Елена опоздала на десять минут. Едва кивнув в знак приветствия, она села рядом и, вытащив сигарету, спросила:
— У тебя найдется зажигалка?
Маркелов был абсолютно спокоен. В конце концов, этому его долго учили. Вытащив зажигалку, он поднес огонек к сигарете. Некоторое время они курили в полном молчании и лениво наблюдали за прохожими. Маркелов не выдержал первым. Выпустив тугую струю дыма прямо перед собой, он вяло поинтересовался:
— Что же ты не спрашиваешь у меня про доклад? А ведь я приготовил его. — Он бросил на скамейку пачку фотографий.
Елена аккуратно собрала их в стопку и небрежным движением швырнула в урну, стоящую рядом.
— Сейчас это неактуально. Поговорим как-нибудь потом.
— Ах, вот даже как, — усмехнулся Маркелов. — Ты ничего не хочешь мне сообщить?
Его встретил недоуменный взгляд, после чего Елена, закинув ногу на ногу, переспросила, кивнув в сторону дома:
— Ты говоришь про снайпера, что должен был стрелять из того окошка?
А в выдержке ей не откажешь. Отменная школа, надо признать. Женщина выглядела холодной, как февральская ледышка. Возможно, что у них были одни и те же учителя. Еще секунда, и он чуть не потерял самообладание, — в какой-то момент Маркелову захотелось ее ударить, — но единственное, что он позволил себе, так это крепко сжать пальцы в кулаки.
— Да, про него.
На губах Елены появилась легкая улыбка:
— Вы же, кажется, его уже нейтрализовали… Разве не так? Считай это своеобразным тестом. Ты прошел его успешно. Это еще раз доказывает, что ты тот человек, который нам нужен, и что мы в тебе не ошиблись. Я ни за что не поверю, если ты мне вдруг начнешь говорить, что испугался его…
— Ты хочешь сказать, что предвидела все заранее?
Девушка пожала плечами:
— Ну, разумеется! Это был четко разработанный план. Хотелось посмотреть, как ты выпутаешься. Кое-кто сомневался в твоих способностях, а ты оказался весьма проницательным.
Маркелов закрыл глаза и попытался расслабиться. В самообладании ей не откажешь. Вздохнув, он спросил:
— А если бы я… не выпутался?
Она равнодушно ответила:
— Значит, тебе бы просто не повезло.
— Кто это был?
Откинув в сторону недокуренную сигарету, она сказала:
— Да ты и сам знаешь — офицер ФСБ. Кажется, одно время вы работали вместе с ним, — девушка испытующе всмотрелась в Захара. Он попытался, насколько это возможно, сохранять спокойствие. Лена действительно знала очень много и хорошо подготовилась к их разговору. — Выполнял, скажу так, специфические задание. В своем деле был очень большой специалист. Находился в прямом подчинении у некоего Петра Сидоровича, — лицо Маркелов застыло, — который, в свою очередь, работает на одно очень влиятельное политическое лицо. Чем-то ты ему или еще кому-то не угодил, вот он и решил избавиться от тебя. Возможно, что ему обещали большие деньги, он жаден.
Маркелов понемногу терял терпение:
— И охране «Плутоса» ты тоже доложила про меня?
— Не совсем. Не называя твоей личности, я просто описала тебя в общих чертах и сказала, что ты должен появиться у них. Сообщила, что, возможно, ты будешь загримирован. Так что они тебя поджидали, — спокойно сообщила она.
— Что тебе от меня нужно? — процедил сквозь зубы Маркелов.
Несколько секунд Елена молчала, потом заговорила:
— Я хочу предложить тебе работу.
— Не смеши меня, милочка, неужели ты думаешь, что после всего этого я захочу на тебя работать?! Тем более что уже предлагала мне работу.
— Ты будешь работать не на меня.
— И кому же это я понадобился?
— Ворам, — спокойно ответила она.
— Что?! — невольно выдохнул Маркелов.
Елена была опасным собеседником, с ней нельзя было расслабляться, но мешало ее высоко оголенное бедро, с невероятно белой и гладкой кожей. Оно непроизвольно притягивало взгляд. Прием, собственно, простенький, он существует со времен первой женщины, библейской Евы, и рассчитан на то, чтобы отвлечь, сделать мужчину в серьезном разговоре менее внимательным.
— Я представляю интересы законных воров.
А вот это уже наглость!
— А какое отношение ты имеешь к ворам?
Маркелову было известно, что законные не допускали к своим делам женщин. С их точки зрения, это просто другой человеческий материал, абсолютно непригодный для серьезных дел. Женщины могут быть хорошими подругами, из них получаются прекрасные наводчицы, они могут стать отменными биксами, содержательницами притонов, наконец! Но воровские дела требуют совершенно иных качеств.
— Воспринимай меня посредницей. Меня просто попросили сделать тебе такое предложение.
— Но почему именно тебя?
— Тебя хорошо изучили. Ты очень осторожен и чрезвычайно подозрителен. Мужчину к себе ты мог бы и не допустить. У вас все по-другому, вы ведь живете стаей. Верно?
И опять она была права.
— А откуда ты знаешь об этом?
— Я много чего знаю. Я ведь знаю, что застреленный киллер, — кивнула она в сторону дома, — твой бывший коллега.
— Хм… У тебя хорошие источники. Кто из воров подослал тебя?
Маркелов впился взглядом в ее лицо, стараясь отыскать в ее глазах растерянность или нечто похожее на смятение. И не обнаружил ровным счетом ничего! Захар невольно проникся к Елене уважением — в стае такая женщина могла бы стать матерой.
— Ты слышал о Варяге?
Предстояло переварить еще одну новость, к которой Маркелов не был готов. Сейчас они поменялись местами, теперь Елена изучала его с тем же хищным и холодным выражением, с каким он смотрел на нее всего лишь какую-то минуту назад. Неожиданно уголки ее губ удовлетворенно дрогнули. Захару стало неприятно. Очевидно, женщина сумела увидеть в его лице какую-то существенную перемену.
— Доводилось, — сдержанно кивнул Маркелов и отвел взгляд.
Не слышать о Смотрящем мог разве что отшельник, отгородившийся от людского общества сотнями километров непроходимой тайги. А в последние полтора года о Варяге писали особенно много, практически во всех изданиях, специализировавшихся на криминальной тематике. Хотя что они могут поведать о Варяге и его империи? Фигура он не публичная, совершенно закрытая, даже люди из его ближайшего круга не были в курсе, где он проведет следующий день. Никто даже не знал, как выглядит Варяг в настоящее время, а фотографии, что печатались в прессе, были десятилетней давности и относились к тому времени, когда законный занимал одно из кресел в Государственной думе.
— Работу тебе предлагает Варяг.
— Не ожидал, — Маркелов даже не пытался скрыть свое удивление. — И в чем же она будет заключаться? Я должен кого-нибудь замочить, так, что ли? — Захар брезгливо поморщился.
