«Когда я думаю о стратегии ваххабитов, у меня начинает кружиться голова, — говорит Мортенсон. — Это не просто несколько арабских шейхов, прилетевших с Персидского залива с чемоданами денег. Ваххабиты забирают самых умных учеников в Саудовскую Аравию и Кувейт на десятилетия.
За это время им внушают исламскую доктрину и убеждают брать четырех жен, чтобы, вернувшись, они размножались, как кролики.
Апо назвал ваххабистские медресе ульями, — продолжает Грег, — и он совершенно прав. Здесь поколение за поколением промывают мозги ученикам. Эти люди думают на двадцать, сорок, даже шестьдесят лет вперед, они готовятся к тому времени, когда созданные ими армии экстремистов захватят Пакистан и весь остальной исламский мир».
К началу сентября 2001 года мрачный красный минарет недавно построенной ваххабитской мечети и медресе за высокой каменной стеной появились в самом центре Скарду…
ЭТИ ЛЮДИ ДУМАЮТ НА ДВАДЦАТЬ, СОРОК, ДАЖЕ ШЕСТЬДЕСЯТ ЛЕТ ВПЕРЕД, ОНИ ГОТОВЯТСЯ К ТОМУ ВРЕМЕНИ, КОГДА СОЗДАННЫЕ ИМИ АРМИИ ЭКСТРЕМИСТОВ ЗАХВАТЯТ ПАКИСТАН И ВЕСЬ ОСТАЛЬНОЙ ИСЛАМСКИЙ МИР.
* * *
9 сентября Мортенсон ехал в своем зеленом «лендкрузере» по долине Чарпурсон в Северном Пакистане. Рядом с ним сидел Джордж Маккаун и любовался красотами природы. «Мы перешли из Китая через перевал Хунджераб, — вспоминает он. — И это была самая красивая дорога на земле. Стада диких верблюдов бродили по девственной долине между самыми величественными пиками Пакистана».
Они направлялись в Зуудхан открывать три только что осуществленных на средства ИЦА проекта: систему водоснабжения, небольшую гидроэлектростанцию и амбулаторию. Зуудхан — это родная деревня телохранителя Мортенсона, Фейсала Байга. Маккаун лично пожертвовал восемь тысяч долларов на эти проекты. Он решил поехать и посмотреть, на что потрачены его деньги. К нему присоединились сын Дэн и невестка Сьюзен, которые ехали в другом джипе.
На ночь они остановились в Состе. Некогда это был караван-сарай на Великом шелковом пути; теперь он превратился в перевалочный пункт на пути в Китай. Мортенсон включил недавно купленный спутниковый телефон и позвонил в Исламабад своему другу — бригадному генералу Баширу. Башир подтвердил, что через двое суток за ними прибудет вертолет и доставит в Зуудхан.
Со времени последнего приезда Мортенсона в Пакистан его внешний вид изменился. Теперь на нем, кроме традиционной одежды, был жилет фотографа с множеством карманов, куда по горло занятому директору Института Центральной Азии можно было сложить все необходимое. В разных карманах лежали доллары, приготовленные для обмена, мелкие рупии для повседневных расходов, письма и прошения, требующие ответа. В других карманах лежали расписки, связанные с проектами, осуществляемыми в данное время. Эти документы нужно было предоставить придирчивым американским бухгалтерам. В самых объемистых карманах расположились пленочная и цифровая камеры. Фотографии подтвердили бы спонсорам, что их средства потрачены не впустую.
Пакистан тоже изменился. Поражение пакистанской армии во время Каргилского конфликта нанесло ощутимый удар по национальной гордости. Демократически избранный премьер-министр Наваз Шариф был смещен. В результате бескровного военного переворота к власти пришел генерал Первез Мушарраф. В Пакистане вступили в действие законы военного времени. Мушарраф обещал подавить движение исламских экстремистов, которых он считал повинными в понесенном страной поражении.
