Вера уже привыкла к утренним звонкам и воспринимала их не более чем жужжание надоедливого насекомого. Отмахнулся — и спать!
Не открывая глаз, Чертанов пошарил рукой по тумбочке, пока наконец пальцы не натолкнулись на телефон.
— Слушаю! — поднял Чертанов трубку.
Очень хотелось, чтобы голос звучал бодро, эдакий бодрячок, который даже после бессонной полоумной ночи способен разговаривать прилично. Но получалось ужасно плохо, язык перекатывался, как бревно.
— Не разбудил, соколик? — раздался въедливо-бодрый голос полковника Крылова.
— Я уже на ногах, — уныло соврал Чертанов.
— Вот и отлично! — задорным голосом отреагировал Крылов. — На Дмитровском шоссе очередной труп. Похоже, что по твоей части. Так что собирай людей.
Михаил присел на краю постели и уныло поинтересовался:
— Женщина?
— Да. Не более двадцати лет. В жизни была очень хорошенькой. За тобой подъедет машина. Так что давай поторапливайся! — строго распорядился Крылов, и в барабанные перепонки часто и как-то озлобленно ударили короткие гудки.
Михаил аккуратно положил телефонную трубку. Попытался ободряюще улыбнуться Вере. Получилось скверно, лицо неестественно дернулось.
— Что-нибудь случилось?
— Да. Маньяк убил еще одну девушку.
— Боже мой! — ее узкая ладошка в ужасе прижалась к губам. — Тебе, наверное, очень тяжело. Если бы я только знала, как тебе помочь!
Чертанов невольно улыбнулся:
— Твоя помощь заключается в том, чтобы не знакомиться на улице с молодыми людьми. Они могут быть очень опасны. Договорились?
— Какой ты противный! Ты же знаешь, что меня никто не интересует, кроме тебе.
Чертанов потянулся за рубашкой:
— Да, я знаю…
* * *
Чертанов не сумел бы вспомнить, сколько раз он выезжал на место убийства. За пятнадцать лет работы в уголовном розыске таких вызовов было предостаточно. Странная штука, все эти дела не сливались в один сплошной поток — каждое из них было индивидуально, и, если бы потребовалось, он сумел бы рассказать о любом из них.
Но на этот раз выезд был особенным. Кроме обыкновенного служебного интереса, в нем присутствовало нечто большее, что не поддавалось определению. Может случиться, что покойницу он знал и сумел познакомиться с ней не далее как минувшей ночью. А потому имело место вполне доказуемое соучастие.
Тело девушки лежало недалеко от шоссе, в кустах. Накрытое несвежей простыней, оно отчетливо выделялось под ней, и можно было смело предположить, что в жизни ее фигура была прекрасна. Простыня была короткой, из-под нее торчали аккуратные узкие стопы. Чертанов, будто бы загипнотизированный, смотрел на лодыжки, на которых отчетливо обозначались следы кровоподтеков. На левой стопе был отрезан мизинец.
Стажеры уже были здесь. Но на глаза специально не лезли, стояли немного в стороне и с готовностью посматривали на Чертанова. Михаил хмуро ухмыльнулся. Команда, блин!
Подходить к трупу Чертанов не спешил. Что-то его сдерживало. Но вот что именно, разобрать так и не сумел. Прямо мистика какая-то! И только основательно покопавшись в себе, понял: боялся увидеть знакомое лицо. Из этого вытекало, что в какой-то степени он и сам сопричастен к произошедшему. Мог бы предотвратить, да вот не сумел!
— Антон! — подозвал Чертанов стажера и, когда тот подскочил, спросил: — Вы хорошо пошарили вокруг?
— Да, — уверенно ответил Антон.
— Не находили ли черного платья?
— Нашли, — удивленно кивнул стажер. — А вы откуда знаете, товарищ майор?
Чертанов промолчал.
Простыню можно было и не откидывать, ясно и так. Потянув за краешек, Михаил все-таки открыл лицо. Чертанов поймал себя на том, что невольно издал вздох облегчения — это была не Римма. Но чем-то она напоминала ее: такая же худощавая, длинноногая, с хорошо развитой грудью. Осторожно накрыв лицо девушки, Чертанов отошел в сторону.
— Где ты, говоришь, это платье?
— В машине, — кивнул Антон в сторону. — Там все, что нашли.
Платье было запаковано в прозрачный полиэтиленовый пакет. Материал тот же — хлопок. Что и требовалось доказать. Осмотрев платье, следов крови Михаил не обнаружил, зато увидел, что платье разодрано от ворота до пояса.
Место преступление уже осаждали журналисты. Всмотревшись, Чертанов увидел Максима Мучаева. Репортер хренов! Отойдя немного в сторонку, тот что-то быстро писал в блокноте.
Повернувшись к стажеру, Чертанов сказал:
— Если меня будут спрашивать, скажешь, что я скоро подъеду.
Парень, стараясь не выдать своего удивления, энергично кивнул:
— Хорошо.
Через каких-нибудь полчаса сюда съедется большое начальство, и первое, что они спросят, где же майор Чертанов? Нужно иметь весьма уважительную причину, чтобы уехать в такой неподходящий момент. Развернувшись, Чертанов заторопился к «Фольксвагену», чувствуя затылком удивленный взгляд стажера.
Через двадцать минут Чертанов был на месте. Свернув во двор, он быстро отыскал нужный подъезд, припарковался. Почувствовал, как его переполняет настоящая ярость — не самый лучший советчик в подобных случаях. Следовало успокоиться, собраться с мыслями и только после этого действовать. Но ноги не слушались и вопреки его воле мгновенно подняли на пятый этаж. Чертанов зло надавил на кнопку звонка. За дверью раздалась вполне дружелюбная канареечная трель. Через секунду дверь отворилась, и на пороге предстал Шатров.
— О! — радостно воскликнул он. — А я как раз хотел с вами связаться. У меня кое-что наметилось. Проходите!
Для человека, который не спал всю ночь, Дмитрий Шатров выглядел весьма свежо. Спокойно, расслабься, главное — не поддаваться нахлынувшему бешенству. Несколько глубоких вздохов, и расшалившаяся нервная система войдет в норму. Чертанов поймал себя на том, что ему захотелось вцепиться Шатрову в горло и душить его до тех пор, пока наконец тот не выдавит признание.
Перешагнув порог, Чертанов уверенно направился за Шатровым, с ненавистью изучая его затылок. Войдя в комнату, он вдруг с ужасом осознал, что находится на чужой территории и малейшая ошибка с его стороны может стоить ему жизни. Если Шатров действительно маньяк, то способ умерщвления жертвы у него отработан до автоматизма. А вынести труп из квартиры — это уже, как говорится, дело техники: разрубил на куски, сложил в полиэтиленовые двойные пакеты, чтобы кровь не протекала по дороге, да выбросил в мусорные баки. Кому же придет нелепая мысль ковыряться в неаппетитных отходах?
— Садитесь, — произнес Шатров, расположившись в кресле.
— Вы не могли бы мне дать водички? — показал Чертанов на графин, стоящий в центре стола.
— Пожалуйста. — Повернувшись, Шатров попытался дотянуться правой рукой до графина. Чертанов, перехватив его руку на половине пути, накинул на запястье кольцо наручников, мгновенно защелкнув, а другое кольцо пристегнул к ножке стола.
