– В общем, времени у вас до четырех дня. Садитесь за работу.
Ля-ля-ля. Это ж целая вечность. Хочется еще раз вспомнить, как все прошло. М-м-м. Впечатление он производит точь-в-точь такое, как мистер Дарси: стройный, сдержанный, элегантный. Он даже сводил меня в какую-то церковь с дырой в крыше, потом к мавзолею Адриана, или не Адриана, точно не помню, а еще показал статую Моисея. Мастерски спасал меня от машин на улице и со всеми вокруг говорил по-итальянски. М-м-м.
Полдень. Утро прошло не очень плодотворно. Хотя, безусловно, мне требовалось время, чтобы осмыслить вчерашний день, рассказать о нем друзьям, так что в каком-то смысле я провела утренние часы с большой пользой.
14.00. Опять телефон. Вот какова жизнь журналиста экстра-класса: телефоны звонят без остановки.
Это снова оказался проклятый Майкл.
– Ну, как у нас дела?
Чертов зануда. Еще даже четырех часов нет. Да и вообще, наверняка я могу работать до самого вечера. Мое интервью на пленке мне очень нравится. Я здорово начала: с простых вопросов. А потом уже перешла к серьезным вопросам, которые подсказал мне Том. Я их все записала в вечер перед вылетом, хотя и была не совсем трезвой. Думаю, на него произвел большое впечатление мой подход к ведению интервью.
14.30. Быстренько выпью чашечку кофе и выкурю сигарету.
15.00. Стоит еще раз прослушать запись.
О! Позвоню-ка Шерон и дам ей послушать конец.
Черт, черт. Уже полчетвертого, а я так и не взялась за дело. Ладно, не надо волноваться. Они там в газете еще и с обеда-то не вернулись, а вернутся – будут пьяные, как… как… как журналисты. Ничего, увидят, какая у меня сенсационная статья получится.
С чего начать? Понятное дело, интервью должно передавать мои впечатления о мистере Дарси и надо умело вплести в него вопросы про фильм «Футбольная горячка», про театр, кино и т. д. Возможно, они дадут мне постоянную рубрику, в которой я буду представлять свои интервью. Рубрика Бриджит Джонс. Джонс беседует с Дарси. Джонс беседует с Блэром. Джонс беседует с Рейганом. Если он еще жив.
16.00. Какой у меня может быть творческий процесс, если чертов Майкл каждые пять минут мне названивает и указывает, что мне писать, а что не писать. Р-р-р. Если это опять он… Да в этой газете нет никакого уважения к журналистам. Вообще никакого.
17.15. Ха-ха. «Я РА-БО-ТА-Ю» – вот как я его отбрила. Он заткнулся.
18.00. Да все нормально. Никто из известных журналистов никогда ничего вовремя не сдает.
19.00. Черт, черт, черт, черт, черт.
Среда, 23 апреля
58,5 кг (этоуже просто карма), кол-во звонков от друзей, родственников и коллег с поздравлениями по поводу интервью с Колином Фертом: 0, кол-во звонков из редакции «Индепендент» с поздравлениями по поводу интервью с Колином Фертом: 0, кол-во звонков от Колина Ферта с поздравлениями по поводу интервью с Колином Фертом: 0 (ну не странно ли?).
8.00. Статья выходит сегодня. Сделано все было немного наспех, но, по-моему, получилось нормально. Даже, может быть, очень неплохо. Хоть бы газеты поскорее пришли.
8.10. Почты еще нет.
8.20. Ура! Газета передо мной.
Посмотрела свою статью. Редактор решил вообще не печатать то, что я написала. Конечно, я немного припозднилась со сдачей материала, но как можно так со мной поступить? Вот что они напечатали.
По не зависящим от редакции причинам мы вынуждены напечатать интервью, взятое Бриджит Джонс у Колина Ферта, в виде дословной расшифровки магнитофонной записи.
БДж. Так. Давайте начнем интервью.
КФ. (несколько нервно). Давайте, давайте.
(Очень долгая пауза.)
БДж. Какой у вас любимый цвет?
КФ. Что-что, простите?
БДж. Какой у вас любимый цвет?
КФ. Синий.
(Долгая пауза.)
БДж. Какой пудинг вы больше всего любите?
КФ. Э-э. Крем-брюле.
БДж. Вы знаете о фильме «Футбольная горячка», снятом по книге Ника Хорнби?
КФ. Да, конечно знаю.
БДж (пауза, шелест перелистываемой бумаги). Вы… Ой. (Снова шелест бумаги.) Считаете ли вы, что книгой «Футбольная горячка» Хорнби бросил семя нового жанра в почву нашей литературы?
КФ. Что-что, простите?
БДж. Бросил. Семя. Нового. Жанра.
КФ. Бросил семя?
БДж. Да.
КФ. Э-э. Безусловно, стилю Ника Хорнби многие подражают. Я думаю, это очень достойный, э-э… вид литературы… вне зависимости от того… бросал Ник Хорнби семя или нет.
БДж. Вам известен сериал «Гордость и предубеждение»?
КФ. Да-да, конечно известен.
БДж. Тот, где вы ныряли в озеро.
КФ. Да.
БДж. Вам, вероятно, приходилось делать не один дубль. Вы каждый раз снимали мокрую рубашку и надевали другую, сухую?
КФ. Да. Думаю, да. Scusi. Ha vinto. E troppo forte. Si, grazie.
БДж (дышит неровно). Сколько дублей с нырянием в озеро вам пришлось делать?
КФ (закашлявшись). Э-э, съемки производились на студии, в специальном резервуаре с водой.
БДж. Только не это.
КФ. Именно так и было. А в тех кадрах, где герой прыгает в воду, снимался каскадер.
БДж. Но ведь с виду это был мистер Дарси.
КФ. Это потому, что ему наклеили бакенбарды и поверх водолазного костюма на нем была одежда мистера Дарси. Вообще, он был очень похож на Элвиса Пресли на его последнем в жизни концерте. По условиям страховки прыгать он мог только один раз, а потом полтора месяца проходил медосмотры. Все остальные кадры с мокрой рубашкой – это я.
БДж. Рубашку приходилось все время заново мочить?
КФ. Да. Ее опрыскивали. Опрыскивали, а потом…
БДж. Как именно?
КФ. Что-что, простите?
БДж. Как именно опрыскивали?
КФ. Ну, брали опрыскиватель с водой и… Послушайте, может…
БДж. Это понятно. Я имела в виду, нужно ли вам было снимать рубашку и… и… надевать другую?
КФ. Да.
БДж. И ее опрыскивали, чтобы она стала мокрой?
