Джесс подавила возникшее желание уткнуться взглядом в тарелку. Но если мама собирается говорить с ней как со взрослой, то и вести себя надо по-взрослому. Она посмотрела прямо в сине-зеленые глаза матери, так похожие на ее собственные глаза. Оливер говорил Джесс, что у нее красивые глаза. Но Джесс как-то не приходило в голову, что свои глаза она унаследовала от матери. Но сейчас, глядя через стол на мать, Джесс почувствовала невидимую связь с нею. Все-таки ее мама хороший человек, просто она запуталась в жизни, но это с каждым может случиться.
– Так о чем ты хотела со мной поговорить? – спросила Джесс.
Эбби глубоко вздохнула. Сейчас или никогда.
– Джесс, я знаю, тебе трудно понять, почему я сделала то, что сделала, но, честно говоря, я и сама не могу ни понять, ни оправдать свой поступок. Я люблю твоего отца. Я всегда говорила тебе о том, как важна любовь и что нужно уважать людей. – Эбби потупила взгляд. – Я изменила твоему отцу, потому что на какое-то время забыла об уважении к нему, а думала только о себе. Я никогда не перестану жалеть об этом, никогда не перестану раскаиваться в том, что причинила боль твоему отцу и тебе. – Эбби снова взглянула на дочь, в глазах ее читалась мольба. – Джесс, я бы хотела вернуть прошлое, но не могу, поэтому нам и надо поговорить о будущем. Твой отец хочет развестись со мной.
– Он предложил тебе развестись?
– Нет, но он намерен сделать это. Его слишком оскорбил мой поступок. Мужчины и женщины по-разному переживают измены, и мужчины переживают тяжелее. Когда уязвлена их гордость, для них нет возврата назад. Это и произошло в нашем случае. Но я хочу, чтобы ты знала: я готова на все, лишь бы сохранить семью. Только, боюсь, уже ничего не получится.
В глазах Джесс появились слезы, она отвернулась, не желая, чтобы мать видела, как она расстроена. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы родители помирились, но, оказывается, надежды на это нет.
Эбби, похоже, не заметила слез Джесс, она была занята тем, что подыскивала нужные слова, чтобы объяснить дочери, почему распалась их семья и почему ничего нельзя исправить.
– И потом, я не исключаю, что твой отец мог встретить другую женщину и хочет жениться на ней, – негромко сказала Эбби.
Сама эта мысль пугала Эбби, но она была обязана смотреть правде в глаза. Что, если Том действительно встретил кого-то и удерживает его от женитьбы только неодобрение со стороны дочери, которая продолжает надеяться на примирение родителей? Эбби понимала, что обязана предоставить Тому свободу, если он этого желает. Нечестно было бы пытаться удерживать его, когда она сама во всем виновата. И она должна убедить Джесс в том, что у ее отца может быть новая жизнь.
– Нам придется продать дом, – продолжала Эбби. – Я помню, как ты не хотела переезжать в Данмор, так что по крайней мере ты не будешь скучать по Данмору.
Джесс подумала об Оливере. В течение многих месяцев она действительно ненавидела Данмор, переживала, что у нее нет друзей в этом городе, что каждый раз приходится после школы добираться из Корка домой на поезде. Очень долго Данмор казался ей чужим миром, в котором она никого не знала. Но потом она влюбилась в Оливера, живущего в Данморе. И сейчас Джесс не нашлась что ответить матери, поэтому промолчала.
– На деньги от продажи дома твой отец сможет купить себе другой дом. А у нас с тобой и с Уилбуром тоже будет новый дом. – Эбби улыбнулась в надежде, что Джесс улыбнется при упоминании о ее любимом коте.
– Значит, я смогу жить либо с папой, либо с тобой? – поинтересовалась Джесс.
Пугающая мысль пронзила мозг Эбби. А что, если Джесс не захочет жить с ней? Что, если она предпочтет жить с отцом?
– Я надеялась, что ты захочешь остаться со мной. Обычно дети остаются с матерью… Конечно, ты уже не ребенок… – Эбби осеклась, не договорив фразы. Дети могли желать остаться с матерью, если мать не была виновницей распада семьи. Но тут другой случай.
– Нет, не волнуйся, я останусь с тобой, – успокоила мать Джесс. – Просто я до конца еще не осознаю, что у нас будет два дома. А как ты думаешь, где мы будем жить?
В этот момент к их столику подошла официантка.
– Вегетарианская пицца для вас, – сказала она, поставив тарелку перед Джесс. – А это для вас, мадам. – Девушка поставила перед Эбби тарелку, на которой тоже лежала пицца, правда, не вегетарианская, но такого же большого размера, как у Джесс. – Хотите что-то еще?
Эбби уставилась на огромную пиццу и задумалась: а как же она все это съест? Тем более что у нее совершенно пропал аппетит.
– Нет, спасибо, ничего больше не надо, – поблагодарила Эбби официантку.
– Тебе кажется, что пицца слишком большая? – спросила Джесс.
– Да вроде не больше, чем обычно.
Джесс рассмеялась.
– А вот Стеф терпеть не может такую еду. И вообще, она все время сидит на диете. Тщательно следит за своим весом.
– А ты не боишься за свой вес?
Джесс покачала головой.
– Честно говоря, я бы хотела иметь большую грудь, – призналась она и слегка покраснела. – Я не считаю себя толстой, но, похоже, я единственная девочка в классе, которая не считает себя толстой.
Они стали есть пиццу и рассуждать о женщинах, которые считали себя слишком толстыми, а также о таких, как Стеф, которые постоянно сидели на диете. Через несколько минут Эбби почувствовала, что говорит с подругой, а вовсе не с дочерью. Джесс была умной девочкой и могла говорить на любую тему. Эбби удивилась, что не замечала этого раньше.
Да, Джесс была уже не ребенком, а взрослой девушкой. Мать и дочь ели, разговаривали, смеялись, и Эбби решила, что не стоит сейчас заводить разговор о переезде из Данмора. Ведь еще ничего не решено. Надо подождать, а там будет видно.
Было уже около десяти, когда они вернулись в свой номер. Им предстояло еще собрать вещи, поскольку на следующий день они улетали рано утром.
Эбби знала, что она не уснет, она никогда не спала в ночь перед полетом – ворочалась, смотрела на часы, боясь проспать, напоминала себе про паспорта и билеты.
– Приму-ка я, пожалуй, ванну, – решила Джесс.
– Хорошая идея, – одобрила Эбби. – Нам еще долго собираться, а потом попробуем поспать.
– Мама, – робко начала Джесс, – а папа знает, что ты готова на все, чтобы сохранить семью, если он сможет забыть о том, что случилось? Он знает, что ты хотела бы начать все сначала?
В глазах Эбби появились слезы. Бедняжка Джесс!
– Да, – медленно кивнула она, – он знает. Я говорила ему об этом. Но я не могу вернуть его, если сам он этого не хочет. Ты понимаешь меня?
Эбби не стала рассказывать Джесс, как она умоляла Тома начать все сначала и как он отреагировал на ее мольбы. Когда Том впервые заявил ей, что между ними все кончено, Эбби считала, что в нем просто взыграла оскорбленная гордость. Но время шло, а Том по-прежнему не предпринимал никаких шагов к примирению. И Эбби все больше склонялась к мысли, что Том принял решение и не желал больше жить с ней.
