«Билл Клинтон — о'кей!» — сказал Гуль Мохаммед на английском, выразительно поднимая большой палец. Клинтону не удалось установить мир между Израилем и Палестиной, но в 1994 году он, пусть и с опозданием, все же послал американские войска в Боснию, чтобы остановить истребление мусульман сербами-христианами. Такого моджахеддины, вроде Гуля, никогда не забывают.
Мохаммед одобрительно положил руку на плечо американца. Мортенсон почувствовал запах его тела и жареной баранины. «Ты солдат», — сказал араб.
«Я был солдатом, — ответил Грег. — Много лет назад. Теперь я строю школы для детей».
«Ты знаешь подполковника Сэмюэля Смита из Форт-Ворта в Техасе? — спросил второй боевик. — Он тоже американский солдат. Мы с ним навели шороху в Спин-Болдаке!
[55]
». При этих словах моджахеддин громко топнул своим тяжелым армейским ботинком.
МОХАММЕД ОДОБРИТЕЛЬНО ПОЛОЖИЛ РУКУ НА ПЛЕЧО АМЕРИКАНЦА. МОРТЕНСОН ПОЧУВСТВОВАЛ ЗАПАХ ЕГО ТЕЛА И ЖАРЕНОЙ БАРАНИНЫ. «ТЫ СОЛДАТ», — СКАЗАЛ АРАБ.
«Мне жаль, — ответил Мортенсон, — но я не знаю подполковника Смита. Америка велика».
«Большая и сильная страна. В Афганистане Аллах был на нашей стороне, — ухмыляясь, сказал Гуль. — И американские „стингеры“ тоже».
Мортенсон спросил, не с фронта ли они. Гуль Мохаммед с воодушевлением стал рассказывать, что он там видел. Поведал, что моджахеддины смело сражались, но индийские самолеты жестоко расстреляли тех, кто защищал позиции в горах. Индийские пилоты научились сбрасывать бомбы с таких высот, что достать их ракетами уже не удавалось. «Да и пушки них неслабые, — сказал Гуль. — Швеция — мирная страна, но продает суровое оружие».
Боевики стали расспрашивать Мортенсона о его работе. Узнав, что он дал возможность учиться четырем тысячам детей афганских беженцев-суннитов в Пешаваре и детям шиитов Балтистана, одобрительно покачали головами. Гуль сказал, что он жил в долине Дариле — в том самом месте, где моджахеддины блокировали мост, когда Грег впервые ехал в Корфе по Каракорумскому шоссе на арендованном грузовике. «В нашей долине очень нужны школы, — сказал Гуль. — Почему бы тебе не отправиться с нами и не построить их там, штук десять или двадцать? Даже для девочек… Без проблем».
«В НАШЕЙ ДОЛИНЕ ОЧЕНЬ НУЖНЫ ШКОЛЫ, — СКАЗАЛ ГУЛЬ. — ПОЧЕМУ БЫ ТЕБЕ НЕ ОТПРАВИТЬСЯ С НАМИ И НЕ ПОСТРОИТЬ ИХ ТАМ, ШТУК ДЕСЯТЬ ИЛИ ДВАДЦАТЬ? ДАЖЕ ДЛЯ ДЕВОЧЕК…»
Мортенсон объяснил, что у его организации очень ограниченный бюджет и все проекты должны быть сначала одобрены советом директоров. Представив себе, как он стал бы рассказывать о подобной просьбе, с трудом подавил улыбку. Но все же пообещал обсудить этот вопрос на следующем заседании совета.
К девяти вечера, сколь напряженной ни была обстановка в вестибюле отеля «Инд», Мортенсон почувствовал, что у него слипаются глаза. За время поездки по плато Деосай он почти не спал. Боевики со свойственным пуштунам гостеприимством спросили, не хочет ли он заночевать с ними. Но Гулям и Назир, как всегда, приготовили для американца маленькую тихую комнату поодаль от остальных номеров. Грег объяснил пуштунам, что у него уже есть ночлег, поклонился, приложив руку к сердцу, и отправился спать.
И тут из кухни выглянуло тощее рыжее привидение с вытаращенными голубыми глазами и потянуло его за рукав. Это был здешний поваренок и носильщик Ага Ахмед. Он давно выглядывал в вестибюль через щелку в двери и с напряжением наблюдал за беседой Грега с боевиками.
«Доктор Грик! — яростно зашептал он, испуганно оглядываясь. — Это был Талибан!»
