Глава 6
Не успела Анжелика войти в палату, как к ней кинулась Наташа. Настроена она была весьма злобно.
– Почему ты не сдала свой сотовый телефон? Здесь это запрещено!
– А твое какое дело? Ты что, следишь за мной? Роешься в моих вещах? – огрызнулась Анжелика. – Стучишь на меня этой крысе Ларисе Павловне! Что, продалась за кусочек радости? А как это на мозгах отражается, не знаешь? Так этого еще никто не знает!
– Ну что вы, девочки? – подала свой голос меланхоличная Лаванда. – Мы должны поддерживать друг друга, а не клевать!
– А ты вообще лежи! Растение малахольное! – рявкнула на нее Наташа. – Только и знаешь, что в обмороки заваливаться! А знаешь, почему? Потому что родилась червяком, а он только ползать может! А как червяк встает на ноги, так и падает сразу!
Лаванда расплакалась, закрывшись подушкой.
– Ах ты дрянь! – Анжелика не смогла сдержаться. – Какое ты имеешь право так разговаривать с человеком? Что она тебе сделала?!
– Она – растение! Ее даже зовут Лаванда! А ты дура и проститутка! И клеишься к нашему главному врачу. Только такой красавчик даже и не посмотрит на тебя! Ты и в солярий ходишь как одержимая, думаешь, что тебя это спасет и ты станешь красивее! Только ни хрена ты не станешь…
Но закончить свою мысль Наташа уже не успела – Анжелика подлетела к ней и заехала в челюсть. Раздался хруст выбитых зубов. Женщины сцепились, словно кошки. Остальные участники, а точнее, свидетели драки мало чем могли помочь. Лаванда рыдала в голос, Алиса испуганно смотрела на них и грызла ногти, и даже говорливая Клара прикусила язычок и молча наблюдала за происходящим. А потом выбежала из палаты за помощью.
«Интересно, если бы я была боксером, то сколько таких отключений я смогла бы пережить? – спросила себя Анжелика и тут же сама себе ответила: – Ни сколько! Второго такого удара мой затылок не выдержал бы».
Она лежала на уже полюбившемся кожаном диване в кабинете главврача.
– Как я устал от тебя, Анжелика. У меня впервые опустились руки…
– Слабенький вы, однако… главный врач… – проговорила Анжелика, открывая глаза. – Ничего, если я малость попорчу ваш роскошный диван? Кровь так и хлещет… – глумилась она.
– Кровь мы уже остановили… Да и полотенце под затылок подложили, чтобы… обивочку кожаную сберечь, – под стать Анжелике ёрничал Мэтью Валентинович. – Ты знаешь, я разгадал твой план!
– Правда?! – оживилась Анжелика. – Расскажи! А то я немного запуталась!
– Ты легла сюда, чтобы предотвратить какое-то убийство, так? – спросил он.
Анжелика кивнула.
– Так вот! – весело продолжил Туманов. – До твоего появления у меня в больнице было все спокойно. А как только появилась ты…
– И что? – напряглась Анжелика.
– Сначала чуть не произошло убийство в солярии. И кого чуть не убили, то есть не сожгли? Правильно! Тебя. Потом у меня в кабинете тебя чуть не задушил начальник службы безопасности. Заметь, человек, который должен охранять и защищать! Потом на тебя набросилась Лариса Павловна, которая до встречи с тобой всегда была мисс Спокойствие. И наконец, соседка по палате едва не проломила тебе голову.
– Может, у вас в больнице завелся «вирус убийства»? – спросила Анжелика.
– Ага! И зовется он «Анжелика»! Поэтому, чтобы у меня в больнице все было тихо-спокойно и дальше, я должен избавиться от тебя. И тогда никакое убийство уж точно не случится. Правильно я рассуждаю? – потер руки Мэтью Валентинович.
Анжелика села на диване, свесив длинные обгоревшие ноги.
– Это мне расплата за то, что я хотела, чтобы твои женщины подрались! – вздохнула она.
– Так это ты Жанну ко мне в кабинет прислала, когда там Лариса была? – рассмеялся он.
– Да… У меня был коварный план. А в итоге сама получила, – и она потрогала свой затылок.
Мэтью продолжал смеяться:
– Вот правильно говорят, «не рой яму другому»!
– А твои-то хоть подрались? – с надеждой в голосе спросила Анжелика.
– Неа… Они теперь объединились против меня! – ответил Туманов.
– Тоже хорошо… Мэтью, пожалуйста…
– Что?
– Позволь мне остататься в больнице хотя бы на одну ночь! – попросила она.
– Если только это будет ночь любви… Правда, ты в таком состоянии… Не знаешь, с какой стороны к тебе и подходить.
– Пусть у меня шишка на затылке, но ноги-то действуют. Могу так заехать, что мало не покажется, – ответила Туманову Анжелика. – Мне нужно еще раз попасть в компьютерный зал. Ну, пожалуйста! – продолжала канючить она.
– Я сказал: нет, и точка. Я и в палату тебя отправить не могу. Это же надо, драка! У нас таких инцидентов сроду не было! Надо было тебе дозировку успокоительных увеличить.
– Это Наташе надо было увеличить! – возразила Анжелика.
Туманов задумался.
– Я не знаю, куда тебя девать. У нас и изоляторов-то нет… В моем отделении буйных не держат. И как вы со следователем смогли меня втравить в такую авантюру?
– А ты меня в солярий отправь! Я там и переночую.
– Нет уж… Я тебя запру в кабинете! – решительно заявил Туманов. – И учти, в твоем распоряжении не будет никаких компьютеров.
– Ты унесешь из своего кабинета компьютер? – удивилась Анжелика.
– А почему ты решила, что это будет мой кабинет? У меня и так уже благодаря тебе репутация подмочена. Я запру тебя в кабинете Жанны. А что? У нее очень удобно и все по-домашнему.
Анжелика поняла, что препираться с Тумановым бесполезно.
– Можно, я хоть в столовую схожу?
– Есть хочешь?
– А то!
– Ну хорошо. Сейчас иди в столовую, а потом я отведу тебя в кабинет Жанны и закрою. А завтра посмотрим… Кстати, с Наташей я тоже поговорю, дрались все-таки вы обе… Между прочим, соседки по камере… тьфу ты! запутала меня… по палате – на твоей стороне, – сказал он.
– Потому что на моей стороне правда! – воскликнула Анжелика и показала язык. – Ну, еще одну ночь с компьютером?! – ласково посмотрела она на Туманова.
– Даже не проси! Ты что, даже одну ночь не можешь пережить без компьютера? Ты мне уже и так нарыла столько, что теперь хоть половину сотрудников увольняй. Тебе дай еще пару часов посидеть – и больницу можно будет закрывать…
– Небось, больше всего за себя переживаешь? – спросила Анжелика.
– Но ведь ты же ничего не нашла… А я почему-то уверен, что ко мне ты залезла к первому, – ответил Мэтью Валентинович, улыбаясь.
– Надо же какое чутье! – удивилась она.
– Это не чутье… Это интуиция, и она подсказывает мне, что я тебе небезразличен.
