— Интересное предположение.
Царский генерал отрицательно покачал головой:
— Это не предположение, это факт! Аналогичные исследования я проводил и со своими разведчиками.
— Вот как! И что, вы тоже можете увидеть ауру?
— Да, — сдержанно отвечал Голицын.
— Тогда можете сказать, какого цвета моя?
— Если вам любопытно… — пожал плечами генерал. — У вас аура усталого человека, светло-желтого цвета, с красной каймой. Но ваша аура тусклая.
— И сколько мне, по-вашему, отпущено богом?
— Это очень деликатный вопрос. Все сугубо индивидуально.
— И все-таки!
Слегка помедлив, Голицын отвечал:
— Мне думается, лет десять-пятнадцать.
— Хм… Значит, поживу еще. В каком звании вы были в царской армии?
— Генерал-лейтенант, — ответил князь с достоинством.
— Вы можете ответить на один вопрос? — прищурился Сталин.
— Разумеется. Думаю, что меня привезли в Кремль именно для этого.
Иосиф Виссарионович улыбнулся:
— Почему вы не уехали за границу? Ведь, насколько мне известно, у вас была такая возможность.
— Я бывал за границей неоднократно… по роду своей деятельности. Но там для меня все чужое! А потом, я всегда хотел служить родине.
— Вы патриот.
— Я вкладываю в это слово несколько иной смысл, — растягивая слова, произнес генерал.
— А вы смелый человек, — сдержанно заметил Сталин, в упор посмотрев на Голицына. И, немного помолчав, добавил: — У вас будет возможность проявить патриотизм. Я предлагаю вам создать военную школу контрразведчиков по царскому образцу. Вы ведь работали против шпионов?
— Конечно!
— Так вот, эту школу можно будет назвать примерно так… Смерть шпионам. Или сокращенно — СМЕРШ. Так вы как, согласны с моим предложением?
— Я согласен выполнять любую работу, чтобы быть полезным родине.
— Вот и отлично! Деятельность этой школы я возьму под свой личный контроль, как председатель Государственного Комитета Обороны. А непосредственным руководителем будет Виктор Семенович Абакумов, начальник управления особых отделов НКВД. Что вы на это скажете?
— Я встречался с ним несколько раз, — кивнул Петр Михайлович. — Весьма способный молодой человек. Энергичный, деятельный…
— Из ваших уст это весьма лестная оценка. Специалистов для СМЕРШа мы хотели бы обучать в специальных школах, используя опыт царских контрразведчиков. И руководителем одной из школ хотели бы назначить вас. Вы согласны?
— Буду рад помочь своей родине.
— Достойный ответ.
— Мне бы хотелось знать, кто будет слушателями школы СМЕРШа?
Сталин понимающе кивнул, потом поднял со стола несколько бумажек.
— Вот списки. Мы уже подготовили первую группу. Сразу хочу предупредить, народ весьма пестрый, но все они преданы делу партии… Среди них слушатели военных академий, командиры Красной армии, политруки. Все офицеры! Хм… В первом наборе имеется даже бывший вор. — Иосиф Виссарионович поднял еще один листок, внимательно вчитавшись, произнес: — Но, судя по характеристикам, что ему выдали, он тоже весьма достойный человек. И у него очень солидные рекомендации, один из рекомендателей — товарищ Веселовский, — одобрительно протянул товарищ Сталин. — Я знаю этого человека. Проверенный товарищ!
— У меня есть к вам просьба, товарищ Сталин, — произнес Голицын.
Иосиф Виссарионович улыбнулся:
— Если это в моих силах, исполню.
— Разрешите мне выбрать место для школы самому. Я знаю, о чем говорю. Здесь есть своя специфика.
— Считайте, что вы получили разрешение. — Сталин поднялся. Разговор был закончен. Провожая гостя до дверей, он проговорил, притронувшись указательным пальцем к ордену Святителя Николая Чудотворца: — Знаете, ко всем этим заслуженным наградам у вас не хватает ордена Красного Знамени. Если ваши дела пойдут успешно и вы оправдаете доверие родины, то получите от нее этот орден. — И, заметив, как изменилось лицо генерала, негромко предостерег: — Только не надо мне ничего говорить. — Мягко пожав сухую старческую руку, попрощался: — До свидания.
В этот раз грузинский акцент был заметен особенно сильно.
Часть I НАЧАЛО ОХОТЫ
Глава 1 ПРИВЕТ ОТ БЕСПАЛОГО
Дом для Варяга Тарантул подыскал на окраине густого смешанного леса. Разумеется, не из-за каких-то там эстетических соображений, а в силу необходимости. В первую очередь он руководствовался тем, чтобы место было как можно более безлюдным. Чем меньше посторонних глаз, тем лучше! Кроме того, в недалекой чаще можно было бы незаметно скрыться в случае опасности. И в-третьих — посторонние здесь не бродят, а потому каждый прохожий виден как на ладони и должен вызывать интерес охраны.
Дом был небольшим, можно сказать, даже скромным. Выбор на него пал не случайно — ему не стоило выделяться среди прочих строений. Зато забор вокруг был сплошной, из красного кирпича и поднимался едва ли не к верхушкам деревьев.
Кроме внутренней охраны существовала еще и наружная — неприметная с виду сторожка, расположенная в метрах тридцати от дома. Отсюда хорошо просматривалась дорога в оба конца. Дорога, кстати, здесь была неровная, и явно сделано это было вполне сознательно — чтобы автомобиль мог проехать и не опрокинуться в полутораметровую яму, водителю следовало проявить большое терпение и недюжинное мастерство. Но главное заключалось в том, что шофер должен будет сбросить скорость и двигаться едва ли не ползком.
В сторожке безотлучно несли караул два человека из охраны Варяга, сменявшиеся каждые шесть часов. Связь осуществлялась по мобильному телефону, и в доме, больше напоминающем крепость, знали о каждом передвижении на улице, скрупулезно записывая наблюдения в толстый журнал.
По мнению большинства телохранителей, Тарантул был большой перестраховщик. Такие меры безопасности были к лицу скорее лидерам мировых держав, находящихся на оккупированной территории, но уж никак не законному вору, пусть даже проживающему на нелегальном положении под чужой фамилией. За последние полгода Варяг успел поменять четыре адреса и так сумел замести следы, что даже самый пытливый сыщик заплутался бы в его перемещениях. За это время Владислав успел немного пожить во Владимире, на месяц затаился в Магадане. Почувствовав подозрительную возню и интерес к своей персоне, переместился в Иркутск, и вот сейчас вернулся вновь в Москву, точнее, в Подмосковье, в маленькую деревушку по Каширскому шоссе, которая в последние годы усиленно отстраивалась. Впрочем, именно это обстоятельство было в пользу выбора места. Коренное население деревушки как таковое повымерло или просто разъехалось, а те семьи, что еще жили здесь, совершенно не догадывались о том, какие дела творятся в соседних дворах.