«Я знаю», — с улыбкой ответил Мортенсон и пошел к себе.
* * *
Утром Сайед Аббас позвонил Мортенсону. Грег еще не слышал, чтобы пакистанец был так встревожен. Обычно тот вел себя со спокойным достоинством и говорил так же размеренно, как и перебирал бусины своих четок. Но тем утром слова лились из него со скоростью горного потока. Война — это настоящая катастрофа для жителей долины Гултори, говорил он. Никто не знает, сколько крестьян было убито или ранено индийскими бомбами и снарядами. В Скарду уже прибыло две тысячи беженцев, еще тысячи в страхе попрятались по пещерам, выжидая удобного момента, чтобы бежать из родных мест.
Сайед Аббас сказал, что он уже обращался в администрацию Северных территорий и к Верховному комиссару ООН по делам беженцев, но… Местные власти заявили, что у них нет средств на то, чтобы бороться с таким масштабным кризисом. Из ООН ответили, что не будут помогать семьям из Гултори, поскольку они не являются международными беженцами — они не пересекали границ между государствами.
«Что нужно людям?» — спросил Грег.
«Все, — ответил Аббас. — Но в первую очередь вода».
В СКАРДУ УЖЕ ПРИБЫЛО ДВЕ ТЫСЯЧИ БЕЖЕНЦЕВ, ЕЩЕ ТЫСЯЧИ В СТРАХЕ ПОПРЯТАЛИСЬ ПО ПЕЩЕРАМ, ВЫЖИДАЯ УДОБНОГО МОМЕНТА, ЧТОБЫ БЕЖАТЬ ИЗ РОДНЫХ МЕСТ.
Сайед Аббас отвез Мортенсона, Апо и Парви в новый палаточный лагерь, расположенный западнее Скарду. Выгоревшие на солнце пластиковые палатки установили в песчаных дюнах возле аэродрома. Машина съехала с шоссе. Грег и его спутники вышли из нее и направились к лагерю беженцев. Над ними с оглушительным ревом пронеслись французские истребители «Мираж» пакистанской армии. Вокруг аэродрома в укреплениях, обложенных мешками с песком, были установлены орудия противовоздушной обороны, направленные в небо в сторону границы с Индией.
Беженцам выделили «бросовый», никому не нужный участок земли. Среди песчаных дюн не было естественного источника воды, до реки Инд нужно было идти больше часа. У Мортенсона закружилась голова — и не только от жара, которым дышали песчаные дюны. Он осознал непосильность взятой на себя задачи. «Как нам доставить сюда воду? — спросил он. — Мы так далеко от реки…»
БЕЖЕНЦАМ ВЫДЕЛИЛИ «БРОСОВЫЙ», НИКОМУ НЕ НУЖНЫЙ УЧАСТОК ЗЕМЛИ. СРЕДИ ПЕСЧАНЫХ ДЮН НЕ БЫЛО ЕСТЕСТВЕННОГО ИСТОЧНИКА ВОДЫ, ДО РЕКИ ИНД НУЖНО БЫЛО ИДТИ БОЛЬШЕ ЧАСА.
«Я слышал, что в Иране осуществляли подобные проекты, — ответил Сайед Аббас. — Они называют это „схемами подъема воды“. Нам нужно докопаться до подземных вод и установить насосы. С помощью Аллаха это можно будет сделать».
Сайед Аббас стремительно шел по сверкающему песку. Его черные одеяния развевались на ветру. Он указывал места, где можно было бы провести пробное бурение. «Хотелось бы мне, чтобы европейцы, которые не понимают мусульман, увидели бы Сайед Аббаса Рисви в тот день, — говорит Мортенсон. — Они бы поняли, что большинство из тех, кто исповедует истинный ислам, даже консервативные муллы вроде самого Сайеда, верят в мир и справедливость, а не в террор. Тора и Библия учат помогать несчастным. Но и Коран учит мусульман помогать вдовам, сиротам и беженцам».
На первый взгляд лагерь беженцев казался вымершим. Его обитатели попрятались в палатках, пытаясь спастись от палящего солнца. Апо пошел расспрашивать людей о том, что им нужно в первую очередь. Грег, Парви и Сайед Аббас стояли в центре лагеря и обсуждали, как можно было бы осуществить подъем воды. Парви был уверен, что ему удастся убедить своего соседа, начальника департамента общественных работ Скарду, выделить им землеройное оборудование, если фонд Мортенсона согласится приобрести трубы и насосы.
