Группа экспертов вылетела к месту крушения самолета. Как стало известно, на борту «Боинга» во время аварии находилась новоиспеченная невеста Войтовича, Елена Епифанова, а также пилот самолета. По уточненным данным, все находившиеся в самолете погибли... Сколько еще человек могло быть в авиалайнере во время крушения, на настоящий момент неизвестно. Эта информация уточняется. Поскольку самолет при аварии загорелся, определить точное количество жертв не представляется возможным. По свидетельствам очевидцев, самолет начал резко терять высоту, и при столкновении с землей произошел сильнейший взрыв. Известно только, что самого Максима Константиновича, по счастливой случайности, в самолете не оказалось. В настоящее время устанавливаются причины аварии...».Юля без сил рухнула на диван. Трубка сотового телефона оказалась рядом. Не задумываясь, она набрала номер Максима.
* * *
– Она погибла.
– Это факт?
– Обстоятельства выясняются, но... Да, думаю, что это факт.
– Как вообще могло произойти такое? – Мирошников мусолил во рту неприкуренную сигарету. – Может, твои люди поторопились, Леня, и ликвидировали ее раньше времени?
– Нет, – Триполин покачал головой. – Мы никаким боком не причастны к этой авиакатастрофе. Я гарантирую это, Георгий Матвеевич.
Они собрались в генеральском кабинете вчетвером. Сам Мирошников, полковник Триполин, Семен Дуксин, представлявший юридические интересы Триполина на встрече с Юлией Войтович, и еще один человек, которого генерал никогда не видел прежде. Полковник привел его с собой и до сих пор не объяснил, по какой причине. Однако сейчас Мирошникова интересовало совсем другое. Его непосредственный подчиненный прекрасно видел, что шефа буквально трясет, как в лихорадке. Если бы он не знал генерала лично, то вполне бы мог предположить, что тот находится под действием какого-нибудь психотропного препарата. Или у него, напротив, элементарная ломка.
– Тогда что же это? – Мирошников чиркнул зажигалкой, поднес пламя к кончику сигареты, но так и не прикурил. – Случайное совпадение? Ты веришь в случайные совпадения, Леня?
– Нет, не верю, – вновь сдержанно бросил Триполин.
В отличие от генерала он, как ни парадоксально, был сегодня самым настоящим воплощением спокойствия. Или это была апатия? Пожалуй, полковник и сам бы, при желании, не ответил на данный вопрос.
– Тогда что? Очередной прокол? – не унимался Мирошников. – Последний и окончательный?
– Я не знаю, товарищ генерал. Но у меня есть некоторые подозрения, что Войтович сам мог расправиться с девицей. Он ведь приходил к вам и...
– А деньги? – Генерал не стал слушать эту тираду до конца. – Что с деньгами, Леня?
– Насколько нам известно, – осторожно вклинился в их дискуссию Дуксин, – деньги благополучно упали на счет в Женеве, открытый на имя Елены Епифановой.
Мирошников мрачно посмотрел на адвоката, а затем опять перевел взгляд на Триполина. Вынул изо рта сигарету, сломал ее пополам и небрежно швырнул в пустую пепельницу. Ему даже не потребовалось задавать новый вопрос. Полковник и так понял своего шефа без слов.
– У нас есть план, как достать деньги с этого чертова счета, – негромко произнес Триполин. – Семен сказал, что, согласно законам о банковских выплатах, в случае гибели клиента, распоряжаться его сбережениями может любой из близких родственников. Мать, отец, брат, тетя и так далее... – Полковник указал рукой на человека, безмолвно сидящего все это время на диване и ожидающего своей участи. – Это Павел Ставский, товарищ генерал. Один из информаторов, которого я курировал на протяжении многих лет. То есть человек надежный и многим мне обязанный. На него можно положиться. Мы сумеем залегендировать его под родного брата Епифановой, и Павел переведет деньги с ее счета на наш.
– Сколько это займет времени?
Мирошников вставил в рот новую сигарету. Зажигалка по-прежнему находилась у него в руках.
– День. Может быть, два. Не больше...
– Войтович уже мог придумать что-нибудь подобное, – заявил генерал. – В конце концов, это его деньги, и я не думаю, что он готов так легко с ними расстаться.
– Вряд ли он успеет...
– Вы звонили в женевский банк? Узнавали, в каком состоянии счет Епифановой на данный момент?
– Нет...
– Так позвоните, твою мать!
Триполин кивнул Дуксину. Тот достал из кармана мобильный телефон и, тыча коротким толстым пальцем в панель, набрал длинный федеральный номер.
– Алло? Добрый день! Могу я поинтересоваться состоянием лицевого счета? Елена Епифанова... – Минуту или даже чуть больше адвокат ожидал ответа. – Да-да... Что?! Нет, этого не может быть!.. Ну, да, конечно. Извините за беспокойство. Спасибо.
Дуксин сложил телефон и убрал его в карман. Мирошников и Триполин выжидательно смотрели ему в глаза. Ставский сохранял на лице полное безразличие к происходящему.
– Да что там, твою мать? – не выдержал генерал.
– Два часа назад Елена Епифанова сняла все деньги со своего счета, – ответил адвокат.
– Сама?
– Сама. Собственной персоной.
Мирошников схватился за сердце.
Эпилог
–Ну и кто же все-таки разбился в том самолете? – Константин достал из ведерка с колотым льдом запотевшую бутылку пива, откупорил ее и жадно припал губами к стеклянному горлышку.
Лена вытерла волосы полотенцем и растянулась рядом с ним на низком желтом шезлонге в цвет ее нового купальника.
– Понятия не имею, – лениво ответила она. – Когда мы вылетели из аэропорта, я сказала пилоту, что передумала лететь в Женеву, и попросила его приземлиться в любом близлежащем городе. Он так и сделал. А потом я поговорила с ним по душам. Пришлось, конечно, отстегнуть, но, к чести его сказать, он и не выкобенивался особо. Войтович платил ему какие-то крохи. Скупердяй!
– И что дальше?
Климов достал из ведерка еще одну бутылку и протянул ее Епифановой. Девушка отрицательно покачала головой.
– Говорю же тебе, не знаю. Он все устроил сам. В подробности я не вникала. Меня волновало только самое главное. Чтобы для всех я оказалась погибшей. Так оно и произошло.
– А в Женеву как же ты добралась?
Они сидели у самой кромки низенького бассейна на первом этаже отеля «Шпиндлерумлин», названного так по месторасположению в одноименной чешской деревушке.
– Опять же Игорь помог. Так зовут пилота. – Лена закинула руки за голову и с интересом наблюдала за пожилой парой, которая, ругаясь между собой на ходу, покидала здание. Судя по произношению, они были из Германии. – Он переговорил с ребятами, которые отправлялись в рейс, распил с ними бутылочку, и те милостиво согласились взять меня на борт.
– Повезло, – усмехнулся Константин.
