– Ну, все? Ты больше не сердишься? – поспешно произнесла она, собираясь оставить Павла Александровича, но тот притянул жену к себе и шепнул:
– Поцелуй меня.
Ольга торопливо чмокнула мужа и испуганно бросила взгляд на колонну. Незнакомец исчез. Ей почему-то стало грустно и одновременно жутко.
– Пойду развлеку мэра, – сказал Павел Александрович.
– Да, да, дорогой, иди.
Она задумалась и не заметила как подошел Георгий.
– Ну, что? – тронув ее за локоть спросил он.
Ольга вздрогнула.
– Ох, как ты меня напугал! – вскрикнула она. – Посмотри, даже мороз по коже.
– Надо же, что с тобой происходит в последнее время? Ты сама не своя.
– Да, что-то мне нехорошо. Надо выпить.
– Обязательно надо, – издевательски согласился Георгий. – Поздно выпитая вторая – зря выпитая первая, так что поспеши.
Ольга рассердилась:
– Мне надо выпить только для успокоения нервов.
– Неужели они у тебя есть? – усмехнулся Георгий. – При знакомстве я не обнаружил у тебя сразу двух вещей: совести и нервов.
– Да, совесть меня не гложет, – с гордостью заявила Ольга, – я так зачерствела, что ей не по зубам! А вот нервы у меня есть.
– Если и есть, то исключительно для того, чтобы было что успокоить. Иди, дорогая, скорей выпей.
Поздно вечером, сидя в спальне у туалетного столика, Ольга подвела итог прошедшего дня и пришла к выводу, что если исключить Георгия, то можно признать: вернисаж удался. Но если удался, то почему так пусто на сердце?
«Ещё один день оказался напрасной тратой макияжа,» – подумала Ольга, уныло глядя на себя в зеркало.
– Павел, – крикнула она, – дорогой, у меня жутко болит голова. Может сегодня ты ляжешь спать в кабинете?
– Как хочешь, родная, – откликнулся муж.
Ольга повеселела.
– Но сначала я намерен выполнить свой супружеский долг, – продолжил он, и Ольгу перекосило от злобы.
«Так ужасно кончается день, начавшийся триумфом», – горестно подумала она.
Глава 8
– Мадам, вы забыли солнцезащитные очки! – крикнула с порога дома Марина.
Ольга весело сбегала по ступенькам к своему новенькому кабриолету. Она остановилась, поджидая спешащую навстречу девушку. Взяла очки, улыбнулась, поблагодарила:
– Спасибо, крошка. Если бы не ты, пришлось бы возвращаться. Солнце сегодня ослепительное.
– Смотри не пей по дороге, – не удержалась от напутствия подруга.
– Не волнуйся, только апельсиновый сок. Лучше пожелай мне ни пуха ни пера.
Марина удивилась:
– Ни пуха ни пера? Зачем это? Ты же не в клетку с тиграми отправляешься.
Ольга нахмурилась.
– Знаешь, в последние дни мне как-то не по себе, – шепотом призналась она. – Особенно когда выхожу из дома.
– Ну, тогда ни пуха ни пера, – пожала плечами Марина.
– К черту, – уже задорно воскликнула Ольга и снова весело зацокала каблучками по ступенькам.
Домработница проводила ее доброжелательным взглядом.
– Вот оглашенная, – усмехнулась она.
Если наедине Марина и Ольга обращались друг к другу на «ты», то в присутствии третьего лица подруги соблюдали декорум. Марина называла хозяйку «мадам», Ольга же употребляла в общении с домработницей массу ласкательных типа: душечка, лапушка и малышка.
– Смотри, опять опоздаем, – сердито произнес Георгий, когда Ольга уселась в свой новенький «Ягуар». – Может лучше я поведу?
– Еще чего? – возмутилась мачеха. – Я не пьяна и не собираюсь пить вообще.
– Посмотрим, – отворачиваясь, буркнул Георгий. – Еще не вечер.
Ольга повернула ключ в замке зажигания и лукаво спросила:
– Значит, говоришь, опаздываем? Ну что ж, тогда с ветерком.
Она резко сорвала кабриолет с места и рассмеялась громким неестественным смехом. Георгий побледнел. Он понял, что его мужеству предстоят серьезные испытания.
Автомобиль мчался на предельной скорости. Ветер свистел в ушах и разговаривать было невозможно. На горизонте показалось придорожное кафе, в которое заходила Ольга, когда они встречали Павла Александровича в прошлый раз.
– Ха! У этого заведения снова знакомый «Порш»! – прокричал Георгий.
Ольга глянула в сторону промелькнувшего кафе и слегка притормозила.
– Похоже тот тип завсегдатай местной забегаловки, – съязвил молодой человек.
– У меня тоже складывается такое же впечатление, – согласилась она, разворачивая автомобиль.
Георгий испугался:
– Что ты делаешь?
– Разве не видишь? Возвращаюсь, – невозмутимо ответила Ольга.
– Зачем?
– Зайду в кафе.
– С ума сошла! Мы опоздаем. Отцу вряд ли понравится…
Ольга рассердилась и не дала ему договорить.
– Прекрати, – прикрикнула она. – Напрасно Павел сомневается его ли ты сын. Своей брюзгливостью ты перещеголял даже его. А ведь тебе едва исполнилось двадцать два года. Что же будет, когда ты доживешь до его преклонного возраста?
– Тогда тебя не будет, старая кошелка, – сквозь зубы процедил Георгий.
Ольга не услышала его. Она ловко припарковала автомобиль вплотную к «Порше» и уже собиралась выпрыгнуть на тротуар. Георгий ее остановил.
– Не пойму, что ты задумала? – спросил он. – Зачем тебе эта забегаловка?
– У меня две причины. Хочу выпить сока и хвастануть перед владельцем «Порша» своим новеньким кабриолетом.
– Ерунда какая-то, – удивился Георгий. – К чему все это?
– Отстань, – отмахнулась Ольга. – Разве ты не понял, что этот самовлюбленный индюк хотел нас унизить. Именно для этого он поставил свой дорогой «Порш» вплотную к нашему дешевому «опелю».
– А теперь ты решила утереть ему нос?
– Именно так.
– Ты сумасшедшая! Это глупо. Кто он такой? Стоит ли перед свиньями метать бисер…
– Пусть так! Я скоро вернусь! – ответила Ольга.
Стремительно вспорхнув по ступенькам, она скрылась в дверях кафе.
На этот раз в зале тихо играла грустная музыка и царил волнующий полумрак. Официант и бармен скучали. Синеглазый незнакомец сидел на высоком табурете, небрежно облокотившись на стойку. Он курил сигарету и с видимым наслаждением потягивал через трубочку сок.
– О! Мадам! Как приятно снова приветствовать вас в нашем заведении! – радостно воскликнул официант, увидев Ольгу.
