На следующее утро девушки нарочно подольше задержались в спальне, не желая видеться со своими мужчинами. Но те за ночь одумались, и когда подруги все же спустились на кухню, их там ждал роскошно сервированный завтрак. А оба кавалера – умывшиеся, побрившиеся, посвежевшие и подобревшие – ждали своих подруг. И едва увидев их, сразу же кинулись извиняться и ухаживать за ними.
– Вчера мы погорячились, – первым признал свою ошибку Лисица.
– Простите нас, – добавил Эдик.
– Просто мы очень за вас волнуемся, – льстиво закончили мужчины хором.
Подруги ничего не ответили, и встревоженные кавалеры удвоили свои усилия, суетясь вокруг подруг.
– Я заварил тебе чаю, – кружился Эдик вокруг Леси. – Как ты любишь, зеленый и без сахара, но с ложечкой цветочного меда.
– А я приготовил кофе. Кирочка, ты ведь по-прежнему любишь послаще и со сливочками?
Одним словом, сегодня мужчин словно подменили. Правда, завтрак, который они приготовили, был далек от совершенства. Они нашли перемороженные сосиски, которые еще и зажарили почти до черноты, и отварили картошку, которая без всяких усилий с их стороны превратилась то ли в комковатое пюре, то ли в кисель.
Увы, это был максимум их гастрономических способностей. Но зато Лисица расставил на столе красивые парадные тарелки, а Эдик нарвал в саду цветов, соорудив из них изящную композицию. Подруги оценили размер стараний, приложенных их женихами, и почти простили мужчин за нанесенную им вчера обиду.
– Мы не должны были оставлять вас одних так надолго, – сказал Эдик, когда, усевшись за столом, все вместе они поглощали остывшие и окончательно одеревеневшие сосиски и безвкусную (мужчины забыли ее посолить) картошку.
– Но вы должны были сразу же позвонить нам.
– Да, мы ваши мужчины, мы имеем право узнавать о проблемах первыми.
– А не от чужих людей.
– С каких это пор Таракан стал вам чужим? – спросила Кира.
Не стоило ей этого говорить, потому что Лисица моментально вспылил.
– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать! Кира! Я живу с тобой, а не с кем-то еще! И я хочу, чтобы у тебя не было от меня секретов.
– Вы обе возмутительно распустились.
– Мы были с вами слишком добры.
И уже хором мужчины закончили:
– Так дальше продолжаться не может.
– Да? – насмешливо взглянула на них Кира. – И что вы предлагаете?
– Мы требуем, чтобы вы уважали нас и наше мнение.
Это было что-то новенькое в их отношениях. Раньше подругам казалось, что они и так уважают мнение своих мужчин. Но теперь выяснялось, что тем требуется какое-то особенное уважение. Но вот где его взять, подруги не знали. Уважение – это такая штука, которая по заказу не появляется.
– Что конкретно вы от нас хотите?
– Не путайтесь в это дело, – быстро воскликнул Эдик, так что стало ясно, эту фразу они с Лисицей репетировали не один раз. – Предоставьте все профессионалам.
Кира нахмурилась, но попыталась объяснить:
– Дело в том, что мы с Лесей уже предприняли ряд шагов, чтобы вычислить личность убийцы Кости Нахапкина.
– Зачем вам это надо?
– Полицейские подозревают Костю в причастности к совершенной у нас дома краже.
– Это мы поняли. Убийцу этого Кости зачем вам искать?
– Пока мы сидели в полицейском отделении, мы успели узнать, что дома у Кости тоже был сейф. И хотя он не был взломан, стоял целый и невредимый, но внутри полицейские нашли только небольшие деньги на текущие расходы. У нас же было украдено гораздо больше.
– И драгоценности… Их полицейские тоже не нашли.
– К чему вы это ведете?
– Да к тому, что если Костя причастен к случившейся у нас в доме краже, то у него явно был сообщник. И этот сообщник мог убить Костю, чтобы затем единолично распоряжаться всеми украденными у нас и не только у нас ценностями.
– Если мы найдем этого сообщника, то найдем и наши ценности.
Лисица побарабанил пальцами по столу. Потом они с Эдиком переглянулись, и тот снова сказал:
– Я считаю, что вам надо забыть об этом.
– О чем забыть?
– Украденные драгоценности мы вам возместим новыми подарками. А деньги… что же, деньги – это в конце концов всего лишь деньги. Сегодня они есть, завтра их может не быть, а через год они появляются снова.
– Вы слишком дороги для нас, чтобы мы позволили вам рисковать из-за такой ерунды.
Пришлось рассказать мужчинам и про сережки Лесиной бабушки, которые в любой момент могла потребовать для демонстрации ее мама. Услышав, что в дело вмешалась мама Леси, оба бунтовщика тут же притихли. Лесину маму они побаивались, и видеть ее в гневе им совсем не хотелось.
– Э-э-э… это все меняет, – сказал Лисица.
– Что же вы нам сразу не сказали про сережки? – поспешно добавил Эдик.
– Нельзя расстраивать маму.
И мужчины трусливо переглянулись. Они знали, в кого полетят шишки, когда обнаружится пропажа сережек. Тетя Света обвинит во всем не свою дочь или ее подругу, она обвинит мужчин, не способных защитить честь и имущество своих женщин.
– Нельзя, чтобы мама Леси узнала правду!
– Мы это и сами прекрасно понимаем, – отозвалась Кира.
– И мы не хотели расстраивать ни вас, ни ее, – добавила Леся. – Поэтому и молчали до последнего.
– Значит, эти сережки вы пытались вчера выкупить у Кости? Из-за них весь сыр-бор?
– Да.
– Ну, так теперь нам все понятно! – воскликнул Лисица.
– Молодцы, что поехали, – прибавил Эдик.
И почти хором мужчины закончили:
– Мы бы и сами посоветовали вам то же самое.
Посмотрите на этих людей! А еще вчера эти двое метали громы и молнии, ругая подруг на чем свет стоит. Сегодня же они хвалят их за то, за что вчера проклинали. И как подругам после всего этого относиться к своим мужчинам? Как они могут уважать мнение людей, которые настолько не уважают их собственное, что даже не желают выслушать до конца?
Но подруги решили быть выше подобных дрязг, в конце концов, они ведь женщины и должны уметь прощать.
И Кира сказала:
– К сожалению, нам не удалось выцарапать наши сережки у Кости. Прежде чем мы сумели поговорить с мерзавцем, кто-то уже всадил ему в живот нож.
– Безобразие!
– Ставят нам палки в колеса.
– С этим надо разобраться!
В общем, к концу завтрака мужчины, еще совсем недавно категорично отрицавшие даже возможность проведения собственного расследования, совершенно изменили свое мнение.
