Премьер-министр Индии Атал Бихари Ваджпайи обвинил Шарифа в военном вторжении на территорию Индии. Тот ответил, что речь идет о «борцах за свободу», которые действуют без поддержки со стороны пакистанской армии. Просто эти люди решили присоединиться к борьбе мусульман Кашмира за освобождение от индийских агрессоров. Однако обнаруженные на убитых солдатах северной легкой пехотной бригады документы говорили об ином.
26 мая 1999 года Ваджпайи отдал индийской авиации приказ атаковать позиции пакистанцев. Это произошло впервые за последние двадцать лет. Индийские бомбардировщики «МиГ» и истребители «Мираж» вступили в бой. Укрывшиеся в горах моджахеддины, используя американские ракеты «стингер», полученные в Афганистане, в первые же дни конфликта сбили «МиГ» и вертолет «Ми-17».
Это военное столкновение вошло в историю под названием «Каргилского конфликта».
Необъявленные войны, подобные «действиям по наведению порядка» (так в первые годы официально называли военные действия США во Вьетнаме), часто недооценивают, поскольку их названия звучат довольно сглаженно. Слово «конфликт» не передает объема и масштаба индийских бомбардировок; потери индийских войск составляют сотни погибших солдат. По информации Индии, под перекрестным огнем в зоне конфликта погибли тысячи гражданских лиц. Индийская армия ежедневно выпускала по позициям противника по пять тысяч артиллерийских снарядов, мин и ракет.
Хотя Индия продолжает это отрицать, но гражданские источники утверждают, что очень часто стрельба с ее стороны открывалась без оснований — по деревням, которые находились рядом с «линией контроля». По данным организации GlobalSecurity.org, весной и летом 1999 года по территории Пакистана было выпущено более 250 тысяч индийских снарядов, бомб и ракет. Такой высокой плотности огня не было на планете со времен Второй мировой войны.
В одной из обстреливаемых деревень жила Фатима Батул…
Мортенсон, чувствуя себя совершенно беспомощным, практически переселился в свой подвальный офис, откуда постоянно звонил знакомым из пакистанской армии. Услышанное лишало его сна. Тысячи беженцев из зоны конфликта пешком переходили высокогорные перевалы и оказывались в Скарду — изможденные, больные, страдающие. Этим людям нужна была помощь, которой в Балтистане не мог оказать никто.
ТЫСЯЧИ БЕЖЕНЦЕВ ИЗ ЗОНЫ КОНФЛИКТА ПЕШКОМ ПЕРЕХОДИЛИ ВЫСОКОГОРНЫЕ ПЕРЕВАЛЫ И ОКАЗЫВАЛИСЬ В СКАРДУ — ИЗМОЖДЕННЫЕ, БОЛЬНЫЕ, СТРАДАЮЩИЕ. ПОМОЩЬ ИМ НЕ МОГ ОКАЗАТЬ НИКТО.
Грег забронировал билет на авиарейс в Исламабад.
* * *
«Это красивейшее место на планете», — думал Мортенсон, проезжая в «лендкрузере» по плато Деосай на пути в Балтистан. По равнинам плато были разбросаны пятна ярко-фиолетового люпина — словно мазки кисти смелого художника. Грег забрался так далеко от людей, что встречал целые стада непуганых горных козлов. Дикие животные с полным безразличием наблюдали за продвижением его автомобиля. На западе можно было видеть Рупальскую стену Нанга Парбата, одну из самых крупных скал на земле…
* * *
В Исламабаде Мортенсона встречали Хусейн, Апо и Фейсал. Апо убедил его отправиться в Скарду по почти непроходимым дорогам плато Деосай, поскольку Каракорумское шоссе было забито конвоями, доставлявшими в зону военных действий боеприпасы и амуницию, а оттуда — тела мучеников-шахидов.
КАРАКОРУМСКОЕ ШОССЕ БЫЛО ЗАБИТО КОНВОЯМИ, ДОСТАВЛЯВШИМИ В ЗОНУ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ БОЕПРИПАСЫ И АМУНИЦИЮ, А ОТТУДА — ТЕЛА МУЧЕНИКОВ-ШАХИДОВ.
