Книга Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!, страница 30. Автор книги Максим Малявин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!»

Cтраница 30

— Это как?

— А просто: показываешь запись в книжке, потом демонстрируешь стаж работы. До описания тонкостей мастерства обычно не доходит.

Я ехал с этим мужиком и отчаянно гордился тем, что в свое время получил такое же нормальное и полноценное образование, в нормальной средней школе. И мне не надо на пальцах объяснять, что такое мегагерц или киловольт, и я могу еще процитировать Пушкина, а если вдруг, не дай бог, выпью — то и Горького. Да, и апрельские тезисы, конечно. Чтоб добить.


О, Саня появился, наше «лицо психдиспансера». В своей телогрейке с надписью «Шуба лисья» и в солнцезащитных очках. Давненько его не было видно. Наверное, выписали из отделения. Ничего, бодренький, стреляет у пришедших на водительскую медкомиссию деньги на кофе и пирожок.

Берсерк-засранец

Прыг, ласточка, прыг, прямо на двор.

Прыг, ласточка, прыг, а в лапках топор.

© Борис Гребенщиков

Все-таки любовь русского народа к топору — это что-то генетическое, уступающее только привычке матерного оформления абсолютно любой мысли, будь это что-то конкретное, вроде кошки под ногой впотьмах, или же абстрактное, вроде теории относительности в собственном изложении. Наш человек топором умеет делать все: от зачистки территории и возведения шедевров деревянного зодчества до отстаивания собственной гражданской позиции. Вот у вас в хозяйстве топор есть? Нет? А вы точно в России живете?

Виктор Петрович (скажем так, имя-отчество ничем не хуже прочих) уже успел разменять восьмой десяток и в жизни твердо усвоил одно правило: если позволить себе расслабиться, то рискуешь в одно прекрасное утро проснуться в уже совершенно другой стране. Один такой вон уже слетал в Крым, отдохнул. Да и другой тоже в Беловежской пуще не тем занимался. Кабы, минуя тосты, поцелуи и прочие предварительные ласки, сразу четко обозначил, кому какую позу принять — глядишь, в школе до сих пор учили бы перечень союзных республик. Нет, терять бдительность преступно!

Вот взять, к примеру, соседей. Тот, что этажом ниже, уже третью машину за десять лет поменял. На какие шиши? А Виктор Петрович знает. И знание это его не радует. Тревожно, когда рядом живет бандюган. Это он сейчас с тобой вежливо здоровается — усыпляет, приручает. А щелкнешь клювом — и второй щелчок за тебя сделает патологоанатом, когда челюсть будет подвязывать.

Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!

Ну, ничего, ФСБ и прокуратура уже в курсе, с ними у Виктора Петровича давняя переписка и самые теплые отношения. А что зубами скрипят — так это, наверное, глисты. Надо будет при случае пакет тыквенных семечек презентовать. Жаль, с мэрией и ЖЭКом такого взаимопонимания не наблюдается — всё дурдомом грозят. Да кто ж сдавать-то будет? Дочери пригрозил: заикнется о психиатре — будет искать хорошего зубного техника. Внучка, паскуда, огрызается, но что взять с бабы, которая меньше года как родила, у нее, поди, мозги еще после беременности не отошли. Говорят, они при этом ссыхаются. Или все-таки размокают? Дура, одним словом.

А тут еще сосед затеял перепланировку. Гребаный перфоратор — чтоб гаду на том свете черти этой штукой каловые завалы разбирали! — весь день покоя не дает. И полиция почему-то не реагирует. Пришлось начать партизанские боевые действия. А ведь соседских работников-гастарбайтеров честно предупреждали: или кирдык шайтан-молоток, или секир-башка!

…Спецбригаду вызвала внучка. Дед сначала потерял сон, не спал четыре ночи — все вынашивал планы мести, точил два топора. Теперь, судя по всему, это блюдо остыло и было вполне готово к подаче — уж больно решительными сделались движения старика, а во взгляде стала проскакивать дьявольская хитринка. Все бы еще ничего, если бы не категорический запрет домочадцам выходить на улицу. В туалет — и то под конвоем. Перед наступлением перебежчиков быть не должно! Хорошо, что сотовый удалось спрятать.

Ввиду нештатной ситуации, экипаж барбухайки срочно задружился с полицией и на вызов прибыл с огневой и правовой поддержкой. Встал вопрос: как сделать, чтобы дед открыл дверь сам? Ломать — это грубо и не по европейски, да и семья может оказаться в заложниках. Точнее, уже оказалась, пусть дочь это и называет, мол, «папа на улицу не пускает».

Доктор решил применить военную хитрость. Он попросил полицейского встать в стороне от двери, а работника из соседской квартиры — шумнуть перфоратором посильнее. Никто не ожидал, что эффект будет настолько ошеломителен. Такое впечатление, что все то время, что шли переговоры и приготовления, дед угрюмо-злобно косился на дверь, потягивая настойку из мухоморов. И, медленно стервенея, грыз косяк. За неимением боевого щита. Потому что ТАК вылетают на врага только берсерки: чтобы хрясь — и просека. Хорошо, доктор успел толкнуть сотрясающее стены боевым кличем чудо вбок — иначе оба топора достались бы доблестной полиции, по самое топорище.

Пока вязали да отбирали топоры, за Виктора Петровича попыталась вступиться дочь — мол, мое, хоть дурное, да родное, не отдам, отпустите, демоны! Пока пытались подобрать нужные эвфемизмы в качестве аргументов, на выручку пришла внучка — рявкнула на мать так, что присели даже гастарбайтеры этажом ниже: дескать, неправы вы, маменька, а жалость свою можете либо проявлять визитами в дурдом и передачками вкусными, либо использовать вместо тампона; мне нужен покой, а дитю — тишина и прогулки на свежем воздухе!

В машине дед пытался еще раз подраться, но быстро прикинул соотношение сил и сделал неожиданный ход — снял штаны и с натужным воплем: «Вот вам всем!» — наложил кучу посреди салона. Водителю и доктору повезло больше: почуяв неладное, они задраили окошко в салон. Санитарам пришлось в срочном порядке прификсировать берсерка-засранца к сиденью и всю дорогу до диспансера любоваться зимним пейзажем, высунув головы в окна и судорожно глотая воздух.

Доктор приемного покоя вначале даже не поверила: такой обходительный дед, внучкой называет, преданно смотрит в глаза, на санитаров жалуется — мол, накинулись на старого, побили, скрутили, в дурдом притащили — и за что? Родной-то внучке, видите ли, слова не скажи, а сама хахаля водит, вдвоем пенсионера обижают… Доктор уже было расслабилась, но на всякий случай спросила про топоры. Трудно сказать, тренировался ли Виктор Петрович на досуге, или же эти способности даются всем жалобщикам и кверулянтам в виде бонуса, но только вторую за день кучу на полу он оставил так легко и непринужденно, что никто не успел среагировать. На «раз» вскочил, на «два» обозвал доктора дурой и заголил зад, а на «три» уже отбомбился. Вопросы у доктора отшибло вместе с обонянием.

…Когда компания в составе вредного деда, спецбригады и полиции спускалась по лестнице, гастарбайтеры поинтересовались, долго ли болезному лечиться. Теперь у них задача — уложиться с ремонтом в месяц-полтора. Они смогут, ибо светлый образ Виктора Петровича о двух топорах так просто не забывается.


Старшая дочь счастлива — ей купили туфли с десятисантиметровым каблучком. Учится ходить в них по квартире. Пока без происшествий.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация