в больницу с Тарой и ремонтом спальни на верхнем этаже, которую супруги решили превратить в детскую, Грег читал книги о Пакистане и соседствующих с ним государствах.
Больше всего его заинтересовал Вазиристан. Эта территория была заселена пуштунами, которые не считали себя ни пакистанцами, ни афганцами. Интересы племени были для них превыше всего. Со времен Александра Македонского завоеватели наталкивались в этом регионе на ожесточенный отпор. После каждого поражения в Вазиристан отправлялись новые, лучше вооруженные армии. Печальная для захватчиков слава Вазиристана росла. Потеряв тысячи солдат, Александр приказал отступить и покинуть земли «пустынных дьяволов». Британцам повезло не больше. Они потерпели от пуштунов поражение в двух войнах в Вазиристане.
В 1893 году обессиленные британские войска отступили из Вазиристана к линии Дюрана — границе между Британской Индией и Афганистаном. Линия Дюрана проходила по территориям пуштунов — она была воплощением принципа, которым всегда руководствовались англичане: «разделяй и властвуй». Но никому так и не удалось покорить вазири. Хотя с 1947 года Вазиристан номинально являлся частью Пакистана, Исламабад практически не влиял на ситуацию в регионе. Единственным средством воздействия на пуштунов были взятки вождям племен. Армейские гарнизоны располагались в настоящих крепостях, но контролировали лишь территории, границы которых проходили на расстоянии ружейного выстрела от стен фортов.
ВАЗИРИСТАН БЫЛ ЗАСЕЛЕН ПУШТУНАМИ, КОТОРЫЕ НЕ СЧИТАЛИ СЕБЯ НИ ПАКИСТАНЦАМИ, НИ АФГАНЦАМИ.
Отважные вазири, люди, так отчаянно сопротивлявшиеся великим мировым державам, вызывали искреннее восхищение Мортенсона. Примерно то же самое он читал о балти, готовясь к восхождению на К2. Ему казалось, что мир не понимает ни тех, ни других. У этих народов была одна жестокая судьба. Грег, как мог, помогал балти. И теперь направлялся в Вазиристан, чтобы помогать вазири.
«Тойота» проехала через шесть блокпостов. Мортенсон был уверен, что на одном из них его остановят и завернут назад. Но этого не случилось. На каждом посту военные заглядывали на заднее сиденье машины и с интересом изучали огромного потного иностранца в нелепом наряде. Каждый раз Хан лез в карман своей кожаной куртки, которую не снимал, несмотря на жару, и отсчитывал рупии, чтобы продолжить путь на юг.
НА КАЖДОМ ПОСТУ ВОЕННЫЕ ЗАГЛЯДЫВАЛИ НА ЗАДНЕЕ СИДЕНЬЕ МАШИНЫ И С ИНТЕРЕСОМ ИЗУЧАЛИ ОГРОМНОГО ПОТНОГО ИНОСТРАНЦА В НЕЛЕПОМ НАРЯДЕ.
