– Никого нет.
– Мы и не сомневались. А если ты такой нервный, то лечиться надо, – хмыкнула сестра и взглянула на часы. – А электрички теперь до утра не будет. Вот что теперь делать? Спать в чужом доме?
Ромка беспечно махнул рукой:
– Ну и подумаешь, и поспим. Смотрите, сколько здесь спальных мест, все поместимся. Зато утром подпасем Антона, когда он будет выходить из дома, и выясним, есть ли у него алиби на вчерашнее утро или нет.
– И как ты это выяснишь? – спросил Венечка.
– Поговорю с ним, задам косвенные вопросы, он и не поймет, к чему я клоню. Я же сыщик, у меня в таких делах богатый опыт, – хвастливо заявил Ромка и пошел устраиваться на ночь.
Он выбрал самый широкий диван рядом с телевизором, Лешке достался другой, поменьше и в углу, а Венечка улегся на кресло-кровать – он притащил его из другой комнаты, чтобы не отделяться от товарищей.
Уснули друзья не сразу. Некоторое время Лешка злилась на Ромку, называла его несчастным Аполлинарием и повторяла, что если бы с ними был Артем, то он бы заставил его ждать до утра, а не тащиться сюда ночью. Ромка оправдывался, как только мог, потом умолк и закрыл глаза. А из-за тучи снова выплыла луна, и ее неясный свет проник в комнату. По небу пролетела какая-то ночная птица, на миг затмив собой ночное светило, ее тревожная тень пронеслась по стене, коснулась Ромкиного лица и вывела его из дремы.
Тогда Ромка встал и на всякий случай проверил, хорошо ли заперта входная дверь. А когда вернулся на место, то всех разбудил и принялся рассказывать всякие смешные истории. Сначала он припомнил свой любимый анекдот про Колобка, который вышел из бани и воскликнул: «Ой-е-ей, голову забыл помыть!», за ним последовали другие. К нему присоединился Венечка. Он вспомнил самые свежие приколы, которые сегодня по ходу дела увидал в Интернете. Лешка тоже внесла свою лепту в общее веселье. Но вскоре усталость взяла свое, и все снова угомонились.
Ромка уснул первым. Лешка пожелала Венечке спокойной ночи, повернулась на другой бок и тоже мгновенно погрузилась в сон.
Но спала Лешка недолго. Через некоторое время ее разбудил какой-то странный стук. Она с опаской посмотрела на окно, потом на дверь и порадовалась, что с ними собака. Хоть Дожик еще и не совсем взрослый пес, с ним гораздо спокойнее.
А Венечкин дог подбежал к кухонной двери и с шумом втянул в себя воздух. Это значило, что он кого-то учуял.
Мальчишки спали как убитые, и Лешка решила их пока не будить. Однако насторожилась и призадумалась. Неужели Ромка был прав, и в этом доме действительно кто-то завелся? Но что он тогда здесь делает столько времени? А может, зашел и не успел выйти до того, как Ромка запер дверь? Глупости. Они же здесь все осмотрели и никого не обнаружили.
Напрашивался другой, более простой вывод – это мог быть какой-нибудь дикий зверек. Такое в их жизни уже случалось. Не так давно к ним в окно как-то повадился лазить самый обыкновенный ежик, а Ромка принял его за преступника, устроил засаду и жутко разочаровался, когда увидел не вора, а живую лесную колючку.
Дожик вдруг замер, и Лешка услышала, что на кухне кто-то скребется. Потом раздался тихий хруст.
«Так это всего-навсего мышка», – с облегчением подумала она и откинулась на подушку. Мышей Лешка не боялась.
Однако шум на кухне сделался громче. Обычная мышка вряд ли могла его произвести.
Тогда Лешка встала, включила Ромкин фонарик, подошла к кухонной двери, широко ее распахнула и посветила внутрь.
Существо, которое сидело на кухонном полу, было в несколько раз больше обычной мыши. Оно повело странными длинными ушами и вдруг прыгнуло прямо на нее.
