Она снова тяжело вздохнула и шмыгнула носом. Опять смахнула набежавшую слезу.
– Представляешь, Вальтер, даже церковь продажна, хотя, там тоже люди… Все хотят жить…
Ольга в который раз безнадежно махнула рукой. Вальтер с благодарностью заглянул ей в глаза и прочувствованно сказал:
– Дорогая, милая моя Оленька, я так благодарен тебе за все.
Она удивилась:
– За что?
– За все: за то, что благородно простила, за то, что не держишь зла, за то, что достойно похоронила бедного мальчика…
«Хорош „бедняжка“, – беззлобно подумала Ольга, – за малым не придушил меня».
– Ты же знаешь, наверное… – Вальтер смутился, замялся, сомневаясь, стоит ли говорить, и наконец сказал, но не то, что хотел. В последний момент передумал и сказал тоже правду, но другую:
– Я очень Георгия любил… И он меня тоже очень любил.
– Я знаю, – кивнула она, – все об этом знают.
Ольга случайно взглянула на чемодан и забеспокоилась:
– Что это я? Ты же только что приехал. Боже, как я сразу не сообразила?
– Да, прилетел и немедленно к тебе.
– Наверное устал с дороги? – заботливо всматриваясь в его лицо, спросила она.
– Есть немного.
– С минуты на минуту придет Марина… Ты же знаешь: она тебя обожает. По случаю появления своего Вальтера обязательно устроит настоящее пиршество, затем приготовит комнату для гостей, если она не готова. Я не в курсе, совсем не занимаюсь хозяйством. Надеюсь, ты остановишься у нас?
Она посмотрела на него долгим испытующим взглядом и, слегка наклонив голову, (знала, что так особенно хороша, это ее поза) умоляюще прошептала:
– Вальтер…
Он старомодно поклонился:
– Был бы рад.
Ольга на миг оживилась, хлопнула в ладоши и воскликнула:
– Значит решено, ты остаешься.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарил он.
Чтобы скрасить ожидание Марины, Ольга завела светскую беседу. Говорили понемногу обо всем и ни о чем конкретном. Впрочем, Ольга постоянно сбивалась на Францию. Разговаривая, она с интересом рассматривала Вальтера.
«Как он красив, – думала Ольга. – Да, Георгий его точная копия, но только еще не обретшая достаточного шарма. Зато у Вальтера этого шарма хоть отбавляй. Какой уверенностью дышит его лицо. Как оно благородно. Сразу видно, настоящий мужчина. Да, такой не подведет, не предаст, даже не обманет. В этом смысле Георгий пошел не в него. Верно в свою хитрую и подлую мать. Видимо, еще та была сучка».
Вальтер в свою очередь тоже рассматривал Ольгу и тоже был восхищен.
«Мой Гоша любил эту великолепную женщину», – с грустью думал.
Вальтер не знал, как собирался его Георгий с этой великолепной женщиной поступить. Он не знал какую участь Ольге уготовил его сын. Он не мог этого знать. Ольга нашла способ убедить работников милиции, они согласились не афишировать этот маленький штрих ее «взаимоотношений» с супругом.
«На покойнике и так достаточно преступлений, стоит ли давать почву для разговоров о живых?» – рыдая, вопрошала прекрасная (это правда) и богатая (это истина – правда в квадрате) вдова.
Ольга знала чем подкрепить свои доводы. Шуршащее подкрепление милиция одобрила, а потому не долго колебалась, очень быстро решила, что конечно же не стоит, не стоит старое ворошить. Содержание записанной на пленке беседы не было предано огласке.
Вальтер ничего об этом не знал. Он смотрел на Ольгу и думал: «Что привлекло Георгия в этой женщине? Она красива, это бесспорно, ослепительно красива. Красива и элегантна. Даже сейчас в этом домашнем бесформенном халатике-распашонке она выглядит изысканной дамой. Об этом говорит все: манеры, осанка, жесты, движение головы. Трудно не залюбоваться такой женщиной, но разница в возрасте… Она же всего на несколько лет младше меня и по возрасту легко могла бы быть его матерью. Впрочем, Георгий молод, влюбчив, а она еще свежа, опытна и неотразима, чего ж тут гадать?»
Заметив на себе изучающий взгляд Вальтера, Ольга искусно изобразила смущение и, кокетливо стреляя глазами, спросила:
– Что, сильно изменилась?
– Я рад, что горе не испортило твоей красоты. Ты по-прежнему ослепительна.
– А ты, дорогой, по-прежнему сладкоголос, «но мне приятна ваша лесть», – процитировала Ольга и вдруг забеспокоилась: – Ой, ты, верно, устал с дороги и хочешь принять ванну, а я замучила тебя разговорами и пустыми расспросами.
– Да, от ванны я не отказался бы, – согласился Вальтер.
– Пойдем, пойдем наверх. Я тоже приведу себя в порядок. Совсем не ждала гостей и потому по-домашнему, – кивнула она на свой просторный халатик.
– Ты в нем прелестна, – успокоил Вальтер Ольгу, вновь целуя ее руку.
Они собрались подняться с дивана, но в этот момент входная дверь распахнулась, и на пороге показалась сердитая Марина. В руках у нее были две огромные сумки.
– Уфф! Еле эту тяжесть дотащила. Зря ты отпустила сегодня садовника, – начала выговаривать она, но, увидев Вальтера, просияла улыбкой.
Ольга вспорхнула с дивана.
– Мариша, посмотри кто нас осчастливил своим появлением, – обратилась она к подруге. – Я уже пообещала достойный обед.
Марина, не скрывая своей радости, удивленно хлопала ресницами и причитала:
– Вальтер! Вот уж не ожидала! Боже мой! Вальтер! Голоден? – вспомнив о своих обязанностях, забеспокоилась она.
Он утвердительно кивнул головой и с нежностью в голосе сказал:
– Есть немного, но даже если бы и не был голоден, против твоей кухни устоять невозможно. Так что нахожусь в предвкушении…
– Тогда бегу, бегу, – хватая сумки, крикнула Марина. – А вы пока примите ванну, распакуйте чемодан…
Она резко остановилась:
– Да, я же не спросила: надеюсь, вы остановитесь здесь?
Марина, если дело касалось ее прямых обязанностей, переходила с Вальтером на «вы».
– Я уже любезно приглашен хозяйкой, – Вальтер бросил благодарный взгляд на Ольгу, – и с удовольствием принял приглашение.
По лицу Марины пробежала легкая тень, но сразу же глаза озорно сверкнули и вернулась улыбка:
– Вот и чудесно. Приводите себя в порядок, обед будет скоро. Комната для гостей у нас всегда наготове. Располагайтесь. Полотенца и прочие принадлежности в шкафу. Остальное потом…
Марина посмотрела на Ольгу.
– Дорогая, ты проводишь Вальтера? Я не хочу затягивать с обедом.
– Конечно-конечно, душечка, – заверила Ольга, – не волнуйся, я во всем разберусь.
– Тогда поспешите.
Марина скрылась в дверях столовой.
