Он наставил это жало на пилота и заорал:
– Говорил тебе, что надо повыше лететь! Включай рацию! Вызывай вертолет с бензином.
– А у меня рация только от генератора работает, – развел руками хитрый Серж.
– А генератор – от мотора, – продолжил я.
– А мотор – от бензина, – не очень уверенно подсказал Король.
– А бензина нет! – злорадно заключил Алешка.
– Будет бензин, – буркнул Шкорпион, вытаскивая из кармана собственную рацию. – Придется свою батарейку на вас тратить.
– Ну и не трать, – вспылил летчик. – Нам и так хорошо. Да, Серж?
– Не знаю, не знаю, – не принял его дружеского тона Алешка. – Во-первых, меня Алексеем зовут, а во-вторых, вы плохо, дядя Серж, летаете. Сколько людей подвели. Даже целого короля. И отважных геологов.
Сначала я не мог раскусить их хитрой игры. Алешка время от времени старался поддакивать пиратам против летчика. А потом я сообразил, что он таким путем входит к ним в доверие. А уж их доверие при удобном случае Алешка сумеет использовать или нам на пользу, или им во вред.
Шкорпион со своими амбалами отошел от нас подальше, чтобы мы его не подслушали, и стал связываться с сообщниками.
– А что же мы теперь будем делать? – растерянно спросил Король. – У нас даже парашюта нет.
Опять ему парашют понадобился!
– А он вам зачем? – ехидно спросил Алешка. – С бархана на бархан прыгать?
– Почему прыгать? – пожал плечами Король. – Мы бы из него навес от солнца соорудили. Шатер построили бы. Это ведь сейчас нам прохладно. А днем мы изжаримся.
Это он верно заметил. Мы как-то из-за этих пиратов совсем забыли, что оказались в пустыне, вдали от цивилизации. И никто не знает, где мы находимся. Даже наш папа.
– Ладно, ребята, – сказал пилот Серж. – Зимуем здесь. Тащите башмаки.
Мы с Алешкой уставились себе под ноги, на кроссовки:
– А зачем вам наши башмаки?
– Да не ваши, – улыбнулся Серж, – самолетные. Там, в багажном отсеке, треугольные такие железяки.
Мы снова забрались в самолет, отыскали в его хвосте треугольные «башмаки» и сбросили их на землю.
Пилот плотно загнал их под колеса самолета и пояснил:
– Чтобы его ветром не укатило. Здесь такие бураны бывают! Не то что самолет – товарный поезд смести могут.
Да, бураны здесь бывают… А вот товарных поездов нет. И не предвидится.
А потом пилот сделал странную вещь: отлил из бочки воду в канистру, отнес ее подальше в сторонку и закопал в песок.
– Неприкосновенный запас, – пояснил он нам. – Да и в песке вода не так будет нагреваться. Только вы об этом помалкивайте. Поняли?
Мы не поняли, но помалкивать обещали.
Тут вернулся Шкорпион, еще более злой и озабоченный.
– Бензин будет, – хмуро сообщил он. – Нужно только точно указать место нашей вынужденной посадки.
– Вот оно! – не выдержал Алешка и топнул ногой. – Не видишь, что ли? Или тебе пальцем показать?
Шкорпион не обиделся, только немного побледнел. При упоминании о пальце.
– Да не мне! – сказал он. – Вертолетчику с бензином нужно знать наше место.
– У вас же карта есть, – напомнил пилот. А про свою промолчал.
– И у меня есть карта, – подумав, признался Король.
И как-то само собой получилось, что Алешка, пилот и Шкорпион склонились над одной картой, а я и Король стали рассматривать другую, королевскую. Амбалы же развалились на песке, закурили и стали рассматривать небо.
На карте ничего особенного не было. Никаких королевских печатей. И не был на ней нарисован наш крошечный самолет среди необозримых пустынных пространств. И не стояли рядом с ним цифры координат нашей вынужденной посадки.
В одном углу – круглая точка и возле нее надпись «Аральск». В другом углу, наискосок, какой-то значок, похожий на перевернутую чашку без ручки. Возле значка стояли всего две буквы – «Т.-К.». Кружочек и чашку соединяла пунктирная линия. Ну и еще извивалась там длинная лента – река, над которой мы пролетели так высоко и быстро, что даже не успели ее разглядеть.
И еще мне показалось, что эта карта нарисована детской рукой. И Аральск был написан без мягкого знака.
Король между тем водил над картой кончиком карандаша и что-то бормотал. Причем негромко. И еще мне показалось – так, чтобы его не услышали другие.
– Вот – вылетели мы отсюда и шли этим курсом около двух часов. Потом свернули на запад и летели минут сорок. Если учесть верховой ветер, то, скорее всего, мы находимся где-то здесь. – И он поставил на листке чуть заметную точку совсем недалеко от перевернутой чашки без ручки.
И кажется, ему это очень понравилось.
А мне что-то не понравилось. Какое-то тревожное подозрение шевельнулось внутри.
Но тут Король сказал каким-то учительским тоном:
– Мне представляется, что мы верно решили эту задачу, друзья мои. В ответ заглядывать не будем – нам его подскажет сама жизнь. – Тут он вроде бы как опомнился, вздрогнул и как-то виновато, немного испуганно посмотрел на меня.
– Это вы так своих подданных называете? – спросил я. – «Друзья мои».
– Иногда. Когда они хорошо себя ведут. На уроках и в дортуарах. – И опять испуганно посмотрел на меня.
Сумасшедший король… В пустыне… Что ж, бывает. Кажется, был какой-то сумасшедший король Карл во Франции. Но его вовремя казнили. Впрочем, казнили, кажется, английского Карла.
Но этот псих вполне симпатичный. «Друзья мои» – это звучит.
– А что такое дортуары? – спросил я. – Какие-нибудь ристалища?
Король рассмеялся от души.
– Что ж, в нашем королевстве дортуары порой превращаются в ристалища. Там сражаются подушками.
Какой мирный народ. Этот король-псих становился мне все приятнее. Как же он здорово заботится о своем народе, если у него воюют только подушками. В каких-то дортуарах
[1]
.
Не очень все это понятно, но опасения пока не внушает. А только симпатии…
У второй карты между тем шло такое ристалище, что казалось, вот-вот эти дортуары возьмутся за оружие.
И я переметнулся к ним с миротворческой миссией.
– Тебе чего? – встретил меня вежливым вопросом Шкорпион.
– Посмотреть. Может, и я что-нибудь полезное вспомню.
