Первым пришел в себя Конюков. Расправив брови, сослался на кучу дел, торопливо пожал Дмитрию Николаевичу руку, на ходу попрощался с нами, заявив при этом, что не прощается, и через пару секунд был таков. Следом пришла в себя Наташка. Ее слова: «Совсем дура, что ли?» в мой адрес обидным мне не показались — заслужила. Я просто пожала плечами, перекладывая ответ на саму приятельницу. Пусть думает, что хочет. Главное, я о себе лучшего мнения.
Хуже всего было с Димкой. Поняв, что много лет ошибался, считая меня верной женой и подругой, обиделся не на шутку. Почему-то не на себя. И, если бы не Наташка, довольно быстро сопоставившая Димкину заботливость с моими словами и поведением оперативно слинявшего следователя, я полгода бы оправдывалась перед мужем за свое «коварство».
— Та-а-ак… — прищурив глаза, многообещающе протянула Наталья и, уперев руки в бока, сделала пару шагов в Димкином направлении. На месте ее бывшей стоянки сиротливо валялся плед. — Зачем голову морочишь, Ефимов? А я-то уши развесила!
— Не надо орать, — на всякий случай заявил Дмитрий Николаевич и потрусил к дому. — У нас машина сломалась! — крикнул он уже с крыльца.
— Фига себе… — удивилась подруга. — Это когда ж она успела сломаться? Застоялась, что ли? Неужели заржавела? Ир, а что ты тут плела про ночное катание по столице на электричке?
— Дай слово громко не возмущаться. И вообще не возмущаться. Любуйся на травку и улыбайся от всей души. Считай, что получила одну из ведущих ролей в разыгранном здесь спектакле. Вот только не могу поручиться за порядочность невидимых зрителей…
Уяснив наличие сговора между следователем Конюковым и хирургом Ефимовым, Наталья самостоятельно пришла к выводу о причине, по которой нам надлежало остаться в доме Полетаевых. Получалось, что Ефимов скоропостижно оброс врагами. Основание весомое: Димка стал случайным свидетелем убийства Валерии. У Натальи не было сомнений в том, что она погибла от рук своего проклятого муженька. Теперь он будет охотиться на Димку, который в мгновение ока стал «подсадным селезнем». И сделал его таковым гениальный сыщик Конюков. Наша с Натальей роль в этой «утиной охоте» была достаточно скромная: сами того не ведая, мы должны обеспечивать полную естественность временной вынужденной задержки в доме Полетаевых. Потому как «машина сломалась».
Время охоты на Димку, скорее всего, ночное. Отсюда вывод: пока бояться нам нечего. В данный момент еще светло, а через часок-другой под каждым деревом и кустом участка будет лежать в засаде группа захвата убийцы. Главная наша задача — выглядеть дурнее, чем мы есть, при этом раскрепощенно, непринужденно, но в меру прилично. И старательно смотреть себе под ноги, чтобы ни на кого из ребяток не наступить.
Я с удовольствием отметила, что Наташка наконец-то перестала улыбаться. Уж очень она увлеклась собственной свежесочиненной историей. Пересказ оборвался в тот момент, когда она задумала затолкать «неисправную» машину прямо на участок с применением двух наших далеко не лошадиных сил, дабы она не стала по-настоящему неисправной. Я было заикнулась, что до ночной охоты еще далеко и находящийся в бегах Полетаев нашего раскрепощенно-непринужденного маневра с транспортным средством не увидит, а посему надрываться не стоит. Но подруга, с тревогой озираясь по сторонам, меня не услышала. Причина, спровоцированная ее неуклонным стремлением к порядку, была серьезная. Я тайком усмехнулась, на короткий миг почувствовав свое превосходство. Планируя новое место для стоянки нашей машины, Наташка наконец-то заметила отсутствие на участке деревьев и разлапистых кустов, за которыми можно было бы затаиться предполагаемой группе захвата. Девать ей надежных ребят было некуда. И не только в мыслях.
2
Замена домработнице Полетаевых прибыла на следующий день около четырех часов. Появление ее на кухне было отмечено звоном разбившихся чашек и истерическим вращением пластиковой тарелки вокруг своей оси. Наталья приспособила ее под хлебницу. С моей легкой руки вся сервировка стола к чаю была сметена на пол вместе со скатертью благодаря эффекту неожиданности. За скатерть я дернула случайно. Расправляя ее, судорожно всплеснула руками, услышав над головой громоподобное «Здрассте!».
На приветствие я не ответила. Мельком отметила появление на кухне новой личности, и тут нахлынула новая волна испуга. Прижав скомканный угол скатерти к груди, я растерянно изучала осколки чашек и раскиданные по полу ломтики белого хлеба, чуть ранее живописно разложенные веером на тарелке. Поняв всю бессмысленность созерцательной деятельности, с немым укором взглянула на источник звука.
— Грешно разбрасываться хлебом! — сбавив громкость, укоризненно заявила ненатуральная блондинка худосочного телосложения. Голос девицы совершенно не соответствовал ее тщедушной фигурке.
— В чем дело?! — не так громогласно поинтересовалась из дверного проема прилетевшая на шум Наташка. Тем не менее у меня выпала из рук и скатерть. Тон вопроса свидетельствовал о том, что если никакого дела и нет, подруга его непременно заведет. И отвечать придется по полной программе.
Стоя напротив друг друга, обе дамы соревновались в дальнобойности собственных молниеносных взглядов. Как обычно победила дружба, пусть даже и навязанная со стороны. Прибывший со второго этажа с небольшим опозданием Димка мягко пожурил нас с Натальей за негостеприимность, представив незнакомку как возможную новую домработницу Полетаевых. А кто ж еще мог так уверенно заявиться на территорию участка.
— Ага, — радостно согласилась девица, — Вера меня зовут. А вы, собственно говоря, кто такие? О вашем присутствии меня предупреждали, но сказали, что вы собираетесь уезжать. Я и согласилась-то только для того, чтобы в отсутствие хозяев присмотреть за пустующим домом. Сразу заявляю, готовить и убирать за вами не буду. И если вы тут временно, до моего приезда, так вот она я.
— А откуда ты знаешь, что мы не хозяева? — возмутилась Наташка.
— Вы мне не тыкайте. Я прекрасно знакома с Полетаевыми. В основном со Станиславом. Какое-то время мы тесно общались.
Звонок мобильника заставил Веру прервать монолог, и, пока она искала место залегания аппарата, мы в молчании слушали музыкальный вызов: «Ты скажи мне, мама, что я сделала не так. Ты скажи мне, мама, в чем сама я виновата…» Потом девица плаксиво жаловалась какому-то Колюне на серьезные осложнения в ее нынешнем положении и просила его приехать как можно скорее. Димка в это время тихонько ретировался за дверь. Наверняка побежал докладывать обстановку следователю. Натальина физиономия отражала следы мучительной борьбы и тяжелых сомнений. С одной стороны, с появлением Веры нашу миссию по охране дома Полетаевых можно было считать завершенной, с другой (теневой) — девица вела себя столь нагло, что ее немедленно следовало приземлить и поставить на место. Пересилил «тенек». Многообещающе улыбнувшись (от удовольствия даже прищурила глаза), подруга милостиво посоветовала Вере не ждать появления Колюни, а сию минуту катиться отсюда ко всем чертям. По пути со своим Колюней и встретится. Вместе им катиться будет веселее.
