— Это не смешно! — Я топнула ногой, как капризный ребенок.
Фыркнув в ответ, Кэм заключил меня в объятия. Я автоматически обвила его руками и уткнула горящее лицо ему в шею.
— Не будет больше разговоров о свободе и пространстве? — сипло спросил он, дыша мне в ухо.
Я согласно кивнула, и его руки сжались крепче.
— Почему ты ушла?
Я отодвинулась, и Кэм поставил меня на ноги, но не отпустил. Теперь, когда я была рядом с ним, мне тоже не хотелось его отпускать.
Господи, я так запуталась.
— Мейкл узнал, что я ушла от Малкольма, и наговорил мне гадостей.
Лицо Кэма потемнело.
— Каких гадостей?
Я пожала плечами:
— Начал с того, что обозвал меня дурой, потому что я бросила богатого мужика — лучшее, чего я могла достичь в жизни.
— Я его убью. Сначала ты подашь жалобу на неправомерные действия, а потом я его убью.
— Я больше не хочу иметь с ним ничего общего.
— Джо, он перешел все границы.
— Да, перешел. Но у меня не так роскошно со временем, чтобы устраивать всю эту канитель и призывать его к жалкому судебному ответу. Мне нужно найти работу.
— Брэден.
— Нет, — сжала губы я.
— Все-таки ты чертовски упряма, — покачал головой Кэм и поцеловал мои сжатые губы, сначала легко, затем сильнее, вовлекая меня в свою жажду большего.
Когда наконец он дал мне вздохнуть, его лицо показалось мне почти измученным.
— Больше не поступай так со мной, хорошо?
Устыдившись своего поведения и поклявшись себе впредь не тащить к Кэму что-то столь важное, как разрыв, пока нет абсолютной уверенности в принятом решении, я снова припала к его губам. Мои руки ласково гладили его обросшие щетиной щеки, а я надеялась, что он поймет из этого поцелуя больше, чем я готова сказать.
— Прости меня, — прошептала я.
— Уже простил. — Кэм крепко сжал мою талию.
Разгладив его новую футболку, я задумчиво свела брови:
— А почему ты такой нарядный? И что ты имел в виду под «не говоря уж о том, что я сделал сегодня»?
— А-а… — Кэм чуть отодвинул меня. — Тут кое-кто хочет тебя повидать.
Глава 21
Можно было бы подумать, что после участия в моем бредовом истерическом выступлении Кэм что-то сообразит и подготовит меня к тому, кто ждет меня в его квартире.
Но нет.
Он желал устроить сюрприз.
Немного нервничая по поводу ожидающей меня неизвестности, я последовала за ним в гостиную.
Мой взгляд немедленно привлекла молодая женщина, вставшая с дивана: ростом меньше меня, но выше Джосс, с соблазнительными изгибами фигуры и изумительными волосами. Почему-то первым делом я подумала, что это Блэр. Я уставилась в ее глаза, ореховые, но исключительно светлые, почти золотые, и ощутила, как сжимается мое горло. Кто-то мог бы сказать, что женщина чуть полновата, но я заметила только пышную грудь и соблазнительные бедра, которые вовсе ее не портили. Ее угольно-черные волосы ниспадали на спину восхитительной копной мягких локонов. Решив, что эта женщина — Блэр, я возненавидела ее с первого взгляда, и некоторое время до моего сознания не доходило, что в остальном она выглядит совершенно заурядно. Ее волосы, глаза и фигура создавали впечатление чего-то экстраординарного.
Тут она улыбнулась.
У нее была сногсшибательная улыбка.
— Джо?
И американский акцент.
А-а… что?
— Джоанна?
Хрипловатый голос заставил меня посмотреть влево, и при виде крупного мужчины, стоящего у камина, у меня глаза полезли на лоб. От тяжести взгляда его карих глаз я отшатнулась. Я была так поглощена ревностью, думая, что женщина — это Блэр, что даже не поняла, какими знакомыми выглядят ее экзотические глаза.
— Дядя Мик? — потрясенно выдохнула я, озирая его с ног до головы.
Теперь он смотрелся старше, седина пестрела в его темных волосах и бороде, но это был он, и никто другой. Башня, а не человек, шести с половиной футов ростом, с широченными плечами, он казался таким же крепким и здоровым, как одиннадцать лет назад. Все говорили, что дядя Мик сложен как настоящий громила.
Таким он и остался.
Что он здесь делает?
— Джо, — покачал головой Мик, ухмыльнувшись мне так, что я сразу заскучала по дому, — я всегда знал, что ты вырастешь убойной красоткой, девочка, но ты только посмотри на себя.
Его манера говорить на секунду смутила меня — резкие, четкие шотландские интонации в некоторых словах смягчались американской протяжностью. Это был акцент Джосс наоборот.
Все еще ошарашенная, я могла только повторить его имя:
— Дядя Мик?
Я посмотрела на Кэма, открыв рот от удивления. Сердце пульсировало у меня где-то в горле.
— Что тут происходит?
Кэм выступил вперед и успокаивающе взял меня за руку:
— Ты сказала мне фамилию Мика и то, что он уехал в Аризону. А еще показала старые фотографии. У Мика есть аккаунт на «Фейсбуке», там я его и нашел.
«Фейсбук»? Я недоверчиво уставилась на Мика, все еще не веря, что он здесь. Все хорошее, что было в моем детстве, сейчас стояло передо мной, и я не знала, чего хочу больше: уткнуться ему в грудь или развернуться и сбежать.
— Мы с Кэмом разговорились, и он рассказал, как тебе трудно жилось, милая. Мне так жаль. — Голос Мика звучал тихо, как будто он говорил с перепуганным животным. — Мне так жаль, что меня не было здесь.
Я сглотнула и в сотый раз за этот день постаралась не расплакаться.
— А почему ты здесь сейчас?
— Мы приезжали несколько лет назад в Пейсли, ненадолго, но никто не знал, куда вы пропали. Я виделся с твоим отцом.
Я содрогнулась при мысли о нем.
— Значит, он по-прежнему там?
Мик кивнул, делая шаг ко мне:
— Я рад, что Фиона увезла вас от него. Рад, что он понятия не имеет, куда вы уехали, и слишком туп, чтобы вас найти.
В носу защипало от слез, которые я не могла больше сдерживать.
— То есть вы прилетели в такую даль, только чтобы увидеть меня?
— Ты стоишь самолетного билета, малышка, — усмехнулся он.
«Малышка». Он всегда называл меня так, и я это обожала. Именно поэтому я звала Коула «малыш». Всхлип сорвался с моих губ, прежде чем я успела его остановить, и дядя Мик, явно устав терпеливо ждать, издал какой-то невнятный громкий звук, пересек комнату и сгреб меня в медвежьи объятия. Я обхватила его в ответ, вдыхая забытый запах. Мик никогда не любил лосьоны после бритья. Он всегда пах мылом и землей. Боль в моей груди усилилась — в его руках я превратилась в десятилетнюю девчонку.