– Сара! – приставив руки рупором ко рту, заорал Лукаш. – Ты где, любовь моя?
Прямо перед ним остановилась машина. И снова черная, и снова зловещая, правда, Лукаш ее заметил, еще когда собирался с неграми драться. Стояла машина метрах в двадцати от входа в клуб. А теперь вот – подъехала. Неспроста?
– Покатаемся, – тихо сказал подошедший сзади Краузе, открывая заднюю дверцу.
– Это еще почему? Мне мама говорила, чтобы я с незнакомыми в машину не садился…
– И тем не менее, – Краузе мягко взял Лукаша за локоть. – В тебя сейчас целятся…
– Что? – удивился Лукаш и посмотрел себе на грудь.
Точно. Целятся.
– А почему только двое? – спросил Лукаш, попытавшись стряхнуть лазерные точки с футболки.
– Трое, только один целится тебе в лоб.
– О! – Лукаш пощупал свой лоб в поисках точки, не нащупал и тяжело вздохнул. – Вот так прямо на улице и убьете?
– Мы сделаем все возможное, чтобы этого избежать, – сказал Краузе. – Просто садись в машину.
– Ладно, поехали, – вздохнул Лукаш и сел в машину. – Но потом сам с Сарой будешь разбираться.
Глава 14
Если бы у Лукаша спросили, боится ли он, то Лукаш, конечно, спокойно ответил бы, что не боится. Вот ни грамма не боится. Это если бы кто-то спросил. Но никто не спрашивал, и Лукашу не пришлось врать.
Он и забыл, что так может бояться. Хорошо еще, что руки тряслись не слишком сильно. Нет, для образа бесшабашного парня, вдруг осознавшего, что шутки закончились и вот сейчас ему может быть ой как плохо – все это нормально. Для образа, мать его так…
Ведь убивать везут, ясное дело.
Лукаш глянул искоса на сидящего рядом Краузе. Спокойно сидит, не пытается ни испугать, ни обмануть – сидит, глядит прямо перед собой, дыхание ровное… «Убил бы, – подумал Лукаш. – Профессионал гребаный».
«Простите, но бесплатно я не работаю». То есть бить несчастного индейца он не стал, потому что ему за это не заплатили, а вот за Лукаша, Джонни и Петровича подписался, несмотря на то… На что, собственно? Если ему верить, то он бесплатно не работает, если он работал, значит – ему заплатили. Из этого следует, что кто-то заплатил за спасение трех неразумных бледнолицых? Следует.
– Воды в машине нет? – спросил Лукаш.
– Извини, – не поворачивая к нему голову, сказал Краузе. – Тут недалеко, потерпишь…
– Ясное дело – потерплю, – кивнул Лукаш. – А если бы я отлить захотел – остановил бы машину?..
– Отлить хочешь?
– Нет, я в принципе…
– Вот если захочешь, то и решим… – Краузе даже чуть улыбнулся, кажется. Уголок рта еле-еле отошел в сторону, раздался скрип плохо выделанной кожи… или Лукашу это показалось.
– А куда мы, собственно, едем? – поинтересовался Лукаш.
Самое время пьяненькому журналисту начинать трезветь и проявлять если не признаки беспокойства, то хотя бы любопытства. Нет, понятно, что машина сделала петлю, его провезли мимо Юнион Стейшн к Стентон-Парку. И вот только что проскочили Индепенденс-авеню… Но ведь не на экскурсию по ночному городу его везут.
– Ведь не на экскурсию меня везете? – повторил вслух Лукаш.
– Нет, не на экскурсию, – подтвердил Краузе. – С тобой хотят пообщаться.
– О как… – глубокомысленно изрек трезвеющий журналист. – А похищать ночью – обязательно? У меня секс с пресс-секретарем Белого дома сорвался в результате… Не очень хотелось, конечно…
– Я не спрашивал. Был заказ, мне заплатили за то, чтобы я доставил тебя в определенное место в определенное время. По возможности – вежливо и без повреждений. Пока мне удается выполнить условия заказа, не находишь?
– Нахожу, – энергично закивал Лукаш, потом гулко сглотнул. – Что-то меня начинает это… не сблевануть бы в машине…
– Предупреди, если решишь, – спокойно сказал Краузе.
Водитель, за спиной которого сидел Лукаш, немного напрягся. Это неплохо. Никто не хочет, чтобы его облевали с ног до головы, посему, если вдруг громко предупредить, что вот, что пошло, то водитель отреагирует. Этот – отреагирует, брезгливый попался. Лукаш пока не собирался бежать, но на всякий случай неплохо набросать парочку вариантов выхода.
Ведь его везут убивать.
Все эти штуки с вежливостью и заказанной неповрежденностью – для детей. Или для дебилов, таких, как Миша Лукаш. Это он поверит, что раз уж не с мешком на голове везут и без кляпа во рту, значит, действительно просто хотят поговорить. Поболтать за жизнь. Значит, бояться нечего и можно не дрожать…
Если бы его хотели пытать-убить, то начали бы, наверное, сразу. Мешок на голову, шокером в ребра… Да просто резиновой палкой или рукоятью пистолета по голове. Камеры на улицах, конечно, это непотребство зафиксировали бы, но… А так – вежливый немец… если судить по фамилии, или француз, если по имени… или какой-нибудь южный африканец, если по отношению к неграм… Или просто интернациональный урод, которому все по фигу, если не платят денег.
А еще он в Бриджтауне архивом генеральским интересовался.
Лукаш оглянулся назад, повернувшись всем телом и зацепив Краузе плечом.
– За нами едет машина, – сказал Краузе, не повернув головы. – Это – охрана. На всякий случай. Этой ночью может произойти все, что угодно, а тебя я должен доставить…
– Я помню. Целым и невредимым.
– По возможности, – напомнил Краузе. – По возможности.
– А… Ну да, по возможности…
Машина свернула в какой-то переулок и остановилась.
– Раздевайся, – скомандовал скучным голосом Краузе.
– Не понял? – соврал Лукаш. Все он понял. Сейчас с него нужно содрать одежду, чтобы не оказалось на теле никаких датчиков и передатчиков. Вряд ли на Лукаше может быть что-нибудь подобное, но убедиться стоит, раз уж все так серьезно и по-взрослому. – Это зачем мне раздеваться? Это что – сейчас последует насилие? Я против, если что…
– Просто сними всю одежду.
– И трусы?
– И трусы, – сидевший на переднем кресле возле водителя парень повернулся к Лукашу и продемонстрировал электрошокер. – Мы можем тебя и сами раздеть, но зачем?
– Действительно, – кивнул Лукаш. – Я сам, ладно…
Он стащил с себя футболку, изогнувшись, содрал с себя джинсы, которые, естественно, застряли на ступнях.
– Это ничего, что я голой задницей буду тереться о сиденье? – спросил Лукаш.
– Ничего, – спокойно сказал парень с электрошокером и вроде бы случайно нажал на кнопку. Весело затрещал разряд.
– Хорошо-хорошо, – Лукаш стащил трусы и протянул их парню. – Держи. Пользуйся.
Тот не обиделся. Отложил электрошокер, взял трусы, ощупал швы, потом забрал остальную одежду и тоже ее проверил. Кроссовки.