На плато Грегу ничто не угрожало, поскольку высокогорные перевалы, ведущие сюда из Индии, все еще были покрыты снегом. Но оказалось, что и здесь снуют многочисленные пикапы «тойота» с бородатыми талибами в черных тюрбанах. Те, кто направлялся на северо-восток, при встрече приветственно размахивали автоматами и гранатометами. Раненые, двигавшиеся на юго-запад, с гордостью демонстрировали свои повязки.
Следом за ранеными ехали четыре конвоя с вооруженными боевиками. Громкими сигналами они согнали «лендкрузер» Грега с дороги.
«Апо! — крикнул Мортенсон, пытаясь перекричать работавший двигатель. — Ты когда-нибудь видел так много талибов?»
«Кабульцы всегда сюда приезжали, — ответил Апо и осуждающе покачал головой. Ему не нравились те, кто развязал в Балтистане кампанию насилия. — Но их никогда не было так много. Наверное, они очень спешат стать мучениками».
Когда они прибыли в Скарду, стало ясно, что это — прифронтовой город. Огромные грузовики стояли плотными рядами. В них грузили гробы, накрытые пакистанскими флагами. В небе кружили зеленые вертолеты. Мортенсон еще никогда не видел, чтобы их было так много. Пастухи-гожары, пакистанские цыгане, перегоняли облезлых коз прямо через город, пробираясь между военными машинами. Скот направлялся к границе с Индией — пакистанской армии нужно было продовольствие.
КОГДА ОНИ ПРИБЫЛИ В СКАРДУ, СТАЛО ЯСНО, ЧТО ЭТО — ПРИФРОНТОВОЙ ГОРОД.
Возле отеля «Инд» были припаркованы два черных пикапа «тойота» со светло-голубыми номерами Объединенных Арабских Эмиратов. Машины стояли очень неудобно, водители джипов не могли проехать, но почему-то даже не гудели. В вестибюле Мортенсон встретил управляющего Гуляма и его брата Назира. Они обнялись. За одним из больших столов пили чай двое бородатых мужчин. Их одежда была покрыта пылью.
«Более крупный мужчина посмотрел на нас и сказал: „Чай!“, знаком подозвав меня, — вспоминает Мортенсон. — Роста он был немалого. Я это запомнил, потому что всегда был самым высоким в Балтистане. У него были… как это?.. настоящие брыли. И огромный живот. Я знал, что такой грузный человек не мог пройти через высокогорный перевал, поэтому понял, что передо мной не простой боевик, а более важная персона, большой командир».
Отвернувшись от бородачей, Гулям сделал Мортенсону предостерегающий знак.
«Понимаю», — кивнул Грег и направился к столу. Он пожал руки мужчинам. У спутника «командира» была длинная клочковатая борода почти до пояса. Руки загорели так, что казалось: они вырезаны из темного дерева. Мортенсон встал у стола и заметил, что оба его собеседника придерживают ногами хорошо смазанные автоматы «АК-47».
МОРТЕНСОН ЗАМЕТИЛ, ЧТО ОБА ЕГО СОБЕСЕДНИКА ПРИДЕРЖИВАЮТ НОГАМИ ХОРОШО СМАЗАННЫЕ АВТОМАТЫ «АК-47».
«Ре khayr raghie, — сказал первый на языке пушту. — Добро пожаловать».
«Khayr ose», — почтительно ответил Мортенсон. После восьмидневного пребывания в Вазиристане он неплохо выучил пушту.
«Kenastel! — приказал командир. — Садись!».
Мортенсон сел, а затем перешел на урду, чтобы случайно не допустить какого-нибудь промаха. Голова Грега была замотана черно-белым клетчатым платком, как у Ясира Арафата. Платок защищал от вездесущей пыли, но боевики восприняли его как сигнал политической поддержки. И предложили Грегу чаю.
«Командир представился как Гуль Мохаммед, — вспоминает Мортенсон. — Он спросил, американец ли я. Думаю, что врать не имело смысла: они все равно узнали бы правду». Мортенсон почти незаметно кивнул Фейсал Байгу, который стоял в паре метров от стола. Телохранитель отошел и сел рядом с Апо и Парви.
