Так что было о чем подумать.
Но самая опасная группа противников была третья. И включала она в себя две крупные и весьма авторитетные компании — «Плутос» и «Атлант». Самое неприятное было в том, что они продолжали процветать и расширяться и беспощадно подминали под себя все, что хоть как-то могло конкурировать с ними. Вот эти ребята способны пойти на многое! Если они почувствуют, что «Российский ковчег» дал слабину, или хотя бы заподозрят, что его руководство испытывает какие-то сложности, то, объединившись, мигом выпихнут его с рынка и сделаются там полными хозяевами.
На подобный шаг они могли бы решиться и раньше, но Маркелов, используя оперативную игру, постоянно разжигал между ними недоверие, тем самым не давая им объединиться. Для того чтобы выступить единым фронтом, им нужен был всего лишь крохотный толчок. И обстрел офиса «Российского ковчега» вполне мог оказаться тем самым катализатором.
Ребята из концерна «Плутос» были непростительно молоды и необыкновенно честолюбивы, с невероятно крепкими желудками. Для них не составит труда проглотить «Российский ковчег» целиком. Даже отрыжка не побеспокоит!
Они были самыми опасными — это следовало признать. В силу молодости они были чрезмерно безрассудны, а порой их поступки мало чем отличались от настоящих боевых действий. Так, например, полгода назад был избит коммерческий директор «Российского ковчега». Произошедшее можно было бы списать на случайность, уж невероятно кардинальный шаг был предпринят, но за день до избиения намечались крупные поставки оргтехники, и нужна была виза коммерческого директора, заменить которого не представлялось возможным. Многомиллионная сделка была сорвана. Была прочесана территория места избиения, в результате поисков обнаружилась визитка охранника концерна «Плутос», — весьма непростительная оплошность! Конечно, ее наличие можно было бы списать на случайность, но в таких делах ничего просто так не случается.
Маркелов не был сторонником крайних мер. Но сейчас был тот самый случай, когда оперативное вмешательство стало необходимостью. Не нанеси ответный удар — еще неизвестно, до чего бы додумались завтра конкуренты! А потому, подкараулив финансового директора «Плутоса», его так тряхнули, что с тех пор он стал мучиться провалами в памяти. Парень вроде и не виноват, но что поделаешь, если таковы правила.
Не исключено, что служба безопасности «Плутоса» уже вычислила, кто проник к ним в здание и изъял из сейфа документы, а потому организовала акт возмездия. Ведь предупреждал же Назаров!
Так что претензий у компаний накопилось друг к другу предостаточно. Было от чего ждать неприятностей!
* * *
— У меня имеются кое-какие соображения, — Маркелов устал от долгого разговора с Беляевым и, натолкнувшись на холодный взгляд генерального, тотчас пожалел о сказанном. Не так следовало отвечать.
— Мне не нужны твои «кое-какие» соображения, — сердито заметил Борис Алексеевич. — Я должен знать наверняка. Пускай все эти агенты влияния оправдывают вложенную в них капусту!
Беляев был из тех руководителей, что предпочитают наводить ужас на подчиненных не силой голоса, а интонацией. Борис Алексеевич в этом деле преуспел и владел едва ли не всем спектром театральных эффектов. Ему достаточно было понизить голос, чтобы у иного бунтаря от страха становилась мокрой рубаха.
— Извините… Я неправильно выразился, — тотчас поправился Маркелов. — Список уже готов, просто надо выявить наиболее очевидных кандидатов.
Генеральный кивнул:
— Вот это другое дело. Знаешь, у меня такое ощущение, что эта стрельба по фойе тоже шла с большой задумкой. В тот день у меня было заседание в Счетной палате.
— Да, я помню, — кивнул Захар. — Вас должны были сопровождать Андрей и Владимир.
— Вот именно. Я вышел из кабинета. До входной двери мне нужно было идти ровно три минуты. Ты же знаешь мою страсть к цифрам, все-таки я математик.
— Да, знаю, — согласился Маркелов.
— Лифтами я не пользуюсь. Так вот, как только я спустился на второй этаж, прозвучал звонок по мобильному. Я остановился и стал разговаривать, в этот самый момент по фойе прозвучал первый выстрел. Немного позже — второй. Получается, что этот звонок спас мне жизнь. — Махнув рукой, он добавил: — Я уже поставил этому человеку ящик коньяку за спасение. Точнее, ей… — Маркелов понимающе кивнул. Ему ли не знать о слабостях генерального директора. Порой приходится провожать его едва ли не до дверей любовницы. — Так что ты об этом думаешь?
За Беляевым водилась некоторая странность — он никогда не разговаривал по телефону на ходу, если раздавался звонок, он предпочитал остановиться и, уже не спеша, продолжал разговор. Если дело обстоит именно так, как оно виделось Беляеву, то, следовательно, внутри концерна затаился предатель. Именно он позвонил предполагаемому убийце, как только генеральный вышел из кабинета. Но он не учел, что через минуту на мобильный телефон генерального позвонят и звоночек задержит его на втором этаже и тем самым спасет от верной смерти.
Лицо Маркелова дернулось. Надо было исходить из самого худшего. На третьем этаже, где размещался директорат, всегда находилась охрана. Звонок мог сделать кто-нибудь из охранников. Не хотелось бы в это верить, но все-таки…
— Моя обязанность проверять любые версии, пусть даже самые неправдоподобные. То, о чем вы сказали, я перепроверю с особой тщательностью.
— Уж будь добр, перепроверь! — хмыкнул Беляев. — А теперь пойдем, поднимемся ко мне в кабинет.
Этаж, на котором находился кабинет Беляева, был пуст. Всех сотрудников, потеснив остальных, временно разместили по другим комнатам и кабинетам. По коридору, заложив руки за спину, расхаживал только Андрей — охрана. Заметив приближающееся начальство, он вмиг преобразился, его лицо приняло сосредоточенное выражение, как будто он был озабочен предстоящими поисками злодеев. Но вряд ли его думы распространяются дальше сегодняшнего вечера. Парень молодой, видный, наверняка после службы пойдет с подругой в ресторан, а завершением вечера будет замечательная постельная сцена.
Ну да бог с ним, не до него!
Сейф был распахнут настежь. На полу обрывки каких-то бумаг. На всем пыль от осыпавшейся штукатурки — весьма убогое зрелище! Маркелов знал, что оперативники сюда так и не дошли и происшествие в кабинете Беляева для большинства сотрудников оставалось тайной. Но вряд ли долго удастся держать случившееся в секрете.
На генерального директора смотреть не хотелось, уж слишком суров был его взгляд. Захар повернулся, на стене напротив виднелись две отметины от пуль. Прежде чем сюда заявятся опера, нужно будет как следует все убрать, чтобы не задавали лишних вопросов.
Борис Алексеевич тоже посмотрел на стену, ковырнув отметину от пули, он вздохнул:
— Видишь, что делается!
Маркелов видел. Такие же отметины были и в коридоре, и если судить по показаниям охраны, то перестрелка здесь произошла нешуточная. Одно оставалось непонятным: каким это образом взломщику удалось улизнуть, ведь охрана «Ковчега» весьма подготовлена? Что ж, можно сделать неутешительный вывод: человек, который проник в здание, был еще подготовленнее, еще профессиональнее.
