Георгий покачал головой:
– Нет, нет.
– Что нет? – удивилась Ольга. – Я же еще ничего тебе не сказала.
– Не трудно догадаться о чем сейчас пойдет речь. Заранее говорю: Нет.
Она в отчаянии всплеснула руками:
– Но почему?
– Потому, что я люблю тебя и не хочу подвергать опасности.
Ольга не любила, когда ей противоречат. Она стукнула по столу кулаком и рявкнула:
– Чушь!
Георгий вздрогнул, но упрямо повторил:
– Нет!
– При чем здесь опасность? – уже мягче спросила она. – Я ничего не боюсь. Опасность пока грозит тебе, а ты разыгрываешь из себя Дон Кихота. Кстати, ты же сам просил меня о помощи, – вспомнила она. – Да-да, ты же что-то лепетал о спасении, говорил про свою жизнь, которая якобы в моих руках. Так что же с тех пор изменилось?
– Многое, – ответил Георгий.
Она отмахнулась:
– Не понимаю. И понимать не хочу. Ты глупости говоришь, а я про дело.
Георгий рассердился:
– Я тоже про дело. После этой ночи ты осталась у меня одна… К тому же убит отец, а пистолет один. Нет, ничего умного здесь не придумаешь. Менты быстро разоблачат нас и тогда неприятности будут уже и у тебя. Нет. Даже и не проси. Я скажу им как все было и баста. Много мне не дадут.
– Не слишком-то обольщайся. Это смотря как дело повернуть.
– Наймешь хорошего адвоката. В конце концов не я пришел в дом к этому Игорю. А то, что отец убит, доказывает, что стрелял я не напрасно. Лучше отсижу пару-тройку лет и спокойненько вернусь.
Ольга ужаснулась:
– Что ты болтаешь?! Какую пару-тройку лет?! А репутация? А я? Я и на один день не хочу с тобой расставаться!
Георгий удивленно на нее посмотрел и спросил:
– Это правда? Ты не обманываешь?
Ольга сокрушенно покачала головой, нежно погладила его по щеке и ответила:
– Конечно, милый. Эта ночь не прошла бесследно и для меня.
– Тогда я раб твой, – воскликнул Георгий. – Что хочешь сделаю!
Она уселась на стол, пристально посмотрела на него и невесело усмехнулась:
– В тебе погибает великий актер. Какая сцена по тебе плачет.
– Пока по мне плачет тюрьма, – нервно взъерошив густой чуб, простонал Георгий.
– Кстати, о тюрьме, – спохватилась Ольга. – Куда ты дел пистолет?
Георгий открыл ящик стола.
– Вот он.
Ольга схватила пистолет и внимательно его осмотрела.
– Протрем тряпочкой, чтобы не осталось отпечатков твоих пальцев, – деловито сказала она. – Думаю, все будет тип-топ.
– Ох, сомневаюсь, один пистолет. Если бы у нас был хотя бы второй…
– Ты что, совсем не читаешь детективов? – удивилась Ольга. – Это же учебники для преступников. Думаю, по ним выучился не один матерый рецидивист. Зачем что-то изобретать самому, когда неленивые люди уже давно все придумали и увлекательно описали.
Она спрыгнула со стола и прошлась по комнате. Георгий проследил за ней взглядом и спросил:
– Что ты задумала?
– Как нам поможет второй пистолет, если менты найдут в теле Павла те же пули, что и в теле Игоря? – с улыбкой превосходства поинтересовалась она.
– Никак, – нехотя признался Георгий и добавил: – А ты умная женщина.
– Да уж, не дура.
– Но вряд ли удастся убедить ментов, что мой престарелый отец сумел отобрать пистолет у такого верзилы, как твой Игорь. Да еще успел в него выстрелить. Даже мне это было нелегко.
Ольга пренебрежительно махнула рукой:
– Фи! А зачем нам их в этом убеждать? Менты люди бывалые, опытные, им и карты в руки. До всего докопаются сами.
Георгий потряс головой:
– Не понимаю. Говори уже, что задумала? Не интригуй.
– Значит так, – вдохновенно начала она, – рассказываю как все было. Я спокойно спала здесь, в доме, в своей постели, а ты в своей постели, но у себя в квартире. Ясно?
Он нервно облизал губы и кивнул:
– Ясно.
– Утром ты приехал и, не зная, что Павел Александрович якобы уже улетел в Париж, ломишься в дом. Ясно?
– Ясно.
– Запоминай легенду. Я спокойненько открываю тебе дверь, и мы садимся пить кофе. Потом ты идешь в кабинет к компьютеру и застаешь картину, которую мы видим сейчас.
Георгий кивнул и добавил:
– Зову тебя…
– Да, – обрадовалась Ольга, – я поднимаю крик, тут выясняется, что сотовый пропал, а сетевой телефон не работает.
Георгий поерзал в кресле.
– Слушай, пока получается неплохо, – почти с азартом воскликнул он. – Это объясняет и то, почему я не знал, об отъезде отца. Просто не мог до вас дозвониться.
– Именно, – согласилась Ольга. – А дальше и вовсе правдоподобно. Менты приезжают, я в ужасе, ты тоже. Слава богу здесь нам ничего придумывать не надо.
– Но как с пистолетом?
– Слушай дальше. Меня спрашивают знаю ли я Игоря. Конечно же нет. Впервые вижу.
Георгий щелкнул пальцами:
– Стоп. Так нельзя. Вас могли видеть. Если тебя поймают на лжи…
– И что будет? Какая нормальная замужняя женщина по доброй воле признается что у нее был любовник? Я же не мазохистка.
– Ольга, лучше не рисковать…
– Хорошо, скажу что он подкатывался, а я не проявила интереса. Так, кафейное знакомство и ничего более. Они сами уже должны прикинуть с какими целями Игорь меня клеил.
– Этот вариант лучше, – одобрил Георгий. – Но с пистолетом как же?
– Очень просто. Менты конечно спросят меня было ли в доме оружие. Я отвечу что буквально на днях Павел Александрович приобрел пистолет. Они покажут и спросят: «Этот?» Я скажу, что похоже. Теперь ясно?
Георгий прижал ее к себе и крикнул:
– Ольга, ты гений! Значит отец выстрелил в вора, ранил его, но тот оказался проворней, завладел оружием и убил хозяина дома, но сам уже уйти не смог. От потери крови умер в кабинете.
– Точно.
– А как же объяснить присутствие в доме отца? Он же собирался лететь в Париж. К тому же ментам будет странно, что убили двух человек, прозвучало четыре выстрела, а ты не услышала ни одного.
Ольга сплела на груди руки и победоносно уставилась на Георгия.
– Во-первых, – сказала он, – ничего странного здесь нет. Я страдаю бессонницей, на этот раз приняла сразу несколько таблеток снотворного. Если бы ты не разбудил меня, то возможно спала бы и до сей поры. Кстати, это истинная правда. Во-вторых, здесь я ничего придумывать не буду, а лишь передам нашу беседу с Пашей, которую ты подслушал. Он собирался беззвучно покинуть дом, заботился о жене, я спокойно проснулась и, ни о чем не подозревая, пила с тобой кофе, думая, что мой супруг уже в Париже. Между прочим я и в самом деле не слышала выстрелов, разумеется кроме того, который прозвучал перед самым моим носом. Так что все вполне правдоподобно.
