Кататонический ступор
Подмойте труп. Протрите гроб. Выезжаю вечерней лошадью.
Королевич Елисей
У этого ступора есть несколько вариантов, которые разнятся деталями, но, тем не менее, вся группа, подобно фракциям компартии, объединена несколькими основополагающими признаками.
Прежде всего, это гипокинезия (от греч. hypo — мало и kynesis — движение) — причем в широком диапазоне, от вялых и скудных шевелений вроде удава, сбежавшего из террариума на снежные просторы, до полной обездвиженности на манер кариатиды, подпирающей деталь фасада. Мимика, кстати, тоже не поражает разнообразием и вполне сделала бы честь актерам, играющим индейских вождей в фильмах с участием Гойко Митича. В отношении красноречия пациента можно было бы ставить в пример монахам, давшим обет молчания, если бы мутизм (помните кнопку mute на пульте телевизора?) был делом осознанным и добровольным.
Паракинезии (здесь греческая приставка para означает «искажение, извращение, неправильность») — это как раз та особенность нарушений моторики, которая не даст спутать кататонический ступор ни с каким иным. Это и пассивный негативизм (композиция «участковый, находясь в турпоездке, проявляет бдительность и излишнюю инициативу и пытается отвести писающего мальчика в ближайшее отделение или хотя бы за угол»), и негативизм активный (все тот же участковый огребает от писающего мальчика за попытку наложить зажим на причинное место), это необычные, картинные и замысловатые позы, в которых застывает пациент (менее экзальтированные, чем у натурщиков Камасутры, но все же впечатляющие), это симптомы, сопровождающиеся повышенным тонусом мышц: «воздушной подушки», когда, убрав подушку из-под головы пациента, вы через час мучительно размышляете, а на чем же он так удобно устроился — голова по-прежнему не касается матраца… Это «восковая гибкость», или каталепсия (от греч. katalepsis — схватывание), когда рука или нога так и остается часами в том положении, которое ей придали. Это симптом капюшона, когда пациент старается чем-то накрыть голову — неважно, рубашкой, простыней, одеялом — лишь бы ее спрятать; это поза эмбриона, когда человек лежит на боку, поджав руки, ноги и голову к животу — лишь бы отгородить себя от враждебного мира. Это симптом хоботка (не путать с хоботковым рефлексом!), когда вытянутые в трубочку губы словно застыли в ожидании ответного поцелуя от мироздания — а оно уже пару часов как опаздывает на свидание…
Сбой в работе вегетативной нервной системы тоже обязательно присутствует, причем он заметно серьезнее и тяжеловеснее, нежели какая-то там вегетососудистая дистония. Тут все по-взрослому: это и сальная кожа, и угревая сыпь, и акроцианоз (синюшность) кончика носа и ушей, и низкое артериальное давление, и частое сердцебиение. Чувствительность к боли снижена вплоть до ее исчезновения, рефлексы слизистых оболочек (например, моргание в ответ на прикосновение к глазу) вряд ли живее, чем у зомби, зато в ответ на попытку проверить коленный рефлекс, как и прочие сухожильные, вполне можно получить производственную травму. Аппетит в таком состоянии снижен или выключен полностью, но вряд ли этот способ похудеть можно брать на вооружение.
Теперь о деталях. Можно выделить три варианта кататонического ступора.
• «Вялый» ступор. При нем гипокинезия не настолько сурова, чтобы вызвать полную обездвиженность, и проявляется в общей амебоподобной вялости, некоей неспешной стати, что вызовет зависть у любой респектабельной улитки. Попытки расшевелить и придать ускорение встречают либо пассивный негативизм («Хоть в глаз и не дам, но и скорости не прибавлю»), либо пассивную же подчиняемость («Ладно, ведите, басурмане!»), но, стоит прекратить прикладывать усилия, улитки снова могут грызть свою раковину от досады — у них так вальяжно не получится.
• Ступор с восковой гибкостью. Гипокинезия при нем сильнее, вплоть до полной тождественности с экспонатами музея мадам Тюссо, да и принимаемые позы, в сочетании со способностью пациента находиться в них часами, дадут фору любому натурщику, который на этом фоне бледно выглядит, мелко плавает и вообще подобен ребенку с синдромом дефицита внимания и гиперактивности. Пассивный негативизм в ответ на попытку добиться от скульптуры более активной гражданской позиции выражен довольно сильно, вплоть до полной невозможности что-то изменить, не прибегая к подручным инструментам и динамиту, а при большей настырности со стороны окружающих может внезапно смениться активным, и тогда рискуют схлопотать и критики, и доброжелатели, а также граждане из неумеренно сочувствующих.
• Ступор с оцепенением. Это уже момент перехода от восковой скульптуры к мумиеподобному состоянию, столь же неподвижному и безучастному, со столь же деревянными мышцами, с полным отсутствием аппетита, жажды и интереса к окружающему, и с той лишь разницей, что у археологов меньше шансов словить в глаз при попытке снять бинты. Здесь негативизм очень даже активный. Кроме того, мумии под себя не ходят, это вам любой смотритель музея подтвердит. И еще не стараются принять позу капюшона или эмбриона. Зато и те, и другие наглядно демонстрируют синдром воздушной подушки.
Кататоническое возбуждение
Всех убью, один останусь!
Жихарь
Тут можно наблюдать полную противоположность кататоническому ступору — словно кто-то повернул тумблер из положения «замри» в положение «отомри», но умудрился перестараться. Что характерно, переход от ступора к возбуждению и наоборот может происходить именно так — внезапно и безо всяких внешних причин.
Основные, или облигатные, симптомы кататонического возбуждения — это гиперкинезии (или сверхподвижность) и паракинезии (или, как уже было сказано, извращение, искажение двигательной активности).
Гиперкинезии — это еще мягко сказано, здесь они представлены мощным, хаотическим (без всякой цели, но работающим по площадям не хуже установки «Град»), разрушительным, порою импульсивным (когда пациент взрывается двигательной бурей изнутри, словно самопроизвольно сработал детонатор) психомоторным возбуждением.
Паракинезии представлены довольно богато. Это:
• эхолалии (от имени греческой нимфы Эхо и греческого же слова laleo — говорю) — когда пациент произвольно не говорит ни слова, зато повторяет слово или фразу из речи, обращенной к нему или сказанной при нем вскользь, и благо, если это будет что-то цензурное;
• эхопраксии (та же самая нимфа и praxis — действие) — когда пациент непроизвольно копирует действия и жесты окружающих (не путать с танцевальным караоке!);
• двигательные стереотипии — когда бессмысленно, неосознанно, непроизвольно и многократно повторяется одно и то же действие — хлопок руками, раскачивание, перекладывание предметов. К мытью посуды в таком состоянии лучше не привлекать — толку будет мало, плюс велик риск перехода от неконтролируемого мытья к неконтролируемому битью, причем последнее будет более успешным;
