Лола хотела сказать, что Леня в последние дни стал совершенно невменяем из-за своей липовой дочки и с него станется вообще забыть про телефон, но в последний момент решила не выносить сор из избы и промолчала.
Немец вкратце объяснил, что снова нуждается в помощи своих дорогих друзей из России. Дело, сказал он, легкое, а для таких прекрасных специалистов, как Лола и ее друг, и вообще пустяковое. Однако, учитывая их высокую квалификацию, он, Лангман, уполномочен предложить значительный гонорар.
В первый момент Лола хотела отказаться: в деньгах она не слишком нуждалась, а влезать в очередную авантюру ужасно не хотелось. Но потом ей пришло в голову, как будет здорово, если она сделает все сама, без помощи противного Леньки, и потом покажет ему самостоятельно заработанные деньги… конечно, не в деньгах дело, но Ленька наконец поймет, что Лола в нем совершенно не нуждается, что она и без него может справиться с самой трудной и опасной работой, и вообще – кто из них двоих играет первую скрипку… Это будет замечательная месть, думала Лола, а потом можно и уйти…
Лола подумала еще несколько секунд – и согласилась.
Лангман ужасно обрадовался. Он воскликнул, что благодарен фрейлейн Лоле за ее отзывчивость, и сообщил, что все подробности дела сообщит ей и ее другу представитель Лангмана в России, который встретится с ними сегодня в шестнадцать часов около Казанского собора. Он же окажет помощь при подготовке операции, конечно, если это понадобится. По своему опыту сотрудничества с компаньонами Лангман знал, что Леня предпочитает самостоятельно проводить всю подготовительную работу. Лангман описал своего представителя и сообщил пароль, на этом разговор закончился.
Лола наконец-то добралась до ванны, наполнила ее горячей водой с благоухающей пеной и погрузилась в нее. Ей сразу же стало гораздо легче. А представив, какое лицо будет у Леньки, когда она сообщит ему о блестяще выполненной самостоятельно операции, жизнь и вообще стала прекрасной.
Лола так разомлела от ароматной ванны и приятных мыслей, что совершенно забыла о времени. Когда она случайно бросила взгляд на свои швейцарские часики, стрелки показывали уже без четверти три. Лола вскрикнула, выскочила из ванны и бросилась в свою комнату, оставляя в коридоре мокрые следы. У нее оставалось всего полчаса для того, чтобы привести себя в порядок, и она в эти полчаса уложилась, поставив личный рекорд.
За одну минуту до назначенного времени Лола подъехала к колоннаде Казанского собора. Вдоль шеренги припаркованных машин прогуливался представительный мужчина в светло-бежевом плаще и в модных очках без оправы. Лола поравнялась с ним, выглянула в окно и негромко произнесла:
– Очень хорошая погода для этого времени.
– И белые ночи наступят строго по расписанию, – отозвался мужчина с едва заметным акцентом, и наклонился, чтобы разглядеть Лолу. Девушка с удовольствием отметила, какое впечатление произвела на немца ее внешность, и открыла дверцу машины:
– Садитесь, герр…
– Мюнцер, – представился тот, залезая на переднее сиденье, и добавил: – Герр Лангман сказал мне, что вы замечательный специалист, но не упомянул, что вы так красивы.
Лола улыбнулась, но тут же посерьезнела и заговорила серьезным деловым тоном:
– Итак, вы должны ввести меня в курс дела. Лангман ничего не объяснил, поскольку разговор, разумеется, не телефонный.
– Разумеется, – кивнул Мюнцер, – а где ваш уважаемый компаньон? Герр Лангман много говорил мне о нем. Кажется, он титулованный аристократ, маркиз?
– Мой уважаемый компаньон, – ответила Лола, скривившись, как будто взяла в рот дольку лимона, – занят сейчас другим важным делом и просил передать вам свои извинения.
– Что ж, – немец солидно склонил голову, – я надеюсь, ваша машина проверена на предмет подслушивающих устройств?
Лола кивнула: она знала, что Леня следит за всеми новинками в шпионской технике и регулярно проверяет их на своей и ее машинах.
– Очень хорошо, – немец понизил голос и начал: – Один ваш соотечественник, очень богатый человек, недавно приобрел чрезвычайно ценный предмет. Как разумный бизнесмен, он застраховал этот предмет в нашей компании…
– Он что – живет в Германии? – осведомилась Лола.
– Нет, просто у нашей компании очень хорошая репутация, – ответил Мюнцер таким тоном, что Лола больше не стала его перебивать. – Однако почти сразу после заключения страхового контракта эта вещь пропала. По сообщению владельца, она была у него украдена. Факт кражи подтвержден здешней полицией. Казалось бы, есть все основания выплатить страховую сумму… – немец сделал выразительную паузу и продолжил совершенно другим тоном: – Однако на днях мы получили сообщение о том, что застрахованный предмет в действительности находится у прежнего владельца.
– То есть он не был украден? – уточнила Лола.
– Совершенно верно, – немец кивнул и на какое-то время замолчал.
– И чего же вы от меня хотите? – спросила наконец Лола, когда пауза чересчур затянулась. – Надеюсь, вы не хотите, чтобы я действительно украла этот предмет в целях, так сказать, восстановления справедливости?
– Конечно, нет! – немец возмущенно воззрился на Лолу. – Как вы могли такое подумать, фрейлейн! Мы действуем исключительно в рамках закона!
– Тогда чего вы хотите?
Мюнцер пригнулся к ней и проговорил негромким, доверительным голосом:
– Мы хотели бы, чтобы вы проникли в дом владельца, нашли застрахованный предмет и сфотографировали его с фиксацией времени и места снимка. Чтобы наша компания могла доказать, что предмет не украден и по-прежнему находится в руках хозяина.
– И это вы называете – действовать в рамках закона?
– Мы, то есть страховая компания, действительно действуем исключительно в рамках закона, а вот вы…
– Понятно, – Лола тяжело вздохнула, – только украсть эту вещь было бы гораздо легче…
– Об этом не может быть и речи! – немец замахал руками. – Это погубило бы репутацию нашей компании!
– Ну да, – проговорила Лола себе под нос, – о моей репутации, конечно же, никто не печется…
Она подумала, что дело, которое Лангман по телефону назвал легким, обещает массу затруднений и опасностей, и вряд ли она справится с ним в одиночку, без Маркиза. Больше из любопытства она спросила у Мюнцера, о какой величине страховой суммы идет речь. Немец потупился, еще больше понизил голос и сообщил с каким-то интимным придыханием:
– Пятнадцать миллионов.
– Пятнадцать миллионов долларов? – удивленно переспросила Лола.
– Пятнадцать миллионов евро, – уточнил Мюнцер.
– Ничего себе! – Лола присвистнула.
– Хочу также обратить ваше внимание, – добавил Мюнцер, – что в случае успешного завершения дела ваше вознаграждение составит десять процентов от страховой суммы.