Мортенсон не до конца понимал мотивы деятельности Мушаррафа. Но он был благодарен за поддержку, которую новое военное правительство оказывало усилиям ИЦА. «Мушарраф заслуживает уважения хотя бы за то, что он начал бороться с коррупцией, — говорит Мортенсон. — Впервые с момента моего приезда в Пакистан я начал встречать в удаленных горных деревнях военных инспекторов. Эти люди проверяли наличие школ и больниц, убеждались в том, что государственные средства расходуются обоснованно. Впервые жители Бралду рассказали мне, что им поступили деньги из Исламабада. Эти действия значили для меня гораздо больше, чем бесплодная, пустая риторика правительств Шарифа и Бхутто».
Масштаб работы ИЦА в Пакистане расширялся, и военные пилоты предложили американцу свою помощь. Его работа вызывала их уважение. Теперь вертолеты переправляли Мортенсона из Скарду в удаленные деревни за несколько часов, тогда как раньше он тратил на тот же путь несколько дней.
МАСШТАБ РАБОТЫ ИЦА В ПАКИСТАНЕ РАСШИРЯЛСЯ, И ВОЕННЫЕ ПИЛОТЫ ПРЕДЛОЖИЛИ МОРТЕНСОНУ СВОЮ ПОМОЩЬ. ЕГО РАБОТА ВЫЗЫВАЛА ИХ УВАЖЕНИЕ.
В последние годы бригадный генерал Башир Баз, сподвижник Мушаррафа, на своем вертолете постоянно транспортировал солдат и боеприпасы на ледник Сиачен — самое высокогорное поле боевых действий на планете. Но потом он отошел от дел и организовал частную авиакомпанию «Аскари», спонсируемую военными. Когда у него было время и свободные самолеты, он сам и его люди с радостью доставляли Грега в самые удаленные уголки Пакистана.
«Я много людей встречал в своей жизни, но ни разу не видел никого подобного Грегу Мортенсону, — говорит Башир. — Он все силы тратил на то, чтобы помочь детям моей страны, и самое малое, что я мог для него сделать, это предложить свои услуги».
* * *
Мортенсон набрал номер и направил антенну спутникового телефона на юг. Через помехи он услышал мягкий голос Башира. Новости из Афганистана, страны, горы которой он видел на западе, потрясли Грега до глубины души. «Повтори! — крикнул он. — Масуд убит?»
Пакистанская разведка только что сообщила о том, что убийцы из Аль-Каеды, скрывавшиеся под видом журналистов, только что застрелили Ахмад Шах Масуда. Башир добавил, что вертолет будет в полном распоряжении Мортенсона.
«Если это правда, — подумал Грег, — то Афганистан взорвется».
«ЕСЛИ ЭТО ПРАВДА, — ПОДУМАЛ ГРЕГ, — ЕСЛИ АХМАД ШАХ МАСУДА УБИЛИ, ТО АФГАНИСТАН ВЗОРВЕТСЯ».
Информация оказалась верной. Харизматичный лидер Северного альянса, силы которого сдерживали талибов и не давали им захватить самые северные районы Афганистана, был убит 9 сентября двумя членами Аль-Каеды, алжирцами по происхождению. Убийцы-смертники притворились бельгийскими документалистами марокканского происхождения. Они начинили видеокамеру взрывчаткой и привели бомбу в действие во время интервью с Масудом на его базе, расположенной всего в часе лета к западу от Соста. (Французская разведка установила, что видеокамера была украдена в прошлом году у фотожурналиста Жан-Пьера Венсенде, когда он снимал рождественские витрины в Гренобле.)
Масуд прожил после взрыва еще пятнадцать минут. Его погрузили в вертолет, чтобы доставить в госпиталь в Душанбе, но полученные Ахмад Шахом ранения оказались смертельными. Северный альянс скрывал известия о смерти своего лидера, чтобы талибы не начали новое наступление на последний анклав свободы на территории Афганистана.
Ахмад Шах Масуда прозвали Львом Панджшера. Он не жалел сил на защиту своей страны от захватчиков. В родной долине Панджшера он собрал настоящую партизанскую армию, которая успешно противостояла превосходящим силам противника. Сторонники его обожали. Другие же проклинали за жестокую осаду Кабула. Иными словами, для свой страны он был настоящим Че Геварой.