– Ой! – не сдержавшись, крикнула Лешка, захлопнув дверь перед носом страшного зверя.
Первым от ее вопля вскочил Венечка:
– Что там такое?
– Крыса! Там, на кухне.
Крыс Лешка боялась, и мальчик об этом знал.
Пока Венечка искал свои очки, его пес, виляя хвостом, пытался открыть дверь, чтобы познакомиться с незнакомым зверем. Дожик никогда не видел крыс. Он вообще, кроме кошек, никаких других зверей пока не встречал, но к кошкам относился крайне дружелюбно, и к крысе заранее был преисполнен почтения. Однако сама крыса об этом не знала, а потому, когда пес сумел-таки прорваться на кухню, испугалась большой собаки и, ускользнув от нее, впрыгнула в комнату.
– Ой! – еще громче, чем в первый раз, вскричала Лешка.
Ромка вскочил с дивана и включил верхний свет.
И все расхохотались. Прыгавший по комнате зверек оказался никакой не крысой, а пушистым крохотным кроликом. Он смешно подбрасывал вверх длинные задние лапки и шевелил носиком. Уши у него были длинными-предлинными и почему-то висячими. А по цвету зверек был вылитым Дожиком, тоже белым с черными пятнышками. Только у Дожика всего одно ухо было черным, а у кролика – оба.
– Какой симпатичный ушастик! – пришла в восторг Лешка и побежала за зверьком, чтобы его поймать. Кролик спокойно дался ей в руки, она прижала его к себе и села на диван.
– Смешной, правда?
Венечка присел рядом с ней и погладил зверушку.
– Ой, а что я сейчас вспомнила! – вдруг вскрикнула Лешка. – Не поверите, но точно такую же игрушку я сегодня видела в киоске на станции. Артем еще хотел мне ее купить, но Аполлинарий помешал, пончик ему понадобился.
– Вот видите, а вы мне не верили, что здесь кто-то есть! – воскликнул Ромка. – А что ж нас Борис не предупредил, что у него живет кролик? Его же надо кормить.
– Мне кажется, это не его кролик, – сказал Венечка. – Клетки-то здесь нет. Должно быть, как ты и думал, он сюда незаметно пробрался, а мы не заметили.
– Теперь мы его себе возьмем, – порадовалась Лешка. – Купим ему клетку, и он будет жить в моей комнате.
– Дело твое, – махнул рукой Ромка. – А сейчас закрой его где-нибудь, чтобы он не мешал нам спать.
Лешка так и сделала.
Она отнесла неожиданного гостя обратно на кухню и плотно закрыла дверь, чтобы туда не смог войти Дожик. Венечка велел своей собаке лечь, погасил свет и улегся сам.
Некоторое время стояла тишина, потом Ромка принялся вертеться на своем диване и скрипеть пружинами.
– Потише, пожалуйста, – попросила Лешка.
Но брат ее не послушался, и вместо того, чтобы закрыть глаза и никому не мешать спать, снова принялся рассказывать разные истории, только на этот раз они были не смешными, а страшными. Ромка стал пугать Лешку с Венечкой ожившими мертвецами, несущими гибель красными и синими пятнами, черными простынями и прочей белибердой, которую он когда-то давно привез из летнего лагеря. Но главным его шедевром был рассказ про оторванную руку.
– Однажды, – загробным голосом вещал Ромка, – одной девочке пришла по почте посылка. Она думала, что в ней конфеты от ее бабушки, а когда посылку открыла, то вместо конфет нашла отрубленную руку с синими ногтями и записку: «Сохрани эту руку». Но она не стала ее хранить и никому о ней не сказала, а пошла и выбросила в мусорный ящик. А вечером девочка легла спать, а ее мама куда-то ушла. И тут дверь страшно заскрипела, девочка проснулась и видит, что к ней в комнату входит человек с бледным, как у мертвеца, лицом, одетый в белый саван. Человек этот медленно подходит к девочке и говорит: «Отдай мне мою руку».
